Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том I - Юрий Александрович Лебедев

историков технических ВУЗов – изучение судеб «квотированных» абитуриентов 1934 года.

В конкретном случае с Жоржем такое решение закрыло ему путь в «электрики» и толкнуло на дорогу в «химики».

От себя замечу, что химия – довольно специфический раздел естествознания, «природная склонность» к работе в котором присуща немногим молодым людям. И, хотя в это время в СССР действовала массовая организация «Осоавиахим», занималась она, в основном, подготовкой лётчиков, парашютистов и «ворошиловских стрелков». Химическая составляющая в его работе сводилась почти исключительно к обучению пользования противогазом. Поэтому выполнить предписание КОМЗЕТа и найти желающих поступать в химический институт среди абитуриентов ОЗЕТа было непросто. Агитацию нужно было вести грамотно, предметно, и убедительно, с учётом индивидуальных особенностей абитуриента. В данном случае это и было поручено «тов. Погребицкому» который выполнял роль куратора Жоржа при его поступлении в институт.

С Вильямом Львовичем была проведена соответствующая «установочная беседа» и ему была выдана для обсуждения с Жоржем недавно выпущенная ОЗЕТом книга, содержавшая доклад американской комиссии по изучению Биробиджана:

04.04. Титульный лист издания «Отчёта экспертов» ИКОРа[569]

И авторство книги, и интерпретация её содержания «представителем ОЗЕТа» Погребицким, сотрудником авторитетной газеты «Moscow News», должны были, по задумке «стратегов ОГПУ», стать весьма важными ориентирами для окончательного выбора Жоржем ВУЗа, в который он подаст документы. А эта интерпретация сводилась к следующему.

В докладе были отмечены такие особенности природных условий ЕАО, которые свидетельствовали – в перспективе именно химические технологии будут играть важнейшую роль в промышленном развитии еврейской автономии.

Так, в докладе говорилось, что

«наличие обильных минеральных источников на территории, предназначенной для колонизации, значительно повышает ее ценность, как строящейся страны. Минералы доставляют сырье, из которого фабрикуются полезные продукты. Их присутствие будет стимулировать развитие крупной промышленности, увеличит возможность найти применение труду и образует звено, посредством которого новая страна, благодаря своему производству, займет свое место в общей экономике окружающих районов».[570]

В докладе комиссии Кунца конкретно перечислялись «минеральные источники» – железо, графит, золото, асбест, охра, слюда, уголь, торф, минеральные строительные материалы.[571]

Разработка всех этих богатств действительно потребует инженеров химиков-технологов. Техников предполагалось подготовить и на месте, в Биробиджане, что и осуществилось в 1935 году – в открывающийся в Биробиджане горно-металлургический техникум планировалось направить 120 студентов![572] А вот инженеры нужны хорошие, с качественным профессиональным образованием.

И это не было «пустыми словами». Вот что сообщает Е. Марундик о реальных планах ЕАО по развитию своих химико-металлургических производительных сил и о результатах их воплощения в жизнь в готовящейся к изданию книге с рабочим названием "Коммуна Икор-Соцгородок":

«1 января 1935 года в молодом Биробиджане был открыт горно-металлургический техникум, очень популярный среди молодежи. В ЕАО надеялись начать разработку в ближайшие сроки месторождений железных руд, построить металлургический комбинат. Но все изменилось, в 1937 году. Директора техникума, выходца из Польши Михаила Лейбовича Полгона, как иностранного шпиона, приговорили к десяти годам исправительно-трудовых лагерей. А техникум в 1939 году преобразовали в железнодорожный».[573]

Так что в тех ветвях альтерверса, где не было Большого Террора, Жорж Коваль вполне мог стать после окончания МХТИ им. Д. И. Менделеева по специальности «технология неорганических веществ» технологом или начальником цеха фосфорной кислоты, например, на освоенном в этих ветвях Бироканском фосфоритном месторождении…

Разговоры об этом протекали в доверительной домашней обстановке Погребицкого, при тесном общении[574] «за чайным столом». Жорж, соглашаясь с тем, что инженеры-химики будут играть важную роль в Биробиджане, плохо видел себя в этой роли – химию он не очень любил.

На сетования Жоржа по поводу трудностей в изучении нелюбимой им химии Погребицкий на домашних посиделках (или какой-то сотрудник на Никольской) резонно возражали – а что, гнус, марь, болотную жижу Жорж разве любил? Но, если это важно для дела, нужно быть готовым выполнять и не самую приятную работу.

К тому же, доверительно говорили Жоржу, в МХТИ есть Общетехнический факультет, где готовят инженеров широкого профиля, с профессиональной ориентацией в различных технических дисциплинах, в том числе и по электротехнике, так что, в зависимости от конкретной обстановки в ЕАО через пять лет, можно будет выбрать работу и по близкой ему специальности.

Запасы угля и торфа послужат топливом на тепловых станциях, а быстрые реки будут использованы в гидроэнергетике. В отчёте прямо говорилось, что можно

«ожидать, что с увеличением населения и с развитием промышленности самые быстрые потоки Биробиджана смогут быть использованы для электрической энергии».[575]

А в строительстве и эксплуатации как тепловых, так и гидростанций инженер-электрик с химической подготовкой в условиях ЕАО будет особо ценным.

И уж совсем конфиденциально говорилось, что как раз с МХТИ у ОЗЕТа сложились весьма дружеские отношения и проблем с оценками на вступительных экзаменах у Жоржа не будет. А это серьёзно волновало Жоржа – времени на подготовку к ним у него практически не было.

Так или иначе, но уговоры подействовали. И 31 июля 1934 года, через наделю после приезда в Москву, Жорж заполняет «Опросной лист для поступающих в МХТИ им. Д. И. Менделеева»:

04.05. Фрагмент «Опросного листа для поступающих в МХТИ им. Д. И. Менделеева»[576]

Обращаю внимание на фотографию, приклеенную к этому документу. Как мне кажется, Жорж не сильно изменился за два года, прошедшие со времени плавания на «Мажестике».

Отметим, что за бланком Опросного листа даже не нужно было ехать на Миуссы в МХТИ, он уже был в офисе ОЗЕТа. Тут же после заполнения листок был тщательно проверен «членом Президиума, уполномоченным ЦС Озета». Ни в одном из 22 пунктов московский уполномоченный «неправильных сведений» не обнаружил (не скрыл ведь Жорж даже того, что родители имели не только корову, но и свинью!). За честность Жоржа уполномоченный и поручился своей подписью и печатью «ОЗЕТ»:

04.06. Первый адрес Жоржа в Москве и заверяющая подпись с печатью «ОЗЕТ»[577]

Экзамены оказались действительно трудными. За два года работы с колуном и зубилом в ЕАО блестящий студент Университета Айовы существенно утратил «интеллектуальную форму». Об этом свидетельствует тот факт, что на вступительных экзаменах в МХТИ он получил три унылые тройки – по математике и устной и письменной, и по химии, и только по физике (результат его биробиджанского учительского «тренинга»?) в «Испытательном листке» красовалась оценка «хор».[578]

Но свои «конфиденциальные» обещания ОЗЕТ выполнил. Жоржа