Я подарю тебе свое разбитое сердце - Полин Мур

самолета, пока мы не сообщим о возможности выхода из салона» — произнес пилот.

Сиэтл встретил нас сильным мокрым снегом, хотя уже наступила весна. Я забрал ручную кладь, и мы медленно направились к выходу. На автобусе мы доехали до здания, там прошли паспортный контроль и проверку ручной клади. Забрали наши чемоданы и направились в зону прилета, где нас ждали мои родители, Стивен и Валери.

Что произошло за эти полтора месяца? Я победил рак. Первые недели после смерти Линды мое состояние не улучшалось. Тогда мистер Бэрроуз решил, что мне следует начать посещать психолога. Я решил не отказываться, потому что потерю близкой подруги я действительно переживал с трудом несмотря на то, что рядом была Милисента. Сеансы с психологом мне помогли. Я смог отпустить Линду, чтобы самому продолжить жить. Как только я принял то, что ее больше нет, мое состояние начало улучаться. Показатели анализов тоже становились все лучше, а когда мой лечащий врач вызвал меня в свой кабинет, он сообщил мне радостную новость: моя борьба окончена.

— Исследования показывают, что уровень клеток лейкемии в вашей крови минимален, и они больше не обнаруживаются в организме. Это означает, что лечение было успешным, и в данный момент вы находитесь в состоянии ремиссии.

Я до сих пор помню то облегчение, которое я испытал, когда услышал его слова. Еще неделю меня подержали в больнице, чтобы точно убедиться, что все хорошо, а затем выписали с наблюдением здесь, в Сиэтле.

Линду мы похоронили через несколько недель после того, как она покинула нас. Мне разрешили на день покинуть больницу. На похороны пришли все ее друзья, которых оказалось всего трое, мы с Милисентой и сотрудники больницы. Другим пациентам покидать больницу было запрещено. Они провели ее в последний путь там, сидя напротив стены памяти.

Когда меня выписали из больницы, я созвонился с родителями и они поставили меня перед фактом, что приедут в Сиэтл, чтобы навестить меня. Это будет наша первая встреча за несколько месяцев и первая встреча их с моей девушкой. Когда я рассказал Милс о том, что мои родители хотят с ней познакомиться, она пришла в ужас. Ходила из угла в угол и накручивала себя мыслями, что может им не понравится, хотя это полный бред. Я точно знал, что они примут ее, как родную.

В аэропорту я предложил Мили съехаться. Ее глаза распахнулись, когда я произнес заветные: «Давай жить вместе». Она выглядела не удивленной, а затем призналась, что Валери проболталась ей еще до моего отлета в Германию. Я тихо рассмеялся, а после прижал к себе девушку, шепча ей на ухо слова любви.

Сейчас мы держались за руки и шли следом за другими людьми, которых так же, как и нас, скоро встретят те, кого мы любим.

— А они уже приехали? — спросила Милс, намекая на моих родителей.

— Да, вот они, — я кивнул в сторону небольшой пальмы, которая стояла в центе зала.

— О боже…, — прошептала она.

Стивен и Валери побежали нам навстречу. Девушка сразу повисла на моей шее, чуть ли не крича мне в ухо то, как она рада видеть меня живым и здоровым. Следом она обняла Мили, а я пожал руку Стивену.

— Безумно рад тебя видеть, друг! — произнес друг, хлопая меня по плечу.

— Я тоже, — улыбнулся я.

— Мальчик мой! — сзади друзей я услышал голос матери. — Прилетели! Иди ко мне!

Женщина прижала меня к себе так крепко, как никогда прежде. В последний раз она обнимала меня так сильно, когда умерла Адриана.

— Сынок, как долетели? — отец обнял меня.

— Утомительно, но неплохо, — я улыбнулся. — Мама, папа, это Милисента — моя девушка. Милс, это Орабелла и Армандо — мои родители.

— З-здравствуйте…, — тихо и запинаясь произнесла Мили, чем вызвала у меня слабый смех.

— Девочка моя! — моя мама тут же прижала ее к себе. — Спасибо тебе, что заботилась о нем. Можешь называть меня мамой.

— М-мамой? — девушка опешила.

— В некоторых итальянских семьях раньше было принято, что невестка называет родителей парня не по именам, а как «мама» и «папа», — пояснил отец, а я рассмеялся еще больше, потому что знал, что это неправда.

Вероятно, он просто хотел успокоить ее. Уж слишком она нервничала.

— Что ж, тогда мне нужно время, чтобы привыкнуть, да и я пока что не в статусе невестки…

— Это дело времени! — произнесла Валери.

— Жизнь нас всех научила, что нужно ценить каждый прожитый момент, — добавил Стивен.

— И чего мы стоим? Поехали домой! По дороге все расскажите, — мама взяла меня под руку, и мы направились к выходу из аэропорта.

Этот день обещает быть веселым…

Мы приехали ко мне домой ближе к пяти часам. Погода ухудшилась, но это совсем неудивительно для нашего города. Мы бросили чемоданы в прихожей и сразу пошли на кухню, где на плите уже стоял ужин, приготовленный родителями.

— Напомни мне забрать у них ключи, а то они могут так и ночью без предупреждения заявиться, — прошептал я на ухо Милс, пока она раскладывала лазанью по тарелкам.

— Не говори глупостей. Твои родители очень милые, — девушка улыбнулась.

— Это до тех пор, пока они не начнут доставать нас вопросам, когда они увидят внуков, — я подмигнул ей и, взяв бокалы в руки, пошел в гостиную.

Лицо Гринграсс нужно было видеть.

— Я считаю вам нужно куда-нибудь улететь, чтобы отдохнуть. Стефан, тебе это крайне необходимо. Даже не думай возвращаться к работе в ближайший месяц, — мама грозно посмотрела на меня.

— Работа мне не противопоказана.

— Здесь Орабелла права, сынок, сначала нужно полностью восстановиться.

Я закатил глаза, слушая, как мама снова говорит о том, как важно беречь себя. Она всегда говорит об осторожности, о здоровом питании и регулярных обследованиях. Я понимаю, что она переживает, но иногда мне кажется, что она не понимает: я уже победил. Я боролся с этой темной тенью, и теперь она в прошлом. Каждый раз, когда родители напоминают о болезни, у меня внутри что-то сжимается. Я не хочу жить в страхе, в постоянной тревоге, что рак снова может вернуться. Я выжил, и этот опыт, хотя и ужасный, закалил меня. Я хочу, чтобы они отпустили это. Я хочу, чтобы они видели, что я уже не просто выживаю — я живу.

— Миссис Феррар, Стефан говорил, что вы во Флореции разводите лошадей для скачек, — в разговор влезла Валери, спасая меня от продолжения этих нотаций.

— Этим сейчас занимается Родриго, дедушка Стефана, а у нас своя юридическая кампания.

— Так, наверное, очень красиво.

— Приезжайте летом к