Я подарю тебе свое разбитое сердце - Полин Мур

выгнать меня, потому что я пускаю в подъезд бездомных кошек погреться, а соседям это не нравится, потому что кошки якобы могут быть заражены бешенством. Они написали на меня жалобу и пригрозили, что, если я не съеду, то они вызовут, цитирую: «Страшных людей в форме и меня посадят в тюрьму». Герман, мой сосед, думает, что мне десять, поэтому общается со мной как с ребенком.

— Тебе есть где ночевать?

— Да, конечно.

Я взял Линду за руку и развернул к себе лицом. Сначала девушка опешила, а затем расслабленно улыбнулась.

— Не переживай, Стефан, меня приютила приятельница.

— Если тебе нужна помощь, только скажи. Ты столько для меня сделала, что я…

— Это моя работа, — напомнила она.

— Ты для меня больше, чем просто медсестра. Ты моя подруга.

Несколько секунд голубоглазая просто смотрела на меня. между нами была тишина, но в ней было больше слов, чем если бы мы оба открыли рты. В немом разговоре я слышал ее благодарность и признание, что мы действительно друзья.

— Ты тоже мой друг, — Линда улыбнулась. — Увидимся завтра?

— Увидимся завтра.

Девушка вышла из палаты. В коридоре на столкнулась с Милисентой. Дверь была закрыта не до конца, поэтому я отчетливо слышал их голоса.

— Как он себя чувствует? — спросила Милс.

— Жаловался на головную боль, но я уже дала ему таблетку. Моя смена на сегодня закрыта, поэтому если будут вопросы или ему станет хуже, на стойке регистрации есть Карл.

— Спасибо.

Через минуту девушка пришла ко мне. В ее руках было два пакета. В одном ихних лежали мандарины, а в другом яблоки. Она заметила мой непонимающий взгляд.

— Врач сказал, что тебе это можно! Я хотела взять малину, но ее не было. Оббегала семь магазинов, и все продавцы, как один говорят, что сейчас не сезон.

— Не стоило так заморачиваться. Тем более в такую погоду, — я кивнул в сторону окна, за которых была метель.

— Ерунда! Ну что, чем займемся?

Милс разложила на тарелке порезанные яблоки и чищенные мандарины. Пообещала, что в следующий раз привезет новогодний декор, чтобы хоть как-то украсить мою белую палату. Мы решили устроить марафон новогодних кино, поэтому первым она выбрала «Один дома». Честно говоря, мне этот фильм не нравится, но Милисента смотрела на меня такими глазами, что я не мог ей отказать.

В семь часов принесли ужин. Карл уже хотел спровадить Милс на выход, но я попросил его, чтобы она побыла со мной еще хотя бы полчаса. Парень недовольно что-то пробубнил, но в итоге ушел.

— Я не создаю проблем? — неуверенно спросила девушка.

— Конечно нет. Он всегда такой.

Я поужинал, помыл тарелку и поставил на стол, а когда медбрат пришел снова, он забрал ее и мягко напомнил, что Милисенте уже пора. Неожиданно в палату забежал Питер вместе с малышкой Кэтти.

— Дядя Стефан, все уже собираются, пойдем! — мальчик взял меня за рукав и потянул на себя.

— Кто собирается? О чем это он?

— Развлекательный вечер. Если простыми словами, то обычные посиделки за чаем и разговорами. Я бы пригласил тебя, но Карл сегодня совсем не в настроении.

— Ничего страшного. Я за весь день наговорилась вдоволь! — она рассмеялась, и на моем лице автоматически появилась улыбка.

Вдруг в коридоре послышались крики. Питер с Кэтти первыми выбежали из палаты. Мы с Мили вышли следом за ними. Паника становилась все больше. Персонал с шоком на лице передавали друг другу новость, которая потрясала каждого. С каждой секундой «охи» и «ахи» становились громче, а на лицах каждого пациента застывал ужас.

— Развлекательного вечера не будет. Срочно звоните мистеру Бэрроузу! — услышал я слова Карла, быстро проходящего мимо нас.

— Что происходит? — тихо самой себе задала вопрос Милисента.

Крепко держа ее за руку, я подошел к Селин, которая стояла рядом с Домиником Кеннеди. Тем самым, в молодости которого не было интернета. Его лицо было сморщенным, словно он выпил литр лимонного сока. Миссис Буэр смотрел на меня, но словно видела призрака. В ее кристально голубых глазах застыли слезы.

— Селин, что за суматоха? Что случилось?

— Как? Ты еще не знаешь?… — ее глаза округлились. Они с Домиником обменялись взглядами, а после с сочувствием посмотрели на меня. — Ох, мальчик мой…

Теперь уже мы с Милисентой переглянулись.

— Линда… Ее привезли на скорой прямо к нам. Говорят, у нее черепно-мозговая травма, но…, — всхлип. — Умерла она по дороге в больницу…

Мой мир пошатнулся, и я вместе с ним. Я не верил в услышанное. Я не хотел верить… В глазах начало темнеть. Из носа снова пошла кровь. Она стекала по моему лицу и капала прямо на белый пол.

— Стефан?! — услышал взволнованный крик Милисенты.

Мотнул головой. Упал.

— ПОМОГИТЕ! ПРОШУ ВАС!!! — она начала плакать.

Я ненавидел слезы…

— Всем отойти! — кажется, это был Карл.

— О Боже…, — Селин тоже плакала.

— Дядя Ст… не умир… ай…, — Кэтти дергала меня за руку.

Простите.

Вдох. Выход. Темнота.

Глава двадцать третья. Ты стала моим воспоминанием

Воспоминания Стефана.

Пятнадцатое декабря.

Линда чуть ли не вбежала в мою палату, держа в руке контейнер с какой-то едой. Судя по тому, как запотели его стенки, внутри было что-то горячее. Я поднялся на локтях и оперся о спинку кровати, принимая полусидящее положение.

— Как себя чувствуешь? — бодрым голосом спросила она, кладя на стол тот самый контейнер.

— Неплохо, что это?

— Блины.

— Блины?

— Это такое изделия из мухи, молока, яиц…

— Я знаю, что такое блины. Ты сама приготовила?

— Да, — гордо ответила она. — Вообще-то я не умею готовить.

— Звучит многообещающе. Ты захватила на всякий случай активированный уголь?

— Дурак! Обидно, между прочим! В этот раз получилось вкусно, а будешь выпендриваться — не получишь ни кусочка!

— Туше! Я пошутил.

Линда довольно хмыкнула, достала из тумбы две тарелки, а затем положила несколько блинов себе и мне, сверху полила сгущенным молоком, а затем протянула мне.

— Если тебе не понравится — я убью тебя, — предупредил она и сделала первый укус.

Я рассмеялся, но последовал ее примеру. Во рту сразу ощутил приятный привкус нежного сладкого теста. Закатил глаза от удовольствия и блаженно промычал.

— Это потрясающе! Ставлю десять долларов, что ты наврала про то, что не умеешь готовить.

— Это рецепт Селин. Я тоже дала ей попробовать, и она сказала, что благодаря ей я перестану травить людей, — хихикнув, произнесла Линда.

— Приготовишь еще?

— Посмотрим на твое поведение. А вообще я не против, если ты приготовишь мне пиццу!

— Договорились, — улыбнувшись, ответил я.

— Вот и отлично!

Ночь с тридцать первого