Я подарю тебе свое разбитое сердце - Полин Мур

мои родители. Теперь, когда они не появляются в моей жизни, я чувствую, как будто сбросила тяжёлую и утомительную маску. Мои родители были не просто деспотичны — они были слепы к моему существованию, к моим мечтам, чувствам и желаниям. Я давно поняла, что для них я была лишь отражением их собственных амбиций, их орудиями для достижения идеала, который они сами себе придумали. Все эти годы я пыталась соответствовать их ожиданиям, глотая горечь от унижений и оставляя в тени свои собственные мечты. Я помню, как они называли меня неудачницей, когда я не справлялась с их требованиями, как будто моя ценность измерялась только успехом в их глазах. И вот настал момент, когда я вместо слез решила сделать шаг к свободе. Разрыв с родителями стал для меня не только актом обреченной борьбы, но и проявлением глубокой любви к самой себе. Удаление их из своей жизни дало мне возможность наконец-то вспомнить, кто я была до того, как их тень легла на мои плечи. Я начала открываться новым возможностям и интересам. Теперь я могу выбирать, что делать со своим временем, и могу учиться на своих ошибках. Я могу ошибаться и при этом не бояться, что кто-то будет меня осуждать, что я не оправдаю чьи-то ожидания. Сейчас я чувствую, что могу вздохнуть полной грудью. Я не чувствую вины, не чувствую страха перед их гневом и разочарованием. Я — это я, и я больше не должна находиться под контролем. Каждый день наполняется новыми открытиями, и я рада, что, наконец, могу видеть свою жизнь без искажений. И пусть кто-то скажет, что я предала семью, но я знаю: настоящая преданность — это забота о себе. Я готова идти по пути, который буду строить сама, искупить свою свободу в том, что я буду настоящей. Теперь я — главный герой своей жизни, и мне не нужна чужая разрешительная подпись, чтобы быть счастливой.

А вот с дядей Альфредом мы общались несколько раз в неделю. Недавно дядя решил, что пришло время что-то менять. Он начал заниматься с профессиональными реабилитологами и физическими терапевтами. Это было непростое решение, которое требовало не только физической силы, но и огромной духовной стойкости. Я просто не могла не восхищаться им. Иногда Франческа снимала его на видео и отправляли их мне. Когда я видела его на этих занятиях, он выглядел сосредоточенным и решительным. Даже несмотря на физическую боль, он продолжал пробовать, продолжать вставать на ноги иногда борясь с усталостью, иногда преодолевая свои собственные страхи. Поддержка жена и их детей стала важным элементом этого пути. Они были его опорой, его источником вдохновения. Их семейные моменты, когда дядя с улыбкой смотрел на своих детей, были настоящими драгоценностями. Чувствуя поддержку, он обретал смелость делать снова шаги в мир, где его жизнь могла изменить русло.

Самым волнующим событием за последнее время стало знакомство с родителями Стефана. В аэропорту его мама встретила нас с широкой улыбкой, и это заставило меня немного успокоиться. Я старалась быть вежливой, но в голове всё ещё возникали вопросы: «Что если я им не понравлюсь?», «Какую роль я играю в его жизни?». Когда мы приехали домой, вся наша беседа в начале была немного напряжённой, я ловила себя на том, что улыбаюсь слишком настойчиво. Мы обсудили множество тем: от общих увлечений до любимых фильмов. Они рассказали множество историй о детстве Стефана, и я с радостью делилась своими воспоминаниями. Постепенно я стала замечать, как открываются сердца его родителей, и я почувствовала, как во мне зреет какое-то светлое и приятное ощущение. Отец предложил тост за нашу пару, и я, поймав себя на мысли, что вся семья меня приняла, почувствовала, как во мне закипает радость. Когда вечер подходил к концу и мы прощались, я почувствовала, как мои плечи расслабляются. Орабелла сказала мне, что теперь я член их семьи. Мне удалось завоевать их доверие и любовь, и я почувствовала невероятную лёгкость и счастье. Все волнения и страхи остались позади, и вместо этого во мне зажглось новое чувство — чувство дома.

Мы часто выбираюсь на прогулки с Валери. И каждый раз я не могу сдержать улыбку, глядя на свою лучшую подругу. Она сияет, как никогда раньше. В ее глазах светиться радость, а на губах играет счастливая улыбка. Я всегда знала, что она заслуживает настоящего счастья, но видеть, как ее мечты становятся реальностью, было поистине волшебно. Стивен сделал ей предложение. Год назад все казалось не таким радужным. Она переживала трудные времена, сомневалась в своем выборе и даже временами теряла веру в любовь. Но теперь, когда парень сделал ей предложение, все словно встало на свои места. Я помню тот момент, когда она позвонила мне с новостью — ее голос дрожал от счастья, и я не могла сдержать слез радости. Сейчас, когда ни приходят к нам в гости, все разговоры сводятся к торжеству. Они вместе готовятся к свадьбе, и я вижу, как каждый день их любовь крепнет. Они смеются, обсуждают детали, выбирают цветы, а Холл советуется со мной по поводу платья. Я наблюдаю за тем, как Стивен заботится о ней, как поддерживает, как смотрит, и мое сердце тает, потому что в его взгляде читается искренняя любовь. Он понимает ее с полуслова, и это ощущение взаимопонимания просто завораживает.

После всего пережитого счастье, казалось, проникло в каждую клеточку моего тела, и мне было трудно поверить, что я действительно здесь, в этом моменте. Мечтала ли я об этом всегда? Да. Но сейчас это уже не просто мечты. Это реальность, к которой мы постепенно приближаемся, шаг за шагом. Я надеюсь, что впереди нас ждут ещё больше счастливых моментов, и мы будем ценить их, когда они придут. Мы со Стефаном преодолеем любые преграды. Я готова открывать для себя все новые и новые горизонты, не боясь мечтать о большем.

Глава двадцать шестая. День, когда зло победило

Три месяца месяца спустя.

Когда я была маленькая, мама часто рассказывала мне сказки, где есть плохой конец. Она говорила, что книги с хорошим концом только для тех, кто не готов к серьезной жизни. Мне всегда покупали книги, где побеждало зло, либо добро, но с учетом большого количества смертей. Когда я просила ее почитать мне сказки про принцесс, она злилась и говорила, что я слабая, хотя мне было всего четыре года. С детства мне пытались внушить,