Я подарю тебе свое разбитое сердце - Полин Мур

декабря на первое января.

— Ты что, собрался спать?! — девушка снова ворвалась в мою палату без стука.

За тот месяц, который я провел в больнице это стало для девушки нормой.

— Уже почти полночь…

— Вот именно! Рождество же! Даже Доминик вышел праздновать, а ему уже ого-го как много!

— Стефан, ты серьезно ложишься спать? — глаза девушки округлились.

— Ну… Да?…

— Что ж, ну ладно! — Линда фыркнула и вышла в коридор.

Там звучала веселая музыка, все ходили и радовались празднику, а у меня настроения не было вовсе. В основном, потому что в эту ночь я не рядом с Милисентой. Мы с ней созвонились, немного поговорили, а затем она сказала, что ее ждет Валери, и она ушла, пожелав мне спокойной ночи. Я не буду винить ее в том, что она радуется празднику, ведь она еще ничего не знает о моей болезни. Не хочу портить ей настроение.

Я уже накрылся одеялом, стараясь уснуть во время такого шума, как в палату зашел Доминик под руку с миссис Буэр. Сзади плелась Линда и малышкой Кэтти на руках. Как оказалось, даже детям было разрешено не спать до курантов.

— Стефан, что за безобразие! Почему ты лежишь при даме? — Селин недовольно надула губы.

— Линда, за что ты так со мной? — тихо рассмеявшись, спросил я.

— Ничего не знаю! По-хорошему ты не хотел!

— Давай-давай, поднимай свою пятую точку и вперед веселиться! — женщина подняла меня на ноги и, взяла под руку, потащила в коридор.

Там стояла Линда, которая весело махала мне рукой.

Через полчаса все уже сидели за столом. Медсестры и медбратья ухаживали за пациентами, накладывали еду и настраивали телевизор, по которому шло какое-то новогоднее шоу. Дети смеялись, взрослые громко разговаривали, на фоне играла музыка.

— Осталось пять секунд! — радостно крикнула Линда, поднимая свой бокал с соком вверх, призывая всех последовать ее примеру.

— Даже не верю, что прошел еще один год, — произнес мужчина, сидящий рядом со мной.

— Четыре! — крикнула Кэтти.

— Три! — крикнул Питер.

— Два! — крикнула Хизер — еще одна медсестра.

— Один! — крикнула Линда.

— С НОВЫМ ГОДОМ!!! УРА!!! — крикнули все присутствующие в зале.

— Пусть этот год будет лучше, чем предыдущий! Все загадали желание? — Линда оглядела каждого.

— Да! — отозвалась Кэтти.

— Я не верю в такую чушь! — бросил Доминик.

— А ты, Стефан? — глаза девушки были устремлены на меня.

— Загадал, — ответил я, хотя это было неправдой.

— Я тоже! УРА! С НОВЫМ ГОДОМ!

Десятое января.

Сегодня ее день рождения. Линде исполняется двадцать пять. Как удачно, что ее праздник выпал именно на день ее дежурства. Я заранее попросил мистера Бэрроуза купить все необходимое: воздушные шары, гирлянды, хлопушки, а сегодня утром он привез праздничный торт. По моей просьбе он позвонил девушке и попросил ее прийти не к семи часам, как обычно, а к девяти, чтобы мы успели подготовиться к ее приходу. С самого пробуждения я был в холле и надувал воздушные шары, а затем развешивал их по всем возможным углам. Разумеется у меня были помощники. Помимо всем уже знакомым Селин. Доминика, Кэтти и Питера к нам присоединились другие пациенты. Например, Дин Мракс, невысокий угрюмый мужчина, который, кажется, находил единственную радость в таких моментах, как сейчас. Нонна Уэндел, подруга Линды из неврологического отделения, тоже пришла помочь нам с приготовлениями. Мальчик семи лет по имени Сэм, девочка Анна и две пожилые женщины — Мэри и Кэрри, а чуть позже к нам присоединился персонал.

Когда на часах было без пяти девять, мы все стояли в линейку прямо около входа в наше отделение. В руках каждого взрослого были воздушные шары, а в руках детей рисунки и самодельные поделки, и, конечно же, на головах всех были праздничные колпаки.

Минута… Тридцать секунд… Пятнадцать… Пять… Одна…

— СЮРПРИЗ! — хором крикнули все, когда увидели девушку, завязывающую на затылке хвостик. — С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!

— О боже…, — от неожиданности Линда подпрыгнула на месте, а через секунду ее глаза наполнились слезами. — Это… Это сон?

— Если только наяву, — произнес я.

— Это так мило! Я сейчас заплачу! — девушка подошла к каждому и обняла. — Спасибо вам большое!

— Это еще не все, — миссис Буэр хитро улыбнулась. — Куда же без подарков?

— Я нарисовала тебя! Красиво? — Анна протянула девушке рисунок.

— Очень! Я обязательно повешу его на стену в своей комнате!

— А мой? А мой? — Кэтти взглянула на Линду.

— И твой, конечно! — та улыбнулась.

— Мой подарок, конечно, не такой крутой, — я посмотрел на маленький девочек и подмигнул им. — Но это тебе. С днем рождения!

— Что это? — с интересом спросила она.

— Открой и узнаешь.

Линда сразу начала копаться с бантиков на коробке. Затем она разорвала подарочную упаковку, а после ее глаза округлились до невероятно огромных размеров.

— Это очень дорого! Я не могу принять!

— Еще как можешь.

— Но…

— Никаких «но». Это подарок!

Линда покрутила в руках полароидный фотоаппарат и улыбнулась еще шире.

— Тогда я сделаю фото прямо сейчас! — девушка вставила специальные карточки, а затем направила фотоаппарат на нас. — Улыбни-и-и-и-ись!

Вспышка.

— Спасибо тебе, — произнесла она и крепко обняла меня.

— За что?

— Я знаю, что это все ты организовал. Не могу утверждать точно, но сердце подсказывает, что это так. До тебя никто такого мне не устраивал, поэтому… Спасибо!

— Теперь так будет всегда, — я улыбнулся. — Обещаю прилетать в Берлин на каждый твой день рождения.

— Ну все, ты дал слово! Теперь не отмажешься!

Неделю спустя после смерти Линды.

Мои веки дрогнули. Я слегка приоткрыл глаза. Настолько, насколько это вообще было возможно. Яркий белый свет ослепил меня, и я чуть нахмурился. Во всем теле ломило, будто меня долго избивали, в горле пересохло, а губы потрескались от нехватки воды в организме.

Я оглянулся.

Рядом со мной стояла капельница, игла которой была в моей вене. Шторы распахнуты, окно приоткрыто, поэтому я почти сразу почувствовал, насколько в комнате прохладно. На тумбе стояла миска с мандаринами и ваза с белыми гортензиями. А потом я увидел ее. Милисента лежала на диване, тихо посапывая. Хоть она была вдалеке от меня, я спокойно смог разглядеть ее красные глаза. Я нащупал кнопку вызова медсестры и нажал на нее. Через секунду вошел Карл. Его глаза распахнулись, когда он увидел меня, а затем выбежал в коридор. От шума проснулась Милисента. Сначала он вяло помотала головой, потирая руку, которая, вероятно, затекла, а затем увидела меня и сразу вскочила на ноги, подбегая ко мне.

— Стефан! Ты очнулся! Слава Богу, я… Я так волновалась! Что тебе дать? Я сейчас позову врача…

— В-вод-ды, — прохрипел