Николай I - Иона Ризнич

и султан отклонил российскую ноту. Он ответил, что не может, не отказываясь от своей независимости, подчинить внутренние дела страны контролю чужеземного государства. Немедленно вслед за этим султан дал разрешение на вход британо-французской эскадры в пролив Дарданеллы якобы для защиты Константинополя. Узнав об этом, посол Меншиков резко оборвал переговоры и покинул Турцию, заявив, что он прибыл в штатском, но скоро вернется в военном мундире. В середине лета Россия ввела войска в Дунайские княжества – Молдавию и Валахию. Всего в этих областях насчитывалось 83 тысячи русских военных под командованием генерала от артиллерии Горчакова. В ответ турецкий султан объявил России войну.

Но Россия была вынуждена держать армейские части и в других областях. Так, на Кавказе для прикрытия российско-турецкой границы был сформирован 30-тысячный корпус. В Крыму под руководством Меншикова, назначенного командующим Крымской армией и Черноморским флотом, находилось 19 тысяч человек. Во внутренних районах России тоже приходилось держать значительные силы. В западных областях империи для прикрытия российско-австрийской границы и на северо-западе тоже пришлось оставить крупный контингент войск – 256 тысяч человек, так как случилось непредвиденное: от российского императора отвернулся его «сердечный друг» – Франц-Иосиф. Этот поступок австрийца Николай Павлович не называл иначе как изменой.

Николай долгое время не понимал, что бывшие союзники России – Австрия и Англия – теперь настроены враждебно. Поначалу, вступая в войну с Турцией, он считал, что своих целей можно добиться одной только демонстрацией военной силы, поэтому активных действий не предпринимал. Это дало Османской империи выигрыш во времени. Турки успели завершить стратегическое развертывание своей армии к началу осени, и численно их войска превосходили российские.

Некоторое время обе стороны конфликта не вступали в бой, ограничиваясь лишь демонстрацией силы. «Жарко» на Дунае стало лишь в следующем, 1854 году, когда российское командование начало наступление.

На Кавказе военные действия начались в октябре 1853 года с внезапного нападения и захвата турецкими войсками российского поста Святого Николая (ныне поселок Шекветили, Грузия). Однако далеко турки не продвинулись: русские нанесли им поражения в боях у Баяндура и в Башкадыкларском сражении.

Активно действовал Российский Черноморский флот. Эскадра под командованием вице-адмирала Нахимова 18 (30) ноября 1853 года в Синопском сражении полностью уничтожила турецкую эскадру.

Однако после этой победы русских на стороне Турции в войну вступили Великобритания и Франция, и русско-турецкая война переросла в войну России с коалицией европейских государств.

Британо-французский флот подверг бомбардировке Одессу и другие приморские города, блокировал российский флот в Севастополе. А вслед за этим Австрия совместно с Великобританией и Францией выдвинула ультимативные требования, поддержанные Пруссией, по выводу российских войск из Молдавии и Валахии. Письмо с такими требованиями русскому монарху написал ненавистный ему Наполеон III. Николай I отверг ультиматум, гордо ответив, что Россия сумеет показать себя в 1854 году такой же, какой она была в 1812-м.

На Кавказском театре турки перешли в наступление. Русские войска отражали их атаки, несмотря на то что значительные силы были отвлечены на подавление восстания Шамиля.

Весной 1854 года начались боевые действия на Балтийском море, куда были направлены британская и французская эскадры. Положение России стало очень тяжелым. Николай внимательно изучал доклады, вникал во все детали, отдавал приказы и – проигрывал. Теперь он уже был готов принять ранее предложенные ему условия, но было поздно. Попытки российских дипломатов добиться от европейских стран согласия на вывод их флота из Черного моря успеха не имели. Русские войска были вынуждены бесславно покинуть Дунайские княжества, а война продолжилась.

В июне – июле британо-франко-турецкие экспедиционные войска сосредоточились в Варне, а в сентябре высадились в Евпаторийской бухте. Попытка остановить продвижение противника на рубеже реки Альма привела к поражению российской армии, которая отошла вначале к Севастополю, а затем в район Бахчисарая, оставив Севастополь без прикрытия с суши. Войска союзников подошли к городу с юга. Британцы захватили Балаклаву, а французы – Камышовую бухту.

Так началась Севастопольская оборона. Ее организовал адмирал Владимир Алексеевич Корнилов, который, однако, вскоре погиб на Малаховом кургане во время бомбардировки. Но, даже несмотря на его гибель, долгое время попытки англичан и французов захватить город заканчивались неудачей. Огонь российских батарей наносил ощутимый урон осадной артиллерии и кораблям противника. А в конце октября под Балаклавой англичанами была предпринята атака легкой кавалерии, закончившаяся катастрофой: более сотни убитых, более сотни раненых и около пятидесяти пленных. В числе потерь англичан было и два десятка офицеров. Английская печать назвала гибель элитной кавалерии «бедствием, непревзойденным в истории».

Благодаря мужеству русских генеральный штурм Севастополя в ноябре 1854 года был сорван Инкерманским сражением, в котором противник понес значительные потери. Отказавшись от штурма, союзники перешли к длительной осаде города, очень медленно продвигаясь вперед. Осада продлилась 349 дней. Севастополь, а точнее, его руины, был сдан лишь осенью 1855 года.

Кончина императора

Происходившее ввергло российского самодержца в глубочайшую депрессию. Он, всегда сравнивавший себя с часовым на посту, осознал, что провалил поставленную перед ним задачу. На фоне неутешительных известий из осажденного Севастополя здоровье Николая I стало ухудшаться. Он понимал, что война будет проиграна, а пережить поражения он не мог.

Будучи не совсем здоровым, в сильный мороз он вышел принимать парад в легкой шинели. Николай простудился, но его организм справился с болезнью. Едва оправившись, император вторично отправился на развод войск, после чего слег уже надолго. Но он снова выздоровел. И снова, несмотря на возражения врачей, в 23-градусный мороз без шинели отправился на смотр маршевых батальонов. То же повторилось на следующий день при еще более жестоком морозе. Врачи – Мандт и Карелль – убеждали его так не поступать, но без толку.

– Если бы я был простым солдатом, обратили бы вы внимание на мою болезнь? – спросил Николай одного из докторов.

– Ваше Величество, – ответил Карелль, – в нашей армии нет ни одного медика, который бы позволил солдату выписаться из госпиталя в таком положении и при таком морозе. Мой долг требует, чтобы вы не выходили из комнаты.

– Ты исполнил свой долг, позволь же мне теперь исполнить свой, – ответил император и поехал напутствовать маршевые батальоны Измайловского и Егерского полков, отбывающие на войну. И, конечно, снова простудился. Казалось, что и на этот раз его могучий организм справится с недомоганием, но в середине февраля прибыл курьер с сообщением о поражении русских войск под Евпаторией. А ведь приказ атаковать Евпаторию отдал сам Николай! И это известие добило императора. Состояние его здоровья неожиданно и резко ухудшилось.

Вечером 17 февраля личный врач императора Мандт проводил осмотр больного. Николай, укрытый старой шинелью, лежал на привычной ему железной кровати, на соломенном тюфяке в своем кабинете, «дурно освещенном и прохладном», по