Державю. Россия в очерках и кинорецензиях - Денис Горелов

Ростислав Юренев — не уставая пинать старика за фрейдизм, садизм, саморекламу, развязность, моральное гниение и убожество мысли.

Между тем и в карьере Хичкока был период, который нравился даже Юреневу (им и отметили юбилей). То была черная серия о героической борьбе английского народа с кровавой бандой убийц, вредителей, пораженцев и наймитов империалистических разведок, о славных рыцарях компетентных органов и простых шоферах-фрезеровщиках, помогающих им сорвать коварные планы мировой закулисы и явить миру подлинное лицо двурушников и перерожденцев.

Это были 30-е, наша эра, события и факты, без которых англичан невозможно представить, еще труднее — понять. Мохнатые лапы врага, которыми будущий сэр Альфред пугал соотечественников, по размаху больного воображения сделали бы честь самым записным фантазерам из НКВД. Свора гестаповских псов и палачей заливала керосин в огнетушители военных заводов («Диверсант»), взрывала бомбами в клетках с канарейкой автобусы с маленькими мальчиками («Саботаж»), минировала адмиралтейство из здания Биг-Бена («39 ступеней»), стреляла из фотоаппаратов с треногой по важным государственным деятелям («Иностранный корреспондент»), похищала отважных скотланд-ярдовских старушек («Леди исчезает»), травила колодцы, гасила маяки и подсматривала за секретными аэродромами из овечьих кошар. Враг был везде. Численность подпольных организаций не шла ни в какое сравнение с традиционной триадой советских шпионских фильмов: лощеный резидент с усиками — угрюмый дегенерат-убийца — завербованный и толстый любитель сладкой жизни (плюс случайно оступившаяся студентка, не разглядевшая врага и используемая «втемную»). У Хичкока врагов были стаи, орды, полчища — и только пролетарская бдительность простых парней в кожаных куртках или светлых плащах да сероглазая преданность их случайных попутчиц спасали Британию от волны террора и диверсий.

Гениальный эксплуататор человеческих фобий, Хичкок не мог не сыграть на тотальном страхе 30-х перед нацистскими шпионами.

Планомерная мобилизация Гитлером немецких землячеств Европы и Южной Америки, вооруженные национал-социалистические ячейки в тылу испанских республиканцев, участившиеся высылки этнических немцев за шпионаж в пользу исторической родины создали благодатную почву общей нервозности и демонизации немецкой пятой колонны.

Вполне вменяемые британские газеты пугали читателей рассказами о сотнях немок, вербующихся горничными в дома высшего генералитета, об отравленных винах и шоколаде, спускаемых на парашютах доверенным лицам, о динамите в консервных банках и бидонах с двойным дном. Лозунг «Не болтай!» весомо прозвучал отнюдь не только в СССР, квадратные люди в мятых шляпах пользовались не меньшей популярностью, чем синие фуражки в Москве, а масла в огонь подливал самый толстый и любимый англичанами режиссер. «Лондон не должен смеяться в субботу» — такими зловещими записками обменивались меж собой в «Саботаже» немецкий резидент и химикподрывник, скрывшийся под личиной хозяина зоомагазина.

Оснований для тревог у британцев было предостаточно. К началу Второй мировой Соединенное Королевство было для Гитлера главным чирьем и мозолью. В то время как нынешняя владычица поднебесья Америка авральным образом организовывала национальную оборону, имея несчастных пять дивизий и рассеянный по Тихому океану флот, Британия располагала современной мобильной армией, питаемой к тому же мощными колониальными ресурсами: под протекторатом британской короны состояли в ту пору Канада, Австралия, Индия, Новая Зеландия, не считая мелочи вроде Ямайки и Бермуд. Гитлер нацелил на острова всю свою европейскую мощь — однако от наземного вторжения пришлось отказаться именно из-за нехватки шпионов и вредителей, без которых любой десант обречен. Англия гораздо больше боялась врагов, нежели имела их в своем тылу. Хичкок, выдающийся мистификатор, король мнимостей — страха высоты, темноты, насекомых, тоннелей, теней и намыленных глаз, — и на этот раз триумфально воспользовался кошмаром, не имевшим никакого отношения к реальности.

В 40-м его, как позже и всех заметных английских режиссеров, призвали под голливудские знамена. Хичкок поставил «Диверсанта» и призадумался. Шпионов на квадратный метр Америки было значительно больше, чем дома, однако это были советские шпионы. Мощная интернациональная сеть гнала в Россию тонны секретной документации при молчаливом одобрении американцев, в борьбе же с ней блистали отнюдь не ФБР и не провальная даллесовская контрразведка, а красношеее парламентское бычье во главе с сенатором от Висконсина Джозефом Маккарти. Работать на стороне этих черносотенных свиномордий было бы верхом неприличия. Щепетильный сэр Альфред зарыл щит и меч в землю и с фильмов про шпионов переключился на фильмы про воров, психоанализ и платиновых блондинок[18].

За что его и возненавидел Юренев, а человечество полюбило до состояния самого разухабистого амикошонства.

1937. Дисней

Скрудж

Диснею 120

Мультипликационных режиссеров на юбилейных картинках любят комбинировать с их героями. Котеночкина рисовали с Волком и Зайцем на коленках. Качанова за руку с Чебурашкой. Диснея в обнимку с Микки-Маусом. Они от этого становились похожи на ведущих детской передачи дядю Славу, дядю Рому и дядю Волю.

Дядю Волю вот уже 70 лет зовут кудесником экрана, добрым гением рисованной вселенной, волшебником страны Оз. Последнее определение довольно двусмысленно. Дядя Гудвин был прохвостом.

Дядя Воля же являл собою образцовый тип американского продюсера со всеми сопутствующими осложнениями. Дерзатель и Хищник. Творец и Разбойник. Bad and Beautiful. Куда уместнее будет изображать его в стилистике сетевых карикатур. Мистер Дисней плеткой-семихвосткой гоняет по студии бельчат, сверчков и семерых гномов. Мистер Дисней щиплет пунцовую Белоснежку, готовую на все ради главной роли. Мистер Дисней подкуривает сигару от лесного пожара, в котором гибнет мать Бемби.

Классная была бы серия, синефилы оценят.

Диснею с потомками удалось фактически монополизировать рисованный мир вопреки всем антитрестовским законам США, налепив свою фамилию на все, что имеет контур и движется. Всякий удачливый конкурент либо вливался в империю (как Pixar), либо имел проблемы со сбытом. У истоков бизнеса па Дисней рисковал, генерировал и вдохновлял личный состав — позже делал предложения, от которых невозможно отказаться. Всегдашний путь топ-менеджеров искусства, риал-политики и оргпреступности.

Первый гиперуспех ждал его с первым звуковым мультфильмом «Пароходик Вилли» с участием первого Микки-Мауса. Мауса нарисовал Юб Айверкс, за что получил студийную зарплату и народное забвение. Миллиарды, которые огреб дядя Воля с Народной Американской Мыши, не поддаются счету.

Следующим суперпроектом стал первый в истории полнометражный мультфильм «Белоснежка и семь гномов». Никто не мог с уверенностью сказать, пойдет публика в кино специально на мультик или нет.