Невеста по фотографии - Ли Кым-и

свое шестидесятилетие или свадьбу детей. Как и говорила Хончжу, им помогало то, что никто из них не принадлежал ни к одной из фракций.

Даже работая за зарплату, Подыль никогда не халтурила, но как только у нее появилась собственная лавка, она тут же стала отдавать работе всю себя, жалея время даже на сон. Ее вдохновляло то, что она работает и зарабатывает деньги, и ей хотелось получать еще больше, отчего она стала переживать, даже когда кормила грудью Пёрл.

Наступил ноябрь. На Гавайях начиналась зима. По приезде казалось, что здесь круглый год лето и перемены погоды не ощущалось, однако сейчас шел четвертый год жизни Подыль в этих краях, поэтому она чувствовала даже незаметные погодные изменения.

От Тхэвана уже несколько месяцев не было вестей. В лагере Товарищеского общества поговаривали, что строительство военной базы Армии независимости откладывается из-за финансовых трудностей. Подыль хотела услышать любые новости, не только хорошие. Она считала, что, как бы тяжело и трудно ни приходилось, делиться новостями было все же обязанностью того, кто покинул дом, поэтому осуждала Тхэвана за молчание.

Разлетелись вести, что господин Но приехал за пожертвованиями в Гонолулу. В воскресенье Подыль поручила Хончжу присмотреть за Чонхо, а сама посадила на спину Пёрл и отправилась в столицу. Она решила излить свои горести хотя бы господину Но. К счастью, он оказался в офисе Батальона независимости. После приветствий господин Но сообщил Подыль, которая интересовалась новостями о муже, что Тхэван оставил Пак Ёнмана и примкнул к войскам Объединенного справедливого правительства Великой Кореи, Тэхан Тхоныйбу. Качая ноющую Пёрл, Подыль боязливо спросила:

– А энто где? С командиром Паком что-то случилось?

Почему Тхэван, который так глубоко уважал командира Пака, вдруг оставил его? Подыль подумала, что нить, которая их связывала, оборвалась и все стало далеким и туманным.

– Не в этом дело. Товарищ Со хотел побыстрее начать вооруженную борьбу против японцев. Командир Пак полностью понял и одобрил его стремления.

Господин Но объяснил, что Тэхан Тхоныйбу, к которому присоединился Тхэван, был добровольческой военной организацией, созданной в результате консолидации отрядов независимости, рассеянных в районе Южной Маньчжурии.

– Даже несмотря на то что товарищ Со покинул командира Пака, многие воодушевлены новостями о том, какое большое дело совершают войска в бою!

– Вы говорите, в бою?

Услышав из уст господина Но слово, которого она так боялась, Подыль побелела, будто узнала, что Тхэван уже умер от ранений.

– Я совсем недавно получил новость о том, что отряд ополчения, к которому примкнул товарищ Со, успешно штурмовал полицейский участок, убил пятерых врагов и захватил их оружие.

Это значило, что Тхэвана могли в любую минуту убить так же, как они расправились со своими противниками.

– Скажите, мой муж невредим? С ним все в порядке? – еле слышно спросила Подыль.

– Мы тоже все молимся за то, чтобы с товарищем Со все было благополучно, – закрыв глаза, коротко ответил господин Но.

Выпросив адрес мужа, Подыль вытащила заранее приготовленные десять долларов на пожертвования.

После встречи с господином Но Подыль никак не могла сосредоточиться на деле. Когда она начала путать бирки с именами на военной форме и неправильно сортировать одежду в стирку, Хончжу закричала на нее:

– Подруга, соберись! Что мне делать, ежель ты вдруг в таком потерянном состоянии поранишься?

Хончжу была права. Не время раскисать. Беспокойное состояние могло привести к беде. Подыль собралась с духом, решив быть сильнее и смелее. Когда придут вести от Тхэвана, она должна в ответ уверенно написать: «У нас все хорошо!». Это единственное, что она могла сделать для мужа.

– Подыль, ты не хочешь поучаствовать в товариществе? – спросила через несколько дней занятую шитьем подругу Хончжу, которая сортировала рядом белье.

– Но ты же говорила, что ежель я приду, то никто не будет участвовать?

При мыслях о товариществе притаившаяся в углу души Подыль обида дала о себе знать. Девушка сделала вид, что не знает, что Хончжу все это время посещала такие собрания.

– То товарищество уже распущено. Собирается новая группа. Я уже поговорила с другими участниками.

– Что?

Хонжу положила военную форму, уперла руки в боки и четко, с выражением продекламировала то, что сказала другим участникам товарищества:

– Я сейчас не состою ни в чьей фракции. Ежель вам не нравится, что я не за Ли Сынмана, то я сейчас же уйду. Что касается Подыль, то ее муж активно участвует в деятельности Батальона независимости, но она сама, как и я, занимает нейтралитет. Энто понятно потому, что она не ходит в церковь нижней деревни. Я создам товарищество с Подыль, и все, кто хочет быть со мной, присоединяйтесь!

– Ну надо же, как приятно! Ты и впрямь так и сказала? – Подыль не смогла спрятать улыбку и отвела взгляд.

Хотя мама Джули отказалась от участия, Мёнок и Максон согласились. Из-за внутренних конфликтов в церкви Мёнок бросила работу в школе корейской письменности, поэтому легко согласилась примкнуть к новому товариществу. Максон же до последнего сомневалась, но, поняв, что будет долго жалеть, если не объединится со старыми друзьями, решила тоже участвовать. Вместе с Ёнсун из магазина «Сто мелочей» и двумя другими подругами Хончжу с ее работы на заводе ананасовых консервов всего получилось семь человек. Все девушки были ровесницами или с разницей в один-два года, и все они были невестами по фотографии.

Первое собрание провели в прачечной. Временем встречи назначили вторую половину дня первого воскресенья каждого месяца, и тот, кому собиралась помощь, накрывал стол. Решили, что взносом с каждого будет десять долларов, поэтому за раз тот, в чью пользу собиралось товарищество, получал сто долларов. Участников всего было семеро, но Подыль, Хончжу и Ёнсун платили вдвойне. Чем дальше была твоя очередь, тем больше был взнос, поэтому если ты поздно получал свои деньги, то их сумма была больше, чем если бы их положили в банк под проценты.

Задний двор прачечной наполнился звонкими голосами ребятишек. Даже когда они дрались за игрушки или, играя, падали, они не бежали к своим мамам. Мамы же не уступали своим детям по уровню шума, громко разговаривали между собой и ели приготовленную лапшу. Женщинам было весело, будто они отправились на пикник, даже несмотря на то что из закусок было лишь кимчхи. Подыль грустила, что из всех невест по фотографии, с которыми она вместе приехала, не хватало лишь Сонхвы. Девушка почти забыла о ее существовании. Правда, она так уставала, что порой забывала и о Тхэване.

– Мы сейчас вот так собрались, и я вспомнила о Сонхве! – сказала Хончжу. Видимо, ее мучили те же мысли.

– Точно! Было бы здорово, если бы ее семья тоже смогла сюда перебраться! – поддержала Максон.

Хотя расстояние до Кахуку сейчас было намного меньше, чем путь туда из Гонолулу, ехать самим, без транспорта, было очень неудобно. Подыль и Хончжу думали наведаться к Сонхве, как в прошлый раз, но