Женщина-рыцарь. Самые необычные истории Средневековья - Брезгам Галинакс

войска. Герцог поможет нам, – уверенно произнёс Клеменс, – но гонца надо отправить немедленно, пока ещё не поздно.

– Я догадываюсь, кого ты хочешь отправить, – сэр Арчибальд оглянулся и кивнул на Алису, которая ехала поодаль. – Твоего оруженосца?

– Да, ты угадал, – так что такого? Кому-то всё равно надо ехать, – пожал плечами Клеменс. – И разве мы не обязаны спасти даму?

– Она не дама, а чёрт знает что, – буркнул сэр Арчибальд.

– Молчи, сэр Арчибальд, а не то мы поссоримся, – оборвал его Клеменс.

– Самое время нам ссорится, – с ехидцей заметил сэр Арчибальд. – Ладно, сделаем по-твоему, – согласился он. – Я прикажу солдатам спуститься к берегу, а ты поговори со своей… э-э-э… дамой.

– …Нет, нет, нет, слышать ничего не хочу! – мотала головой Алиса в ответ на уговоры Клеменса. – Я не поеду!

– Кого мне послать, если не тебя? В этом деле нужна не только смелость, но и ловкость: только ты сможешь пролезть, как дикая кошка, там, где никто не пролезет. В тебе наше спасение, – уговаривал её Клеменс. – К тому же, нападения может и не быть, – возможно, мы преувеличиваем опасность. В любом случае, ты вернёшься еще до заката, мы расстаёмся всего на несколько часов. Поезжай, любовь моя, поезжай, прошу тебя, – он взял её руки и нежно поцеловал их.

– Я не хочу расставаться с тобой ни на минуту, – слабо возразила она.

– Мы никогда не расстанемся с тобой, – ответил Клеменс. – Наша любовь больше, чем вечность, – что такое перед нею смерть?.. Поезжай и не бойся, никто и ничто не разлучат нас.

– Почему ты заговорил о смерти? – насторожилась Алиса.

– Просто так, к слову пришлось… Поезжай же, я приказываю тебе! – возвысил он голос. – И возвращайся к вечеру; мы пойдём по берегу, там ты встретишь нас.

– Хорошо, я еду, – согласилась Алиса. – Я приведу помощь, даже если мне придётся гнать солдат пинками, – сверкнув глазами, добавила она.

– Вот теперь я узнаю тебя, – с улыбкой сказал Клеменс. – Поезжай, с Богом! – он поцеловал Алису и подхлестнул её коня. – Прощай, – прошептал он, глядя ей вслед.

* * *

Как молния, Алиса неслась по дороге; за одним из поворотов какие-то люди пытались преградить ей путь, а когда она, разметав их, поскакала дальше, вдогонку ей понеслись стрелы. Встревоженная Алиса ещё сильнее пришпорила коня; вскоре несчастное животное покрылось мылом и из его носа пошла кровь, но Алиса продолжала свою бешеную скачку.

Конь пал, когда уже была видна замыкающая колонна герцогского войска; Алиса успела спрыгнуть с седла и побежала к солдатам. Узнав её, они проводили Алису к герцогу Раймонду; к своему удивлению, она застала его в полном боевом облачении: оказалось, он уже получил донесение о том, что противник выступил наперерез отряду сэра Арчибальда. Не теряя времени, герцог приказал развернуть арьергард своей кавалерии, чтобы идти на помощь Арчибальду, и сам решил возглавить этот поход.

– Не беспокойся, Алоиз, мы успеем, – сказал он Алисе. – Останься здесь до нашего возвращения, ты устал.

– Нет, ваша милость, я еду с вами, – ответила она. – Только дайте мне коня, своего я загнал.

…На полпути к тому месту, где Алиса рассталась с Клеменсом, на морском берегу была скалистая бухта. Когда герцог приблизился к ней, послышался звук боевого рога. Алиса встрепенулась:

– Это трубит Клеменс, это его рог! – воскликнула она. – Быстрее, ваша милость! – Алиса рванулась вперёд.

– Стой, куда ты один?! – закричал Раймонд. – За ним, за ним! – махнул он рукой своим воинам.

Обогнув скалу, они увидели последние минуты жестокого сражения. Вражеские солдаты добивали тех людей сэра Арчибальда, которые ещё могли держать оружие.

– Клеменс! – взвизгнула Алиса и бросилась в самую гущу боя. С дикой яростью она рубила и колола направо и налево; её вид был так ужасен, что враги завопили: «Демон! Демон войны!», – и побежали прочь. Герцог и его рыцари довершили разгром: более двух сотен вражеских солдат сдались в плен, остальные навечно остались лежать на берегу.

Поднялся сильный ветер; Алиса ходила между грудами тел, всматриваясь в лица убитых. Вдруг она задрожала всем телом и опустилась на колени: перед ней лежал Клеменс. Его тело было искромсано, но лик был прекрасен, выражение неземной одухотворенности застыло на его лице.

– Клеменс, – всё ещё не веря, что он погиб, позвала Алиса. – Клеменс, Клеменс! – повторила она, поглаживая его лоб и щёки. Он не отвечал.

– Клеменс! – отчаянно вскрикнула Алиса. Она сорвала с себя шлем, её рыжие волосы разлетелись на ветру; с рыданием она упала на его тело.

– Женщина! – изумлённо произнёс герцог Раймонд, глядя на эту сцену. – Как я сразу не догадался… Оставьте её, – остановил он своих солдат, которые хотели поднять Алису. – А где сэр Арчибальд, его нашли?

– Да, ваша милость, – ответили ему. – Он без сознания, на нём множество ран, но опасных нет. Он будет жить.

– Хорошо, – сказал герцог. – Окажите помощь ему и другим раненым, а погибших похороним утром. Раскиньте шатры наверху, над морем. Отведите туда пленных и выставите охранение.

* * *

Клеменса со всеми почестями похоронили на высокой скале. Четыре капитана несли его до могилы, а когда она была засыпана камнями, над ней склонили трепещущие флаги, рыцари обнажили свои мечи и провозгласили славу павшему воину. Короткое надгробное слово сказал сэр Арчибальд, которого принесли сюда на носилках.

Алиса стояла в стороне, в женском платье: её вещи были найдены в обозе Клеменса, и по приказу герцога она переоделась. Не стихающий ветер развевал её волосы и вскидывал подол платья; она не замечала этого, её взор был страшен.

– Подойди, – сказал ей Раймонд. Она молча повиновалась.

– Ты совершила большой грех, надев мужскую одежду. Ты совершила ещё больший грех, назвав себя оруженосцем.

Алиса молчала.

– Однако у тебя есть смягчающие обстоятельства, – продолжал Раймонд. – Ты совершила это из-за любви к славному рыцарю Клеменсу, чьё имя не забудется в веках; ты была с ним в боях и походах, и сражалась не хуже мужчины. Поэтому я прощаю тебе прегрешения перед законом, а грехи перед Богом и церковью будешь замаливать сама.

Алиса молчала.

– Благодари его милость, – подсказал ей сэр Арчибальд.

– Благодарю, ваша милость, – бесстрастно произнесла Алиса.

– Скажи, чего ты хочешь? – спросил Раймонд. – В память о твоих подвигах и из уважения к твоей скорби, я исполню твоё желание.

Её глаза странно блеснули.

– Сколько будет двадцать пять и семнадцать? Я не умею складывать, – сказала она.

– Сорок два. Но зачем тебе? – удивился Раймонд.

– Клеменсу было двадцать пять лет, мне – семнадцать. Его жизнь оборвалась и моя кончена. За сорок два года наших загубленных жизней я хочу сорок две жизни тех,