Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том I - Юрий Александрович Лебедев

и она вряд ли публиковала новости с футбольных полей – в Хабаровске не было команды, участвующей в чемпионате страны по футболу. А газеты из Москвы приходили как минимум с недельным опозданием.[886] Так что информацию о шахматах и футболе Жорж, вероятно, слышал из передач Всесоюзного радио.

В письме от «1 октября» вообще нет сведений, которые можно привязать к конкретным датам. Единственное исключение – рассуждения о погоде:

«…днем солнце крепко греет но ветры холодные (особенно когда с суши дует, – когда с моря теплее)».[887]

Но как раз это описание больше всего подходит не к обозначенной дате 1 октября, когда максимальная температура во Владивостоке была 18,80С[888] (вряд ли это можно назвать «крепко греет»), а к 6 сентября, когда было 25,50С[889] (а вот это действительно «крепко» даже для начала сентября!) и когда Жорж мог услышать по радио о результатах первого тура чемпионата СССР по шахматам.

Похоже, что оба письма – от «18 сентября» и от «1 октября» Жорж писал одновременно именно 6 сентября, за день до своего реального отплытия, поскольку, если «принять за чистую монету» проставленные им даты, получится, что танкер «Азербайджан» прибыл в Сан-Франциско… за пару дней до своего отплытия из Владивостока ☺.

А дата отплытия 6–7 сентября укладывается в ходовые возможности танкера, при условии, что среди встреченных им бурь и штормов были не только те, которые препятствовали его движению, но и те, которые его ускоряли. И вторых было немного больше, чем первых ☺…

Описанная в рапорте капитана Изотова процедура прибытия и схода на берег в Сан-Франциско агента «Х» (сотрудника ГРУ Когана) в июле 1941 года детализирует воспоминания Жоржа об аналогичной процедуре, пережитой им в конце сентября – начале октября 1940 г.

Обращает на себя внимание то, что в 1941 году был учтен опыт переброски Жоржа. Как видно из документа, «т. Х» уже не сидел в диване капитанской каюты, а прятался в тёмном, полутораметровом по высоте, техническом трюме, обутый в высокие сапоги и будучи готовым, в случае излишней дотошности американских инспекторов, претерпеть затопление трюма полуметровым слоем воды.

Интересна дальнейшая судьба этого танкера.

06.15. Танкер «Азербайджан».[890]

Во время войны он использовался для транспортировки стратегических материалов для Советского Союза и прославился героическим участием в походе конвоя PQ-17. Танкер шёл в составе конвоя «с грузом льняного масла (6 000 тонн), а также танками и другими грузами на палубе»[891]. Корреспондент газеты «Рыбинские известия» Юлия Галанцева описывает подвиг экипажа танкера так:

«Многие помнят о трагической судьбе конвоя «PQ-17»: из 37 судов, следовавших из Исландии в Архангельск, погибли 24 корабля – вместе с автомобилями, танками, бомбардировщиками и другими грузами на борту.

Караван, в числе которого был и «Азербайджан», вышел из Хваль-фьорда 27 июня 1942 года. Но уже 4 июля он был атакован немецкими бомбардировщиками и торпедоносцами. Искусными маневрами Изотову удалось увести судно от нескольких ударов. Но враг делал заходы на танкер один за другим. Шесть торпедоносцев одновременно зашли с правого борта. Взрыв потряс судно. В вахтенном журнале осталась запись: «Торпеды попали в танки № 15 и № 16, разорвав семь соседних. Кормовая часть в нескольких местах разорвана».

Вот как описывает морской бой Валентин Пикуль в своем романе «Реквием по каравану PQ-17»: «Командир американского эсминца «Уэнрайт» сообщал своему командованию: “Сначала русский танкер был охвачен пламенем высотой около 60 метров, потом пламя быстро погасло, и над танкером взвились клубы дыма и пара”».

Команда приступила к тушению пожара. С мостика не было видно ни мачты, ни надстройки, казалось, что «Азербайджан» вообще идет без кормы. Тем временем, «тяжелое орудие в носовой части танкера, укомплектованное исключительно женщинами, продолжало вести огонь в направлении немецких самолетов», как пишет Пикуль.

Сопровождающие конвой англичане подошли к танкеру, чтобы снять экипаж. Но ответ русского капитана был однозначен: «В помощи не нуждаемся!». Презрение к смерти, которое проявил капитан, передалось всему экипажу. Моряки продолжили тушить пожар, выравнивать крен, готовить к запуску заклинившие при взрыве главные двигатели. А мимо спешили пройти уцелевшие корабли каравана.

Судно стало пробиваться к Мурманску. Чтобы избежать новых встреч с врагом, Владимир Изотов пошел на север, вдоль кромки полярных льдов. Причем на судне не было ни карт, ни подробных описаний этого района, но радист нашел в библиотеке книгу с описанием экспедиции на остров. Танкер дошел до Новой Земли, а затем и до Северодвинска.

К тому времени корабль уже считали потопленным. Вот как пишет о своей встрече с танкером знаменитый путешественник, исследователь Арктики Иван Папанин в книге «Лед и пламень»: «Я приехал в Северодвинск… «Азербайджан» стоял у причала. Содержимое танкера было слито, и опустевший огромный корпус корабля внушительно возвышался над кромкой причала. В корпусе зияла дыра, настолько большая, что через нее мог бы свободно проехать грузовой автомобиль».

Стойкость и героизм советских моряков поразили союзников. Король Англии Георг VI, высоко оценив подвиг экипажа «Азербайджана», лично вручил капитану танкера Владимиру Изотову британский крест «За боевые заслуги».[892]

Что и подтверждается документально фотографией капитана:

06.16. Капитан танкера «Азербайджан» В. Н. Изотов с Британским орденом «The Distinguished Order» («За выдающиеся заслуги») на груди.[893]

Биографические сведения о капитане Изотове очень скудны (нет даже точной даты его кончины, хотя её обстоятельства необычны – он умер в ходовой рубке – и, в основном, относятся к его героическому участию в знаменитом конвое PQ-17.

Поэтому, прочитав заметку Ю. Галанцевой, я написал на сайте газеты:

«Спасибо за интересную статью. Её герой – историческая личность. И, как мне кажется, может оказаться участником ещё одного героического события, связанного с созданием советского атомного оружия. Я занимаюсь историей Советского атомного проекта и мне для работы нужны более подробные факты биографии Владимира Николаевича. А именно – кто входил в состав его семьи в 1940 году? И была ли у него в это время дочь 7–10 лет?».[894]

К сожалению, я вернулся на сайт достаточно поздно, через несколько месяцев, и обнаружил там же, в комментариях, такой ответ от 15.07.19:18.11:

«Да, есть дочь Изотова (в девичестве) Пучкова Жанетта Владимировна. Я внук Владимира Николаевича Пучков Максим Игоревич. Емайл [email protected]. Пишите».[895]

Нашлась та девочка, которая по-детски переживала за