Великая иллюзия - Татьяна Юрьевна Степанова

– Ваш обожаемый Даниил с шестнадцати лет сожительствовал с собственной матерью, – жестко сообщил Гектор. – Она его развратила пацаном. Вы-то в курсе были его прежних отношений?

– Сначала нет… потом я догадалась. Спросила, и он честно признался. Я взбесилась, чуть его не убила, хотела прогнать с глаз долой. – Невеста-Фантом что-то вспоминала в тумане постнаркотического синдрома. – А он меня на коленях умолял… ползал, унижался даже… Объяснял, что дело не в испорченности его матери и его самого. Говорил – то был способ попытаться усилить их связь, соединиться им еще крепче.

– В постели? – хмыкнул Гектор.

– Во всем. Он же был несколько иной, чем мы.

– Как понять иной? – спросила Катя.

– Другой. Он так считал сначала. Его мать так воспитала. Внушала ему, что он особенный. Не как обычные люди. Он вырос на «Людях Икс», только их и смотрел… Мать его поощряла и компьютерные игры ему покупала в огромном количестве.

– Вселенная «Марвел»? Супергерои? Человек-паук? – снова хмыкнул Гектор.

– Нет, ему в «Людях Икс» нравился Магнето, он был на него и похож.

Катя подумала, что их беседа, по сути – допрос, скатывается в некую бредовую плоскость. Однако именно сейчас в странной чепухе они словно ощупью искали отправные точки и факты, пусть и фантастические на первый взгляд.

– Ирина, вы его любили, вы его знали, как никто, – он и правда был особенный? – осторожно спросила она.

– Мать ему это внушала всю его жизнь с детства. Она сама была… не такая, как другие, он так мне говорил. – Ирина Лифарь отвернулась к окну, закрытому наглухо жалюзи. – Она его переводила из одной элитной школы в другую, платила большие деньги. Потом вообще забрала на домашнее обучение. Она хотела развивать его способности, одновременно оградив от обычной жизни. Она ему не позволила учиться в институте, не разрешала работать, он существовал на ее деньги. Они же были богаты. Однако…

– Что? – Катя вся обратилась в слух.

– Время шло. Он вырос. Он был уже не внушаемый послушный мальчишка, а взрослый парень, мужик… Он понял, что ничего особенного в нем нет. Он мне сам признался. Не сразу. Сначала он вел себя так, что я его сама считала чокнутым. Но это была роль, которую он играл всю жизнь перед матерью дома… Чтобы создать у нее иллюзию, что он тоже… как и она…

– Кто? – отчего-то шепотом спросила Катя.

– Четвертый.

– Четвертый? Они оба принадлежали к секте апостола Симона Зилота? К Ревнителям?

Невеста-Фантом – Ирина Лифарь глянула на нее недоуменно.

– К каким еще ревнителям? А-а-а, про зелотов он что-то упоминал античное, но сказал, это не имеет к ним отношения… Никак не связано с религией. Он вообще был не религиозен. Он почитал как идола собственную мать. А потом… он полюбил меня всем сердцем. Он сначала напускал тумана, чтобы произвести на меня впечатление – он же юный, а я его старше на десять лет. Он добавлял себе загадочности, хотел выглядеть значимым и… необычным. Таким, каким с подачи матери считал себя в детстве. Исключительным. Но потом мы настолько сблизились, сроднились, что он признался – мол, ничего особенного в нем не было никогда. Он это понял уже давно. Он самый обычный парень, без всяких сверхспособностей. Возможно, и мать его это со временем осознала, только она не хотела с подобным мириться. Он мне говорил, что мать, по сути, украла у него детство, обычную жизнь. И что ему все надоело до чертей. Вся исключительность… притворство… Что он хочет, чтобы у нас все стало как у нормальных «человеков» – дом, семья, чтобы я ему родила детей и мы просто жили… А не корчили из себя людей Икс.

Они все молчали. А затем Ирина Лифарь продолжила:

– За это она… Регина, сука, меня и возненавидела люто. За то, что я стала причиной крушения ее иллюзий. Ее мечты о предназначении сына.

– Что Даниил говорил о Четвертых? – спросила Катя. – Может, что-то рассказывал конкретное? Не сектанты, не религиозные фанатики, не зелоты, но кто тогда? Люди Икс?

– Он не распространялся особо. Да меня сначала тоже подробности не особо волновали. Пока…

– Пока это не коснулось вас лично, – закончила Катя. – Пока вы не травмировали себя сами по причине, которая от вас скрыта.

– Да не я себя травмировала! – Ирина Лифарь, еще секунду назад говорившая весьма спокойно, даже отрешенно, вдруг вскочила на ноги, заорав Кате прямо в лицо, и ткнула в ее сторону беспалой рукой. – Что смотришь? Тебе интересно? На, на, гляди! Было пять пальцев, стало два. Да разве я бы сама с собой сделала такое?!

Она рухнула обратно на диван, схватила упаковку таблеток и закинула себе в рот еще несколько, затем крепко сжала изуродованную кисть здоровой рукой и начала качаться на диване взад и вперед. Они видели – таблетки, наркотики снова властно заявляют о себе и уже руководят ею. Следовало торопиться с вопросами.

– Факирши, цирковые фокусницы Аделаида Херманн и Мегалания Коралли, которых вы изобразили в своей фотоработе в образе ворон, сидящих на руках Даниила… Что он вам рассказывал о них и о своей матери? – спросила Катя, игнорируя выходку наркоманки.

– Говорил, что они одного поля ягоды. Правда, матери до них далеко. Но она твердила ему – Четвертые всегда идут дальше, они совершенствуются, меняются… они сбрасывают кожу, потому что вырастают из нее и перерождаются обновленные.

– А почему вы представили их в своей работе в образе ворон?

– Мне так виделось… Я их представляла в образе странных, тревожащих воображение черных птиц…

– Даниил не показывал вам фотографии из коллекции матери? Где они обе сняты с цирковыми воронами?

– Не помню… Ах да, я видела их в загородном доме.

– Когда? – Гектор шагнул к Ирине. – Когда ты… была в ее доме в Полосатове? В тот день, когда ты ее убила? – Он нагнулся и схватил Невесту за беспалую руку. – Когда прикончила ее в саду? Отомстила ей за свое увечье? – Он сжал ее запястье, рывком сдергивая с дивана. – Хватит заливать нам студень насчет Людей Икс и Магнето! Ты давай о главном, Ирка. Теперь о самом важном. Когда ты видела фотографии в доме? Как ты там очутилась? Одна? Или