Сквозь испытания огнём - Дэвид Вебер

Их валюта сейчас практически обесценилась, и, согласно моим источникам, текущая ситуация в их западных провинциях ухудшается.

Марис кивнул. В дополнение к своей ответственности за дипломатию империи, Харлесс руководил ее шпионскими сетями. Они понесли ужасающие потери во время джихада. Это было почти так, как если бы чарисийцы или, по крайней мере, этот проклятый сейджин, Этроуз, действительно могли заглядывать в умы людей и знать, когда они шпионят для кого-то другого. Но Харлесс неуклонно восстанавливал их в течение последних пяти-шести лет.

— Судя по тому, что мы видим до сих пор, усилия Сиддармарка по «индустриализации», — Харлесс с выражением отвращения употребил придуманное Чарисом слово, — наткнулись на серьезное препятствие. Является ли это долгосрочной неудачей или только временной, на данный момент сказать невозможно, но это дает нам возможность, по крайней мере, немного наверстать упущенное.

— Как я уже сказал, это хорошая новость. Плохая новость — это Долар.

Выражение лица Мариса стало грозным. Королевство Долар было самым эффективным защитником Матери-Церкви во время джихада, по крайней мере, до тех пор, пока могущественное воинство полностью не вступило в бой с объединенными силами Сиддармарка и Чариса. Можно было бы ожидать, что это будет иметь последствия после джихада для предателя графа Тирска и еще более презренного сэра Рейноса Алвереза, который предал армию справедливости в южном походе. К сожалению, этого не произошло. На самом деле Долар с энтузиазмом поддерживал чарисийский способ «индустриализации», несмотря на социальные волнения, которые он должен был спровоцировать. И Чарис в лице невыносимого герцога Делтака тоже не знал о тех возможностях, которые открывало это решение. Железная дорога Горэт-Бей, совместное предприятие Долара и Чариса, запустила свой первый автомотивный завод всего два месяца назад.

— Я не могу говорить об экономических последствиях поцелуя Тирска в задницу Чариса, — продолжил Харлесс. — Дипломатически, однако, они сближаются все теснее и теснее друг к другу, и Силкия тоже активно лижет руку Чариса. Думаю, они предпочли бы быть обязанными кому-то, кто находится за сотни миль по морю, чем Сиддармарку, который находится всего лишь по другую сторону их северной границы. А у Чариса есть большая миска с соусом, в которую можно обмакнуть ложку, по крайней мере, на данный момент. Таким образом, мы рискуем оказаться замороженными, и если мы не сможем построить наши собственные производства, мы окажемся зависимыми от наших потенциальных врагов. На самом деле нам придется покупать наше оружие у Чариса или одного из его лакеев, и только дураки — которыми, к сожалению, не являются ни Кэйлеб, ни Шарлиэн — будут продавать нам оружие, которое действительно может угрожать им.

— Я знаю об этом, — сказал Марис, его тон был более ледяным, чем тот, которым он обычно обращался к своему кузену.

— Мы знаем это, сир, — сказал Гарнет, отводя потенциальный гнев императора от своего брата. — Думаю, что точка зрения Робейра — и моя тоже — заключается в том, что время работает не на нас, за исключением, возможно, случая с Сиддармарком. Нам нужно переосмыслить наш подход к этому, и мы должны быть готовы принять инструменты Чариса. Нам совсем чертовски не нужен образ мышления, который приходит с ними, но нам нужны сами инструменты.

— Как бы вы хотели действовать дальше? — спросил Марис, откидываясь на спинку стула.

— Думаю, нам нужно лучше организоваться, сир, — сказал ему Гарнет. — Вам нужно сесть со своим советом или, по крайней мере, с нами и точно определить, чего вы хотите достичь. Знаю, что мы обсуждали это много раз, но эти обсуждения были немного… аморфными. Думаю, нам нужно поставить конкретные цели и конкретные ориентиры для достижения этих целей. Полагаю, то, о чем я говорю, — это своего рода непрерывный, скоординированный процесс. Что я действительно хотел бы видеть, так это план, который охватывает, скажем, следующие пять лет и будет периодически пересматриваться и изменяться по мере необходимости. В конце каждого года мы бы продлевали наш период планирования еще на один год, что-то вроде… скользящего горизонта.

Марис задумчиво кивнул, и Гарнет скрыл свое удовлетворение. Он был верным слугой короны, но он не был слеп к возможностям, которые могли бы выпасть на его долю, если бы его сделали официальным хранителем любого такого плана. Одни только финансовые возможности были огромны. Хотя что было еще более важно, — сказал он себе добродетельно, — так это то, что такой централизованный контроль поставил бы его в гораздо лучшее положение для проведения необходимой Деснейру «индустриализации».

— В краткосрочной перспективе, — продолжил он более уверенно, — считаю, что нам нужно очень внимательно присмотреться к принятию концепции этих «железных дорог» чарисийцев, сир. Насколько я понимаю, ни один отдельный железнодорожный вагон не может перевозить столько груза, сколько большая баржа, но каждый автомотив может тянуть десятки вагонов, и мы можем строить эти чертовы штуки где угодно. Нам не нужны реки, и если бы мы сделали их монополией короны, полагаю, они приносили бы огромные доходы, чтобы помочь подпитывать другие наши усилия.

Марис снова кивнул, с гораздо большим энтузиазмом. Священное Писание запрещало светским правителям взимать плату за пользование каналами, строительство и содержание которых было обязанностью благочестивых людей. Это не означало, что этого не происходило. Служба каналов пересекала все национальные границы, по крайней мере теоретически, и отвечала за взимание платы за обслуживание, которая помогала оплачивать содержание каналов. Предположительно, эти сборы предназначались исключительно для обслуживания канала, но они постоянно просачивались в казну местных властей. Однако все это было очень тонко, и осмотрительность требовала, чтобы хищения были достаточно скромными, чтобы аудиторы Матери-Церкви не были вынуждены обратить на это внимание.

Но Священное Писание не распространялось на «железные дороги». Их доходы принадлежали тому, кто ими владел, и если бы каждая деснейрская железная дорога принадлежала короне…

— На данный момент, — сказал Гарнет, — нам придется покупать наши локомотивы и, возможно, рельсы непосредственно у Чариса. Хорошая новость заключается в том, что эти жадные до денег ублюдки с