Антиохийский и Иерусалимский патриархаты в политике Российской империи. 1830-е – начало XX века - Михаил Ильич Якушев

из сорока представителей арабо-православной общины, чтобы убедить Порту не признавать низложения патриарха Дамиана и не признавать архиепископа Тивериадского Мелетия в качестве местоблюстителя патриаршего престола (351, л. 27; 352, л. 28; 936, с. 247)65. Как раз в то же самое время садразам Камиль-паша остро нуждался в вотуме доверия от Палаты депутатов (парламента) и по мере возможности старался выдерживать нейтральную позицию в данном вопросе66. Садразаму было ясно, что 45 депутатов из числа арабов-мусульман поддержат требования своих православных соплеменников. Камиль-паша проявил беспристрастность, поручив министру внутренних дел Хильми-паше расследовать обстоятельства дела, поскольку в уставе Иерусалимского патриархата 1875 г. не была четко прописана процедура смещения патриарха (848, с. 189).

Тем не менее в начале января 1909 г. стало очевидным намерение Порты принять сторону Священного синода и Святогробского братства. Османские власти запретили Дамиану присутствовать на Рождественском богослужении в Вифлееме во избежание возможных беспорядков или провокаций. Вместо патриарха службу проводили местоблюститель Мелетий Тивериадский и мятежные члены синода (346, л. 18; 936, с. 247). Православные арабы яростно протестовали против подобного решения. А.Ф. Круглов отказался присутствовать на Рождественских торжествах в Вифлееме и в знак признания патриаршего сана Дамиана нанес ему официальный визит в патриархию, где в то время столпились сотни русских паломников (848, с. 198).

Новую вспышку волнений и протестов вызвало решение Святогробского братства обязать бедные православные арабские семьи вносить в святогробскую казну арендную плату за жилье, которую Святогробский монастырь раньше не взимал и погашал сам67. 3 января 1909 г. разъяренная толпа арабов захватила здание Иерусалимской патриархии, опасаясь того, что святогробцы удалят патриарха Дамиана из его резиденции. Вооруженные святогробцы заняли соседние с патриархией монастырские здания, чтобы не допустить их занятия арабами. По сообщению начальника Русской духовной миссии отца Леонида, члены Иерусалимского синода, чтобы заставить патриарха Дамиана отречься от престола, «лишали его даже хлеба» (358, л. 36—36об). А.Ф. Круглов прислал в патриархию своих каввасов для охраны Дамиана от возможного нападения святогробцев (848, с. 198).

Православные арабы прибегли к старому испытанному способу борьбы со святогробцами – захвату греческих монастырей и удалению из них святогробских игуменов (354, л. 30, 936, с. 248). В то же время находившаяся в столице делегация православной общины Иерусалимской церкви подала официальный протест в Министерство внутренних дел против действий святогробцев. Порта направила приказ мутасаррифу с предупреждением греческим монахам «не создавать проблем, которые усиливали бы волнения и беспорядки и изменяли привычный порядок вещей (status quo)» (там же, с. 248). В ходе столкновений погибло четверо арабских юношей. Позднее в убийстве двух арабов был обвинен греческий архимандрит (848, с. 198; 936, с. 250).

В январе 1909 г. Камиль-паша, несмотря на протесты арабских депутатов, получил вотум доверия парламента, и уже ничто не мешало возглавляемому садразаму поручить Порте признать (12 января 1909 г.) архиепископа Тивериадского Мелетия местоблюстителем патриаршего престола. Хотя решение правительства о лишении Дамиана патриаршего сана официально не было принято, однако всем было ясно, что таким образом Стамбул молчаливо согласился с его смещением святогробцами, вернее, с теми «обстоятельствами, которые вынудили Дамиана покинуть свой пост», как сообщалось в тезкере Порты (там же, с. 248).

Вскоре в Иерусалим прибыла следственная комиссия Порты по делам Иерусалимской патриархии, которую возглавил дамасский вали Назым-паша68. В нее вошли член кассационного суда грек Костаки Ваяни и директор управления по делам толков и исповеданий Министерства юстиции Махмуд Садек-бек (там же, с. 247; 355, л. 31–32; 362, л. 41–42). Перед отъездом Назым-паши в Иерусалим российский консул в Дамаске князь Шаховской попросил дамасского вали (с которым состоял в приятельских отношениях) координировать действия с российским управляющим генконсульством в Иерусалиме А.Ф. Кругловым «в целях скорейшего прекращения межгреческого конфликта с учетом интересов арабской православной общины» (356, л. 33). Учитывая «возможности повлиять на Назыма», князь Шаховской попросил разрешения у посла Зиновьева начать «тайную поддержку Иерусалимских арабов», которую он мог «незаметно оказать» из Дамаска (там же, л. 33). Затем новый обер-прокурор Правительствующего синода С. М. Лукьянов (1909–1911 гг.) обратился с просьбой к министру иностранных дел А.П. Извольскому (1906–1910 гг.) с просьбой поручить его сотрудникам оказать содействие дипломатическими средствами с целью «восстановления патриарха Дамиана в его сане» (358, л. 36—36об; 360, л. 38—38об). Однако осторожный А.П. Извольский предпочел уклониться от прямого вмешательства в «патриарший кризис», предоставив послу И.А. Зиновьеву полное право принимать решения на месте, исходя из ситуации (там же, л. 38—38об; 361, л. 39-39об).

С приездом в начале февраля 1909 г. в Палестину правительственной следственной комиссии ситуация в Сионской церкви стала меняться в пользу низложенного патриарха Дамиана. В Яффе и Иерусалиме члены комиссии стали свидетелями массовых выступлений в поддержку патриарха: арабы несли османские знамена и требовали наказать греческих монахов. Назым-паша симпатизировал арабам и Дамиану, а Костаки Ваяни поддерживал Иерусалимский синод и святогробцев. Новый великий визирь Хильми-паша принял компромиссное решение вызвать из Иерусалима в османскую столицу главных зачинщиков интриги против патриарха – Мелетия Метаксаки и Хризостома Пападопулоса, а также пригласить в Стамбул «для беседы» патриарха Дамиана. Православные арабы провели в Иерусалиме массовую манифестацию и решительно заявили, что не допустят того, чтобы патриарх покинул свою кафедру (362, л. 41–42).

Скоропостижная смерть от сердечного приступа престарелого местоблюстителя Мелетия Тивериадского только подлила масла в огонь греко-арабского противостояния. Синод спешно избрал нового местоблюстителя, однако Порта не решилась признать его из-за опасения нового всплеска насилия в арабской православной общине, которой к тому же симпатизировали мусульмане Палестины (862, с. 154). Османские офицеры-мусульмане уведомили военного коменданта Иерусалима, что не подчинятся приказу стрелять по арабским манифестантам, если таковой поступит (936, с. 251). Чтобы положить конец противостоянию, Назым-паша и А.Ф. Круглов призвали святогробцев пересмотреть свое решение об избрании нового местоблюстителя (848, с. 199). В противном случае дамасский вали не ручался за безопасность греческих монахов, подвергавшихся постоянным угрозам со стороны враждебно настроенного арабского населения (там же, с. 199).

Мутасарриф Иерусалима и вали Дамаска совместно проинформировали Порту об эскалации насилия в Палестине, подчеркнув, что арабские волнения угрожают османским интересам и подрывают доверие к способности властей разрешить греко-арабский конфликт в Иерусалимской церкви. В ответ новый садразам Хусейн Хильми-паша (1909–1910 гг.) направил в Иерусалим телеграмму, в которой он разрешал Дамиану остаться в Иерусалиме и наказать тех членов Святогробского братства, кого тот сочтет нужным (936, с. 249). Решение Стамбула застало святогробцев врасплох.

Волнения арабов, сопровождавшиеся кровопролитием, подействовали отрезвляюще на Святогробское братство, побудив тридцать его членов срочно искать примирения с патриархом