Час души - Марина Цветаева

Около 28 ноября 1920

«Знаю, умру на заре! На которой из двух…»

Знаю, умру на заре! На которой из двух,Вместе с которой из двух – не решитьпо заказу!Ах, если б можно, чтоб дважды мой факелпотух!Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!

Пляшущим шагом прошла по земле! – Небадочь!С полным передником роз! – Ни росткане наруша!Знаю, умру на заре! – Ястребиную ночьБог не пошлет по мою лебединую душу!

Нежной рукой отведя нецелованный крест,В щедрое небо рванусь за последним приветом.Про!резь зари – и ответной улыбки проре́з…– Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!

Декабрь 1920

Из цикла «Ученик»

Сказать – задумалась о чём?В дождь – под одним плащом,В ночь – под одним плащом, потомВ гроб – под одним плащом.

1

Быть мальчиком твоим светлоголовым, —О, через все века! —За пыльным пурпуром твоим брести в суровомПлаще ученика.

Улавливать сквозь всю людскую гущуТвой вздох животворящ —Душой, дыханием твоим живущей,Как дуновеньем – плащ.

Победоноснее царя ДавидаЧернь раздвигать плечом.От всех обид, от всей земной обидыСлужить тебе плащом.

Быть между спящими ученикамиТем, кто во сне – не спит.При первом чернью занесенном камнеУже не плащ – а щит!

(О, этот стих не самовольно прерван!Нож чересчур остёр!)…И – дерзновенно улыбнувшись – первымВзойти на твой костер.

15 апреля 1921

Из цикла «Марина»

1

Быть голубкой его орлиной!Больше матери быть, – Мариной!Вестовым – часовым – гонцом —

Знаменосцем – льстецом придворным!Серафимом и псом дозорнымОхранять непокойный сон.

Сальных карт захватив колоду, —Ногу в стремя! – сквозь огнь и воду!Где верхом – где ползком – где вплавь!

Тростником – ивняком – болотом,А где конь не берет – там лётом,Все ветра полонивши в плащ!

Черным вихрем летя беззвучным,Не подругою быть – сподручным!Не единою быть – вторым!

Близнецом – двойником – крестовымСтройным братом, огнем костровым,Ятаганом его кривым.

Гул кремлевских гостей незваныхЕсли имя твое – Басманов,Отстранись. – Уступи любви!

Распахнула платок нагрудный.– Руки настежь! – Чтоб в день свойсудныйНе в басмановской встал крови.

11 мая 1921

2

Трем Самозванцам жена,Мнишка надменного дочь,Ты – гордецу своемуНе родившая сына…

В простоволосости снаВ гулкий оконный пролетТы – гордецу своемуНе махнувшая следом…

На роковой площадиОт оплеух и плевковТы – гордеца своегоНе покрывшая телом…

В маске дурацкой лежал,С дудкой кровавой во рту…Ты – гордецу своемуНе отершая пота…

– Своекорыстная кровь!Проклята, треклята будь,Ты – Лжедимитрию смогшая бытьЛжемариной!

11 мая 1921

«О всеми ветрами…»

О всеми ветрамиКолеблемый лотос!Георгия – робость,Георгия – кротость…

Очей непомерных– Широких и влажных —Суровая – детская – смертная важность.

Так смертная мукаГлядит из тряпья.И вся непомернаяТяжесть копья.

Не тот – высочайший,С усмешкою гордой:Кротчайший Георгий,Тишайший Георгий,

Горчайший – свеча моих бдений – Георгий,Кротчайший – с глазами оленя – Георгий!

(Трепещущей свореПростивший олень.)– Которому пробилГеоргиев день.

О лотос мой!Лебедь мой!Лебедь! Олень мой!

Ты – все мои бденьяИ все сновиденья!

Пасхальный тропарь мой!Последний алтын мой!Ты больше, чем Царь мой,И больше, чем сын мой!

Лазурное око мое —В вышину!Ты, блудную сноваВознесший жену.

– Так слушай же!..

14 июля 1921

«Гордость и робость – ро́дные сестры…»

Гордость и робость – ро́дные сестры,Над колыбелью, дружные, встали.

«Лоб запрокинув!» – гордость велела.«Очи потупив!»– робость шепнула.

Так прохожу я – очи потупив —Лоб запрокинув – Гордость и Робость.

20 сентября 1921

Молодость

1

Молодость моя! Моя чужаяМолодость! Мой сапожок непарный!Воспаленные глаза сужая,Так листок срывают календарный.

Ничего из всей твоей добычиНе взяла задумчивая Муза.Молодость моя! Назад не кличу.Ты была мне ношей и обузой.

Ты́ в ночи начесывала гребнем,Ты́ в ночи оттачивала стрелы.Щедростью твоей давясь, как щебнем,За чужие я грехи терпела.

Скипетр тебе вернув до сроку —Что́ уже душе до яств и брашна? —Молодость моя! Моя морока —Молодость! Мой лоскуток кумашный!

18 ноября 1921

2

Скоро уж из ласточек – в колдуньи!Молодость! Простимся накануне.Постоим с тобою на ветру.Смуглая моя! Утешь сестру!

Полыхни малиновою юбкой,Молодость моя! Моя голубкаСмуглая! Раззор моей души!Молодость моя! Утешь, спляши!

Полосни лазоревою шалью,Шалая моя! ПошалевалиДосыта с тобой! Спляши, ошпарь!Золотце мое – прощай, янтарь!

Неспроста руки твоей касаюсь,Как с любовником, с тобой прощаюсь.Вырванная из грудных глубин —Молодость моя! – Иди к другим!

20 ноября 1921

«А сугробы подаются…»

И. Эренбургу

А сугробы подаются,Скоро расставаться.Прощай, вьюг-твоих-приютство,Воркотов – приятство.

Веретен ворчливых царство,Волков белых – рьянство.Сугроб теремной, боярский,Столбовой, дворянский,

Белокаменный, приютскийДля сестры, для братца…А сугробы подаются,Скоро расставаться.

Ax, в раззор, в раздор, в разводствоШироки – воротцы!Прощай, снег, зимы сиротскойДаровая роскошь!

Прощай, след незнам, непытан,Орлов белых свита,Прощай, грех, снежком покрытый,По снегам размытый.

Горбуны-горбы-верблюдцы —Прощай, домочадцы!А сугробы подаются,Скоро расставаться.

Голытьбе с любовью дологДень весенний, звонный.Где метель: покров-наш-полог,Голова приклонна!

Цельный день грызет, докучня,Леденцовы зерна.Дребезга, дрызга, разлучня,Бойня, живодерня.

День – с ремень, ноченька куца:Ни начать, ни взяться…А сугробы подаются,Скоро расставаться…

В две руки беру – за обе:Ну– не оторвуся?В две руки из ям-колдобин —Дорогие бусы.

Расколдован, размороженПуть, ручьям запродан.Друг! Ушли мои ворожбыПо крутым сугробам…

Не гляди, что слезы льются:Вода – может статься!Раз сугробы подаются —Пора расставаться!

12 марта 1922

«Знакомец! Отколева в наши страны?..»

Знакомец! Отколева в наши страны?Которого ветра клясть?Знакомец! С тобою в любовь не встану:Твоя вороная масть.

Покамест костру вороному – пы́хать,Красавице– искра в глаз!– Знакомец! Твоя дорогая прихоть,А мой дорогой отказ.

18 марта 1922

Москва

«Лютая юдоль…»

Лютая юдоль,Дольняя любовь.Руки: свет и соль.Губы: смоль и кровь.

Левогрудый громЛбом подслушан был.Так – о камень лбом —Кто тебя любил?

Бог с замыслами! Бог с вымыслами!Вот: жаворонком, вот: жимолостью,Вот: пригоршнями – вся выплеснута,С моими дикостями – и тихостями,С моими радугами заплаканными,С подкрадываньями, забарматываньями…

Милая ты жизнь!Жадная еще!Ты запомни вжимВ правое плечо.

Щебеты во тьмах…С птицами встаю!Мой веселый вмахВ летопись твою.

12 июня 1922

Берлин

Из цикла «Земные приметы»

1

Так, в скудном труженичестве дней,Так, в трудной судорожности к ней,Забудешь дружественный хорейПодруги мужественной своей.

Ее суровости горький дар,И легкой робостью скрытый жар,И тот беспроволочный удар,Которому имя – даль.

Все древности, кроме: дай и мой,Все ревности, кроме той, земной,Все верности, – но и в смертный бойНеверующим Фомой.

Мой неженка! Сединой отцов:Сей беженки не бери под кров!Да здравствует левогрудый ковНемудрствующих концов!

Но, может, в щебетах и в счетахОт вечных женственностей устав —И вспомнишь руку мою без правИ мужественный рукав.

Уста, не требующие смет,Права, не следующие вслед,Глаза, не ведающие век,Исследующие: свет.

15 июня 1922