Вразумление, самосотворение и биография - Валерий Николаевич Горелов

собственной фамилии. «Софи» стала настаивать, чтобы он принял от нее расписку, но тот категорически отказался. Тогда она попросилась на две минуты в туалетную комнату, но сама пошла в номер. Дама с фонариками, похоже, ее пропустила, на это раз, видимо, сама заправлялась в туалете. «Софи» взяла нож из обязательного набора, и у гардеробной сорвала корпус выключателя, а клавишу вынула из крепления. Починить их было делом двух минут, ибо оторванные части она положила тут же, на самом видном месте. На ресепшене к этому времени все уже были на месте. Когда дама с фонариками услышала, что предполагаемая нигерийка говорит на чистом русском языке, конечно, удивилась, но виду не подала. А та пожаловалась, что в номере у гардероба торчат оголенные провода и искрят, но потребовала мастера-электрика, и непременно в 21:30, потом ее нельзя будет беспокоить. Женщина с фонариками нервно закивала, хотя была не уверена, что такое может получиться. А «Софи» опять двинулась по длинному фойе, наворачивая задом. Присев за стол ресторана, она физически ощутила страх казнокрада. Он боялся быть уличенным общественностью, а на страх у него еще и похоть навалилась. Все это было видно по его очкам Cartier, которые он непрерывно то поднимал на лоб, то опускал на нос. Он даже попытался положить ей руку на колено, но «Софи» строго заметила, что это не имеет ничего общего с профессией, которую она сейчас представляет.

***

Пока Бель ходила на пропускной пункт, Бриона сказала, что ехать им больше 300 километров, но на половине пути они переночуют, а завтра к обеду будут уже на месте. Ехали еще часа два, пейзаж был однообразен: поля, перелески, небольшие селения вдоль дороги, да старые башни. На полной скорости проехали два городка. Наконец, на одном из перекрестков свернули направо и подъехали к большим кованым воротам с вензелями. Это был, со слов Бель, отель, известный своим сервисом и традициями. И действительно, человек, что отворял ворота, был в ливрее и жабо.

Остановившись на парковке, куколки переобулись. У дверей возник еще один, в ливрее, он улыбался как-то подобострастно и хитро одновременно. Оказалось, что для них уже было заказано два номера на втором этаже, но повели их не вверх, а вниз по лестнице, через две двери. Там оказался огромный спа-салон. Бель сказала, что ужинать они будут, только пройдя эти процедуры. Вокруг все сияло кафелем, фарфором и чистотой раздевалок с белыми простынями и полотенцами. Дюймовочки в момент оголились, они не нуждались в каких-то условностях, и прикрыли только головы какими-то прозрачными легкими шлемами, видимо, рассчитывая спасти от воды красоту. Они, было, вышли уже из раздевалки, но Бель вернулась и, потянув какую-то ручку в стене, обнаружила здоровенный шкаф с десятками купальников разных цветов и моделей, они были с этикетками производителей и запаянные в пластик. Лена выбрала цвет, который любила – цвет майского иван-чая. Первый же комплект был прямо впору. Голову она не закрывала, собрав волосы в балетную шишку. А когда на цыпочках вышла из раздевалки, девочки, сидящие на скамейке и явно ее ожидающие, в восторге защебетали. В этот момент им показалось, что работа, которую они сейчас делают, сотворяется не зря, такую фигуру и пластику, если еще достойно обрядить, можно просто показывать за деньги, без доступа к телу. Обе они жили в страстях, а страсти были лесбийские. А когда она пошла вдоль бассейна и оказалась к ним задом, они одновременно завизжали. Так ходить не научишься, это природа взяла и сотворила такое для общего слюноотделения. У них сегодня еще был шанс, а завтра на все будет воля хозяина.

Лена сидела в сауне, из шести предложенных кабинок она выбрала мокрую, тело испытывало чудные ощущения: тепло с ароматными маслами проникало, казалось, до самых потаенных органов. Потом холодный душ из вращающейся сферы, и опять сауна. Девчонки не пришли, им нельзя было потеть, можно было лицо потерять, а им еще завтра оно нужно будет. Они плавали в бассейне, фыркали и хихикали, Лена прыгнула в бассейн в самом глубоком месте, дважды его проплыла под водой. Дюймовочки, похоже, были совсем очарованы. Откуда им было знать, что в ее детстве переплывать речку от берега до берега было обычным летним моционом? А речка та была всегда ледяная, и течение в ней нехилое.

За ужином официант обслуживал ее как леди, хоть она и была в несвежих джинсах и кроссовках с оборванными шнурками. В тарелках лежало что-то ей неведомое, но все было очень вкусно. За столом она все старалась за девчонками повторять, и у нее получалось. Сейчас она в номере сидела на уголке кровати, заправленной шелковым бельем. Из номера напротив пришли девочки в халатиках и уселись на диванчике. Бель взяла Лену за руку и подвела к шкафу, где висели три пижамы. Она помогла ей все снять и облачиться в белое облако халата. Девочки пришли за своим шансом. Бель вдруг ушла, выключив свет в номере, а Бриона села к ней на кровать и начала гладить по ногам, потом ноги раздвинула на всю ширину и принялась вылизывать. Она получала большое наслаждение, и похожие ощущения пришли к Лене. Через полчаса Бриону сменила Бель, а она была еще искуснее и активнее. Лена улетела в космос, и как только Бель захлопнула за собой дверь, она, расслабленная и от всего счастливая, вырубилась под шелковой, кремового цвета простыней.

***

Казнокраду продолжали мерещиться бюджетники и телевизионщики. «Софи» глянула на часы, было без десяти минут девять; если электрик придет в 21:30, то уже пора было двигаться. Болезный казнокрад умилительно на нее посмотрел и попросил ее пойти в номер, а он немедля подойдет. Она не возражала, на ресепшене ее все так же внимательно проводили жадными на все глазами. Через пять минут дверь заскрипела, и вошел казнокрад, он был сильно запыхавшийся, видимо, взбирался по лестнице, вход на которую был не в зоне видимости ресепшена.

«Софи» предложила ему раздеться совсем и накинуть гостиничный халат. Затем заставила его перегнуться через спинку дивана, сама, смазав смазкой пальцы, залезла ему в зад, там, похоже, не раз уже бывали. Тот, в запале откровения в самолете сам ей рассказал, что у него есть друг из больших чинов, с которым они парятся по средам. Но никакие большие чины не могли сравниться с продукцией Gigimon. «Софи» эту продукцию пристегнула на себя, и пошла жара. Страждущий кайфовал, и при всей своей боязни медиа, громко стонал, что-то пытался говорить и