Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро - Автор неизвестен

Король дон Педро приказал убить своего брата дона Фадрике

Перевод А. Ревича

«В дни, когда я был в Коимбре,Взятой мной у супостата,[499]Королевский вестник прибыл,Мне привез письмо от брата.Повелел мне брат мой ПедроБыть в Севилье на турнире.Тотчас я, магистр несчастный,Самый горемычный в мире,Взял с собой тринадцать мулов,Двадцать пять коней холеныхВ драгоценных пышных сбруях,В пестрых шелковых попонах.Двухнедельную дорогуОдолел я за неделю,Но когда мы через рекуПереправиться хотели,Вдруг мой мул свалился в воду.Сам я спасся еле-еле,Но кинжал свой потерял яС рукояткой золотою,И погиб мой паж любимый,—Тот, что был воспитан мною.Так привел меня в СевильюПуть, отмеченный бедою.А у самых врат столицыВстретил я отца святого,И монах, меня увидев,Мне такое молвил слово:«О магистр, храни вас небо!Есть для радости причина:В этот день — в ваш день рожденья,Подарил господь вам сына.Я могу крестить младенца.Вы скажите только слово,И приступим мы к обряду,—Все для этого готово».И ответил я монаху:«Мне сейчас не до обряда,Не могу остаться, отче,Уговаривать не надо.Ждет меня мой брат дон Педро,Повелел он мне явиться».Своего пришпорив мула,Тотчас въехал я в столицу.Но не вижу я турнира,Тишиною все объято.Как незваный, я подъехалКо дворцу родного брата.Но едва вошел в палаты,Не успел ступить я шагу —Дверь захлопнулась, и мигомУ меня забрали шпагу.Я без свиты оказался —Задержали где-то свиту,А без преданных вассаловГде же я найду защиту?Хоть меня мои вассалыО беде предупреждали,За собой вины не знал яИ спокоен был вначале.Я вошел в покои братаИ сказал ему с поклоном:«Государь, пусть бог поможетВам и вашим приближенным».«Не к добру, сеньор, приезд ваш,Не к добру. За год ни разуБрата вы не навестили,Прибегать пришлось к приказу.Почему-то не явилисьВы, сеньор, своей охотой.Вашу голову в подарокК рождеству получит кто-то».«Государь, в чем я виновен?Чтил я ваш закон и волю,С вами вместе гнал я мавров,Верным был на бранном поле».«Стража! Взять! И обезглавить!Приступайте к делу быстро!»Не успел король умолкнуть,Сняли голову с магистраИ Марии де ПадильяПоднесли ее на блюде,И она заговорилаС головой. Внемлите, люди! —Вот какую речь держала:«Вопреки твоим наветамМы сочлись за все, что былоВ том году, а также в этом,И за то, что дона ПедроПодлым ты смущал советом».Дама голову схватилаИ ее швырнула догу.Дог — любимый пес магистра —Голову отнес к порогуИ завыл, да так, что трепетПо всему прошел чертогу.«Кто, — спросил король дон Педро, —Кто посмел обидеть дога?»И ответили дворянеНа такой вопрос владыки:«Плачет пес над головоюБрата вашего Фадрике».И тогда сказала словоТетка короля седая:«Вы, король мой, зло свершили!Вас, король, я осуждаю!Из-за женщины коварнойБрата погубить родного!..»Был смущен король дон Педро,Услыхав такое слово.На Марию де ПадильяПоглядел король сурово:«Рыцари мои, схватитеЭту злобную волчицу!Ждет ее такая кара,Что и мертвый устрашится».Появилась тут же стража,Даму бросили в темницу;Сам король носил ей пищу,Разных козней опасался.Лишь пажу, что им воспитан,Он всецело доверялся.

Донья Бланка сетует на жестокость своего супруга короля дона Педро

Перевод А. Ревича

Донья Бланка[500], там, в Сидонье,Изнывая в заточенье,Со слезами говорилаПреданной своей дуэнье:«Я родная дочь Бурбона,Я принцесса по рожденью,Герб мой — символ королевский —Лилии изображенье.Здесь о Франции с тоскоюВспоминаю что ни день я,Родины я не забуду,Даже став бесплотной тенью.Если мне даны в наследствоГорести и злоключенья,Значит, я — дитя печалиИ несчастья порожденье.Вышла я за дона Педро,—Так судило провиденье.Злобен он, как тигр гирканский.Хоть красой ласкает зренье.Мне венец он дал — не сердце,Сотворил немало злого,Разве можем ждать добра мы,Раз король не держит слова,Богом данную супругуОн отверг без сожаленья,Ибо он избрал другую,Отдал сердце во владеньеЗлой Марии де Падилья.Мне он клялся, а на делеБросил ради фаворитки,Что своей достигла цели.Только раз он был со мною —Гранды этого хотели.Сотни дней, как мы расстались,Вместе не прожив недели.В черный день, во вторник утромНа меня венец надели,День спустя мои покоиСтали мрачны, опустели.Мужу в дар дала я пояс,Яхонты на нем блестели,Думала, что нас он свяжет,Но была пустой затея.Дал король мой дар Марии,Все отдаст ей, не жалея.Отнесла она мой поясК чернокнижнику-еврею;Стал теперь мой дар бесценныйМерзкому подобен змею.С той поры не знаю счастьяИ надеяться не смею».

Смерть доньи Бланки де Бурбон

Перевод А. Ревича

«О Мария де Падилья,Вам печалиться о чем?Ради вас мой брак расторгнут,Что же лик ваш омрачен?Не люблю я, презираюДонью Бланку де Бурбон.Повелел я ей в темницеСтяг соткать: да будет онЦвета самой алой кровиИ слезами окроплен! —Этот алый стяг, расшитыйДоньей Бланкой де Бурбон,В знак любви моей, Мария,Будет вам преподнесен.Вызван дон Алонсо Ортис,Прям душою и умен:Пусть отправится в Медину,Пусть прервет работу он».«Государь, — промолвил Ортис,—Ваш приказ для всех закон,Но убивший королевуКороля предаст и трон».Не сказал король ни слова,Молча встал и вышел вон.Двух убийц он шлет в Медину,Самых лютых выбрал он.В час, когда молилась БланкаВ заточении своем,Палачей она узрела,Обомлела, но потомВновь пришла она в сознаньеИ промолвила с трудом:«Знаю, для чего пришли вы,Сердце мне твердит о том.Нет, нельзя судьбы избегнуть,Всяк идет своим путем.О Кастилия, скажи мне,В чем я виновата? В чем?Франция! Земля родная!Дом Бурбонов, отчий дом!Мне шестнадцать лет сегодня,Встречу смерть к лицу лицом.Девственницей умираю,Хоть стояла под венцом.Прощена ты мной, Мария,Пусть виновна ты во всем.Мною жертвует дон Педро,Жаждет быть с тобой вдвоем».Краткий срок ей для молитвыБыл отпущен палачом,Но, не дав молитвы кончить,Вдруг  ударили  сплеча,И несчастная упалаПод дубиной палача.

О приоре из Сан-Хуана

Перевод Н. Горской

Дон Гарси́я де Падилья —Пусть господь ему простит! —С королем, замкнувши двери,В строгой тайне говорит:«В Консуэгре замок славный,На земле подобных нет,Овладейте этим замком,—Добрый вам даю совет.Хоть приор из Сан-ХуанаНынче властвует над ним,Но, клянусь, преграду этуМы в два счета устраним.Не однажды вам случалось,Наточив острее меч,Угостить обедом гостя,После — голову отсечь.А когда свершится дело,Передайте замок мне».Через день приор приехалНа арабском скакуне.«Да хранит господь всевышнийКоролевский твой венец!»«Рад вас видеть. Мне ответьтеНа вопрос, святой отец:В Консуэгре замок славный.Чей же он? — вели мы спор».«Этот замок и окрестностьВаши, добрый мой сеньор!»«Приглашаю вас на ужин,Стол накрыт, извольте сесть».Королю приор ответил:«Низко кланяюсь за честь!Но позвольте мне уехать,В Консуэгре люди ждут —Должен я монахам новымДать в обители приют».«Что же, с богом, дон Родриго,Посетите завтра нас».Тут приор поспешно вышелИ слугу позвал тотчас.Говорит ему, как ровне:«Друг, прошу тебя помочь!Обменяемся мы платьем,А когда наступит ночьИ заснет покрепче стража,Выбирайся из дворца».Со слугой своим простившись,Он седлает жеребца.«Ах, скакун мой темно-серый,—Да хранит господь коня! —Ты спасал меня два раза,В третий выручи меня!Отпущу тебя на волю,Коль спасешь на этот раз».Вмиг приор в седло садитсяИ скрывается из глаз.Время близится к полночи,Время первых петухов.Вот на улицах ТоледоРаздается звон подков,Мимо, мимо, дальше, дальше,В Консуэгру во весь дух!«Эй, меня послушай, стража!Погоди кричать, петух!На вопрос скорей ответьте,Все скажите, не тая,Кто владеет этим замкомИ земля в округе чья?»«Это собственность приора,Сан-Хуан его патрон».«Так откройте мне ворота,Я — приор!» — ответил он.Распахнули двери настежь.Скрип нарушил тишину.И сказал приор: «СкорееДайте корму скакуну.Сторожить я буду с вами,Этой ночью не усну.Сторожите, сторожите,Сторожите, говорю!Коль сослужите мне службу,Я вас щедро одарю».Только речь свою окончил,Слышен голос короля:«На вопрос ответьте, стражи,Это чья вокруг земля?Кто владеет этим замком?Кто хозяин здешних мест?»И ему сказали стражи:«Все, что видишь ты окрест,Это собственность приора,Сан-Хуан его патрон».«Так откройте мне ворота,Я — приор!» — воскликнул он.«Наш приор давно уж дома,Убирайся лучше прочь!»И король, насупив брови,Проклял и коня и ночь.«Отвори мне, добрый пастырь,У дверей твоих стою,И клянусь моей короной,Я дурного не таю!»«Мой король, творить дурноеВластен только я теперь.Ждет тебя хороший ужин,Распахните, стражи, дверь!»

Священник предупреждает дона Педро об угрожающей ему опасности