Рождённая Небом. Три сестры (СИ) - Лайт Элеонора

— Пусть даже это так… я должна выйти замуж за капитана Вероиса и я стану его женой, чтобы избежать ненужных скандалов. Моя судьба предрешена, я не буду противиться.

— Даже если ты не любить капитан Вероис? Это очень, очень неправильно. И всегда можно сделать другой выбор.

— Послушай Дрейда, Аула, он говорит правильные слова, — вмешалась Эйа. — Всё твоё существо говорит о том, что ты не любишь того, чьей женой собираешься стать. Если ты это сделаешь, то всю жизнь будешь несчастна. Ты хочешь быть несчастна, угождая другим, кто якобы решил твою судьбу, или ты готова рискнуть и попытаться найти того, кто действительно живёт в твоём сердце?

— О да… — поддержал её Дрейд. — Готова ли девушка с северо-востока, чтобы рискнуть и послушать своё сердце?

Они были единогласны между собой и совершенно уверены в своей правоте. Их жизнь была цельной и гармоничной, в отличие от той западни, в которой металась Аула, разрываясь между различными реалиями своей жизни, мечтами и окружающей действительности, любовью и тем, чему она всеми силами пыталась придать мало-мальский облик любви. Всё же дать окончательный ответ она пока не могла ни себе, ни своим друзьям, и в этом ей пока не могло помочь даже то, что не раз спасало её, казалось бы, в совершенно неразрешимых ситуациях.

— Если послушать своё сердце, — Аула закрыла глаза, словно к чему-то прислушиваясь, затем вновь открыла их. — Оно говорит невозможные вещи. Тот, о ком я думаю и о ком оно говорит, не вернётся и никогда не будет со мной, а я с ним. Наши пути разошлись и, наверное, навсегда.

— Почему ты так говоришь? — с тревогой спросила её Эйа. — Разве это говорит твоё сердце?

— Разумеется, нет. Это говорит мой разум, который опирается на жизненный опыт. Как он может вернуться, если столько времени не даёт о себе знать, разве что изредка я вижу его в своих снах? И то ведь, сны — это не реальность или, может быть, какая-то реальность, не имеющая ничего общего с этим миром. А в этом мире я — невеста капитана Вероиса, который мне вовсе не нужен, я отношусь к нему просто как к хорошему другу, хотя никто этого не понимает. Но, может быть, со временем, став его женой, что-то изменится, тогда я забуду обо всех этих фантазиях, и… и…

«И позабудешь навсегда о своей миссии, то, для чего ты сюда пришла», — внезапно словно раздался в её душе некий голос. Нет, он не был грозным и пугающим, громовым или каким-то ещё, а был похож, скорее, на озарение, вспыхнувшее в её сознании внезапной молнией. Аула вздрогнула и продолжала оставаться в смятении всё время, пока на неё внимательно смотрели шесть пар проницательных глаз. Кроме них, в гостином зале пансиона сейчас никого не было.

Наконец, лицо Эйа озарила светлая улыбка.

— Мне сейчас показалось… я не знаю, как это описать… ты как бы засветилась изнутри, в тебе как будто вспыхнуло что-то яркое и потом снова спряталось внутри. Мне кажется, девочка, скоро ты встретишь того, о ком томится сейчас твоё сердце.

— Скажи мне, Эйа… томилось ли твоё сердце, когда ты была разлучена с Дрейдом?

Этот вопрос прозвучал совершенно неожиданно. Однако Эйа нисколько не смутилась, а только вздохнула.

— Моя история любви отличается от твоей. Я не любила Дрейда по-настоящему, даже не была в него сильно влюблена, и поэтому была рада расстаться с ним, когда была ещё девчонкой. И полюбила только тогда, когда стала его женой, когда посмотрела, какой он, и оценила по достоинству. Но зато он признался, что все долгие годы страдал и искал меня, пока не нашёл, и теперь мы оба счастливы.

Она умилённо погладила руку своего мужа, которой тот затем обвил её талию. Аула могла бесконечно умиляться и восторгаться, глядя на эту красивую пару, однако ей стоило подумать ещё и о себе — сможет ли она полюбить пришельца из далёкого мира?

«Может и сможешь, — мелькнуло вновь в глубинах её существа, — Но при этом не сможешь исполнить то, зачем сюда пришла, в то время как миру грозит страшная опасность. Сделай выбор сердцем, а не умом, тогда не только восстановишь гармонию в мире, но и обретёшь счастье для себя и того, кто тебе дорог».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И снова этот внутренний голос прозвучал в ней. Это не было сном или видением. Это было так, как будто говорила она сама, но какой-то иной частью себя, которая отнюдь никоим образом не касалось её умственных рассуждений и выводов.

— Опять… — заметила Эйа. — Мне так кажется, что ты словно вспыхиваешь, когда думаешь… мне кажется, что скоро ты встретишь того, о ком мечтаешь, но не веришь, что это возможно. Так говорит твоё сердце, и ваша встреча окажется очень важна… не только для вас обоих.

Дальше она не стала договаривать. Но Ауле и без того было ясно, что бывшая нянька читала её мысли. Причём это делала не только она, но и все остальные члены этого крылатого семейства, что находились здесь.

Всё же, несмотря на этот столь неожиданный разговор, Аула решила сделать так, как считала нужным: собрав воедино остатки здравого смысла или того, что она им считала, выбросить навсегда из своей головы мысли о том, что она считала невозможным в этой окружающей её действительности. И, кроме того, вырвать или выжечь из своего сердца всё, что относилось к её прошлому и странным сновидениям, так похожими на явь, в которых к ней приходил призрак её прошлого — неугомонный, неистовый и неотразимый волшебник по имени Этт Мор. И, как с удовольствием отмечала она для себя, с каждым разом это удавалось ей всё лучше, и тогда она заполняла себя мыслями о предстоящем выпускном дне и о скорой встрече со своим избранником, который то и дело посылал ей длинные письма, короткие весточки через пробудившихся вместе с весенним теплом маленьких чакаутов и, разумеется, подарки, которые приобретал на арохенских ярмарках.

— Я вижу, теперь ты счастлива, — радовалась Гелла, в очередной раз наблюдая, как Аула достаёт из цветной упаковки очередную сладость или безделушку. — Признаюсь честно, мой жених не такой богатый, чтобы каждый раз присылать мне такие штучки, поэтому мне доставляет больше радости видеть его самого.

— Знаешь… — Аула оторвалась от распаковывания подарков и посмотрела на подругу. — Мне тоже больше хочется увидеть самого Вероиса, но пока его нет, приходится довольствоваться тем, что может мне о нём напоминать.

Гелла критически оглядела полки со стороны спального места Аулы, сплошь заставленные и заваленные подарками и посланиями от капитана Вероиса. Здесь было несколько причудливой формы полудрагоценных камешков в оправе, дисковые настенные часы с поющими сигналами, которые могли показывать точное время даже тогда, когда все остальные начинали отображать его неправильно*, светящиеся статуэтки и настенные звёздочки, меняющая цвет бижутерия, пара дорогих книг и прочее, и прочее… Казалось, капитан с далёкой звезды, если это ещё действительно было так, всё время страдал от избытка денег, отчего так старательно их тратил, либо вознамерился купить признательность и любовь своей избранницы за все эти эффектные безделицы. А та, вероятнее всего, даже об этом не задумывалась, поскольку была уже давно куплена. Однако, как отметила про себя Гелла, она могла и ошибаться в своих оценках, быть может, капитан Вероис действительно так сильно был влюблён, что всё время проявлял такую щедрость, пока она по нему скучала.

Последнюю весть перед последним днём пребывания в пансионе Ауле принёс необычно большой рой чакаутов. Маленькие юркие насекомые, влетевшие в распахнутое рано утром окно, окружили девушку и стали вертеться вокруг, не касаясь её и описывая вокруг неё причудливые спирали. И тогда она «прочитала» то, что передавали ей эти маленькие воздушные посланники: капитан Вероис Сенам обещал прибыть в Оттари в самый разгар праздника, но есть вероятность того, что его могут задержать неотложные дела. И, что бы ни случилось в этот день, от Аулы требовалось сохранять спокойствие, не противиться и прислушаться к своему внутреннему голосу — выпускной день обещал принести ей радостные перемены, которые навсегда изменят её жизнь и принесут истинное счастье.