Вразумление, самосотворение и биография - Валерий Николаевич Горелов

в сауне и выпив травяного чая с медом, она осмелела и разговорилась. В постели она была хоть неумелая, но ласковая и старательная. Поли хоть наобнималась и нацеловалась до самых краев, особенно это получалось стоя под теплым душем. Девочка, оказывается, жила рядом, через два дома. Ей было 18 лет, а дочке уже два года, мужу было 20, но он был наркоманом и сейчас сидел за торговлю героином. Вообще, как она сказала, он был хороший, только слабохарактерный. Сейчас они с дочкой живут у мамы, которая говорит, что вырастят, и не такие трудности проходили. У нее специальности нет, работы нет, вот и пошла в сауну подрабатывать проституткой; ее берут редко, денег стараются дать мало, но она живет в надежде, что и к ней придут хорошие дни. Поли завернулась в простыню и пошла в дежурку, написала там записку и вернулась. Последний раз погревшись в сауне, она вдруг почувствовала, как устала, и в простыне, собрав одежду на руку, двинулась на выход. У дежурной на кресле стоял ее заказ – три пакета с фруктами и конфетами. Все это она сказала девочке забрать домой, а дежурную предупредила, чтобы та не вздумала чего-нибудь поделить. Поли распорядилась разбудить ее к определенному времени и отвезти в аэропорт. Девочка сидела с пакетами на диванчике и почему-то плакала, а Поли по крутой лестнице пошла спать.

Утром в аэропорту было тихо и малолюдно, на ее рейс уже шла регистрация, она сдала чемодан, отметила билет и после этого села за кофейную стойку для маленького завтрака. Двойной эспрессо с крошечным бутербродом чуть взбодрили. Поли внимательно вглядывалась в лица курсирующих по аэровокзалу. Она не то, чтобы боялась преследующих ее людей и бежала от них, она бежала от всего того, что было связано с отцом, которого с ранних лет ненавидела, как и то, чем он занимался. Он считал, что живет согласно заветам и традициям предков, водил к себе в дом каждый день не меньше двух женщин на глазах у ее матери, а ее мама была актрисой республиканского театра, первая красавица и умница, и она была вынуждена терпеть этот срам. Но как только окончательно поняла, чем занимается ее муж, и на какие деньги она с дочкой живет, то однажды ее утром нашли повешенной перед образами, с потухшей свечкой в руке. С того дня Поли и начала бегать из дома, пока она, тринадцатилетняя, не попала в плен к моджахедам, которые почти месяц измывались над ней в зловонной яме. Но потом папа обменял ее на что-то или кого-то. Она была единственной, кого он официально признал своим ребенком. Видимо, в будущем имел на нее планы, и она подозревала, по некоторым признакам, что тот собирается вывезти ее в соседнюю страну, откуда ему везли отраву и, выдав за какого-нибудь местного шейха, породниться с дикарями. Таков был ее папа – Феодал, и она не скажет о нем «покойся с миром», ибо знала, что мира тому не будет.

Поли прошла контроль, в накопителе еще раз выпила кофе, уже не крепкий, и вдруг среди ждущих посадку увидела знакомую женщину, которая почти каждый день приходила к ним в магазин и покупала по одному апельсину. Она, похоже, была нуждающаяся, а фрукт покупала больному сынишке. И у Поли вдруг возникло ощущение, что она будто домой возвращается, но там был тоже свой хозяин, который в большом секрете собирается осенью избираться в депутаты и обрести неприкосновенность.

Самолет был маленький, с винтами. Рядышком с ней сидел мальчик лет восьми, на коленях у него лежал бумажный старинный альбом с нарисованными в нем солдатиками.

***

За окном опять потянулись те же пейзажи; все молчали. Первая молчание нарушила Лена, она этот вопрос давно задать хотела, но все не получалось:

– А вы, девочки, случайно, не сестры?

Бель быстро среагировала и ответила так:

– Если наш род – от Лота, то мы потомки его дочерей, родившихся от своего отца-праведника. Если так смотреть, то сестры, а если по любому другому, то какие мы к черту сестры? Так, донашиваем родственные тряпки.

Лена мало что поняла, но сказанное всем прибавило настроения. Где-то через час езды строений вдоль трассы стало появляться значительно больше, да и сама трасса стала шире и комфортней. Чувствовалось приближение какого-то большого города, с каждой минутой движение все уплотнялось, пока не превратилось в сплошной поток. Они заезжали со стороны нового города, потому были видны одни сплошные стеклянные башни современной архитектуры.

Еще через полчаса они припарковались на подземной стоянке у такой башни, которая стояла под небесами, вылитая из голубого стекла. Девочки переобулись и, подбадривая Лену, потянули в лифт, который поднял ее на 51 этаж. Все это было главным административным зданием корпорации. В большом холле было человек 10 народу. Все женщины, и все красивые и ухоженные. Дюймовочки как-то неожиданно потерялись, а какая-то девушка взяла Лену за руку и повела за собой. Было видно, что все присутствующие за ней наблюдают с большим любопытством. Ее привели в помещение, напоминающее гостиничный номер и сказали ждать, а минут через 10 та самая девочка вернулась с кофейником и двумя бутербродами на шпажках.

Лена выпила две чашки кофе и вдруг почувствовала, что начинает напрягаться, как в школе перед самым нелюбимым экзаменом. Облегчение наступило, когда появились Дюймовочки, они опять были в коротком, в чулках со швом сзади, в туфлях на каблуках и, опять же, в разной цветовой гамме. Девушки сообщили, что им разрешили с ней находиться, чем они очень довольны. Скоро будет понятно, во сколько появится время на нее посмотреть, этот просмотр займет не более 10 минут. При отказе ее сегодня же отправят самолетом туда, откуда взяли. Перед показом ее оденут специальным образом по требованию наследника, наряд будет совершенно оригинальный, но пусть ее это не пугает. Сейчас она находится на женской половине, и все, кого видит – обслуга наследника, в том числе и они сами. Тут работы много не бывает, зарплата приличная, наряды и питание за счет фирмы. Наследник по-своему несчастен и внешне приятный. Девчонки, похоже, всеми силами пытались ее подбодрить. Дюймовочки явно хотели, чтобы она прошла отбор и осталась. Они объективно понимали, что такого цветка больше нигде не найти. Лена показала на свое лицо, намекая, что на ней совсем нет макияжа, но в ответ услышала, что там она будет совсем без лица, и это было непонятно вовсе. Телефон зазвонил, Бель подняла трубку. Там сообщили, что Лену