Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Доброй ночи, — я улыбнулась, перед тем как он помог мне подняться.
Оказавшись в купе, я приникла к запотевшему окну, провожая его взглядом, и тут только вспомнила про миссис Эпплгейт. Она с непроницаемым выражением лица доедала пирог, в кружке дымился чай. Какое‑то время мы сидели молча, на сей раз поменявшись местами: я порывалась читать под светильником, она смотрела в темноту на проносящиеся мимо пейзажи. Я не могла выкинуть из головы то, что произошло в ресторане. Бумаги на дом лежали под моей накидкой и только чудом не прожгли в ней дыру. Закладная на дом, подумать только. Дом, в который я смогу вернуться, когда пожелаю. Если…
Я стянула перчатку, разглядывая крохотную спираль змеи на ладони. У нас с Винсентом не было близости почти неделю, мы даже жили с ним не вместе. По моим расчетам она должна была как минимум обвивать локоть, а то и к плечу подбираться. Что же с ней творится? И что творится с нами?!
Я впервые ночевала в поезде, потому даже не надеялась заснуть. Как ни странно, под мерный стук колес меня сморило быстро. Я сама не заметила, как провалилась в сон, а проснулась от того, что вагон сильно дернуло во время остановки. Не желая открывать глаза, повернулась на другой бок, уютно зарываясь лицом в подушку, но тут по комнате будто порыв ветра пронесся. Колючего, обжигающего. Злого. Ветру было взяться неоткуда, но это ощущение шло изнутри.
Приподнявшись на кровати, я заморгала: ручку двери окутало голубоватосеребристое мерцание, напоминающее целебное зелье в прозрачной банке. Ну или те странные чернила, которыми де Мортен рисовал бабочку. Прежде чем я успела додумать, раздался легкий щелчок, и в купе стремительным шагом вошел мужчина.
Быстрое движение со стороны постели миссис Эпплгейт, вспышка, звук выстрела. Купе вспорол вой и стремительный поток злой силы. Меня ослепило ярко — синим светом, взорвавшимся перед глазами адемовым огнем, а затем раздался жуткий хруст и крик боли: магия впечатала мою компаньонку в стену под аккомпанемент ломающегося дерева. Оружие глухо ударилось об пол, барабан револьвера блеснул на ковре размазанным белесым пятном.
Нападавший рванулся ко мне, и я увидела его лицо — бледное, искаженное ненавистью и гневом — слишком близко. Тот самый «вурдалак» из ресторана! Я с криком отшатнулась, а он бросился за мной: ледяные пальцы с силой сомкнулись на моей шее. Я вцепилась ему в плечи, рука скользнула по сюртуку, рукав пропитался чем‑то горячим… Кровь! Я сжала сильнее, ударила наугад, вцепилась ногтями ему в лицо. Убийца отпрянул, воздух обжег горло, кашель вырывался наружу вместе с судорожными всхлипами, сквозь которые донесся его вопль:
— Грязная потаскуха!
Голос отказывался повиноваться и вместо крика получился сдавленный писк:
— Помогите!..
Миссис Эпплгейт глухо застонала, а стоящий напротив мужчина ладонью размазывал кровь, сочащуюся из раны, по подбородку, щекам, по лбу. Разводы на искаженной гримасой злобы алебастровой маске, в темноте казались черными. Он снова бросился на меня: с безумной силой сумасшедшего. На глаза попалась висящая над кроватью картина, я вцепилась в нее, сорвала со стены, била наотмашь. Мужчина не удержался на ногах, повалился на пол, в проход между кроватями.
Всевидящий, револьвер! Мне нужен ее револьвер…
Вихрь магии ударил в грудь, словно рядом разорвался снаряд, меня швырнуло на кровать, выбило воздух из легких, под ребрами вспыхнул огонь. На миг я словно очутилась в бесконечном безмолвии, в Нигде. Тиски рук сдавили горло, выдавливая жизнь, лицо убийцы расплывалось перед глазами, а голос доносился издалека, словно уши мне забили ватой.
— Ваша жизнь грязна… — его дыхание со свистом вырывалось из груди: казалось, будто меня швырнули в клубок ядовитых гадин. — Грязна и отвратительна, мисс Фоссет. И смерть будет такой же…
Я слабо колотила руками по покрывалу, цепляясь за зеленый огонек мерцающей на ладони змейки. Вокруг заклубилась невиданная доселе неукротимая сила, сметающий все на своем пути ураган магии, в котором я была просто щепкой. Темнота взорвалась перед глазами очередной ослепительной вспышкой, и я поняла, что это конец.
5
Воздух полоснул горло тысячами лезвий.
Я захожусь в кашле, а в следующий миг надо мной склоняется Винсент. У него безумный взгляд: такой был у Себастьяна, когда мы с ним наткнулись на гнездо диких пчел. Странно сравнивать Винсента с Себастьяном, но именно братец приходит мне в голову, потому что в потемневших до черноты глазах я впервые вижу ужас. Отчаянный — такой ни с чем не спутаешь, это инстинкт, и мне в голову приходит смешная мысль: что это так напугало де Мортена? Додумать я не успеваю, потому что сознание начинает ускользать.
— Луиза, не смейте закрывать глаза!
Вспышка: кто‑то зажег светильник в купе, теперь надо мной плавает перекошенное от страха лицо проводника.
— Что вы встали, как вкопанный?! — резким окриком де Мортена можно стадо зомби поднять, не прибегая к помощи некромантов. — Помогите женщине. Ее зовут миссис Ровена Эпплгейт.
Проводник исчезает из поля зрения, а де Мортен взбивает подушку, укладывая меня, при этом все еще умудряясь командовать:
— Принесите воды, а потом пригласите начальника поезда и господина Джефферса из третьего вагона. Живо!
Слышу чей‑то стон. Негромкое:
— Миссис Эпплгейт…
И резкое:
— Со мной все в порядке! Делайте что вам говорят.
Пряный запах, смешанный с мятным, тепло сильных рук Винсента. Невыносимо хочется прижаться крепче, обнять руками и ногами, слиться в одно целое и разрыдаться от облегчения, но слез нет. Когда он рисовал бабочку и заявился в мой дом в Лигенбурге — были, а сейчас нет. Мир вокруг расплывается, превращается в бесконечную карусель.
«Больно дышать», — хочу сказать я, но мое горло напоминает раскаленную добела банку, набитую углями, вместе с ним полыхает и вся грудь. Вместо слов с губ срывается сипение:
— Дшт… но…
— Знаю, милая, — он гладит меня по щеке, — сейчас будет легче.
Слышу чьи‑то шаги, Винсент вскакивает, буквально вырывает из рук проводника графин, и вода попадает мне на запястье. Когда его пальцы касаются шеи, из глаз летят искры. Я вцепляюсь в сползающее на пол покрывало, чтобы не кричать от нестерпимой муки. На миг темнеет перед глазами, а потом боль становится тише. Прихожу в себя, когда мои ладони касаются бархатного покрывала, Винсент склоняется надо мной, замкнув виски между пальцами. Чувствую легкие прикосновения: он использует магию армалов, и реальность обретает очертания, возвращаются звуки, цвет, тени. Мир продолжает раскачиваться, но уже не так быстро.
- Дикая лихорадка (ЛП) - Донна Грант - Любовно-фантастические романы
- Цветок змеиного дома - Галина Нигматулина - Любовно-фантастические романы
- Парящая для дракона. Обрести крылья - Эльденберт Марина - Любовно-фантастические романы
- Бунтарка и Хозяин Стужи - Марина Эльденберт - Любовно-фантастические романы
- Мой первый, мой истинный - Марина Эльденберт - Любовно-фантастические романы
- Луна Верховного 2 - Марина Эльденберт - Городская фантастика / Любовно-фантастические романы
- Умри для меня - Эми Плам - Любовно-фантастические романы
- Хроники Бастарда: Ив - Марина Эльденберт - Любовно-фантастические романы
- Измена. Я не предавала тебя (СИ) - Екатерина Гераскина - Любовно-фантастические романы
- Мой ненаглядный капитан - Шерстобитова Ольга Сергеевна - Любовно-фантастические романы