Комментарии к материалистическому пониманию истории - Дмитрий Евгеньевич Краснянский

(вернее, на родовой, или, выражаясь некорректно, на семейной) форме собственности на средства производства, которая выражается в равном доступе членов общества к средствам производства, распределению и совместной трудовой деятельности. Следствием этого является слабая выраженность социальных различий, которые реализуются, прежде всего, на поло-возрастной основе.

В связи с последним моментом необходимо упомянуть теорию так называемого первобытного коммунизма. Эта теория имеет много оснований. Как мы уже сказали, здесь есть равный доступ к средствам производства, распределению, и совместный труд. Максимальные усилия всего общества приводят к получению такого совокупного общественного продукта, которого едва хватает для поддержания этого общества. Прибавочный продукт, который смог бы стать основанием для социального неравенства и эксплуатации, просто отсутствует. Распределение по потребностям является жизненной необходимостью.126

Эти положения на данный момент представляются наиболее доказанными корпусом социальных наук. И здесь трезвомыслящий ученый должен остановиться с тем, чтобы далее продвигаться с максимальной осторожностью. Дело в том, что на базе этих, положений множество социальных теоретиков нагромоздили глыбы спекулятивных умозрений и моралистических упований. Социальная наука и тезиса сформулировать не может без того, чтобы тотчас не сбежалась толпа желающих грезить об идеальном справедливом обществе. Всякий раз эти духовидцы уповают на то, что наконец-то данные науки позволяют доказать сколь добр и благостен человек в его естественном состоянии, и какое ужасное помрачение случилось с ним в последние несколько тысяч лет.

Здесь мы имеем дело не с рациональными суждениями, а с «рефлекторной» деятельностью ряда представителей теоретической культуры. Это отчетливо видно из того, что с самого начала возникновения теоретической культуры его представители охотно повествуют об идеальном состоянии, в котором пребывало общество в прошлом. И египетский жрец, и средневековый монах, и новоевропейский мыслитель, и современный интеллектуал с горечью твердят об одном и том же: человечество деградирует, мир катится в тартары, грехи и пороки умножаются. И если они правы, то просто трудно представить, каким ослепительно совершенным было человечество на заре своей истории, коль оно деградирует уже несколько тысячелетий.

Очевидно, что мы имеем дело с определенной установкой, проистекающей из сущности теоретической культуры и теоретического мышления. Рассуждения же о высокой моральности первобытного общества, о победе социального альтруизма над зоологическим эгоизмом является спекулятивной реализацией этой установки.

Биологическая наука отчетливо демонстрирует присутствие в животном мире как «эгоистической», так и «альтруистической» установок. На тысячи фактов ожесточенной конкуренции приходятся тысячи фактов взаимопомощи. «Эгоизм» и «альтруизм» – это природные установки, работающие на выживание и эволюцию. И их активизация всегда зависит от того или иного способа выживания.

Скорее всего, мы можем говорить о большей активизации в первобытном обществе именно альтруистической установки. Но говорить при этом, о тотальном подавлении эгоистического принципа нет оснований. Тому подтверждением являются первобытные общества, описанные исследователями, начиная с эпохи географических открытий. Здесь мы наблюдаем, множество примеров морального несовершенства и зла, иногда они значительно превышают меру моральности человека классового общества, иногда же значительно ниже её. Первобытный человек – это человек принципиально иного общества, чем человек «цивилизованный». И мера добра и зла, альтруизма и эгоизма в нем выражена по-иному.

Все попытки наших мечтателей проигнорировать факты морального несовершенства (весьма условный термин) первобытного человека за счет указания на то, что все известные нам первобытные общества есть общества поздние – есть по большому счету мошенническая уловка. Если иллюзии не выдерживают критики фактами, то самое время перенести дискуссию на временную область, от которой не осталось никаких письменных источников. Несколько скелетов, куча каменных орудий труда и серия рисунков – прекрасная почва для привольного морализаторского спекулирования.

Если мы будем придерживаться именно этого трезвого и осторожного видения первобытности, то мы сможем непротиворечиво понять умножение меры социальных несправедливостей в возникающем классовом обществе. Просто изменившаяся социальная ситуация стала работать на активизацию принципа эгоизма, ранее относительно подавленного первобытным обществом.

В противном случае становится совершенно непонятно, как после десятков, сотен тысячелетий альтруистического существования на сцене мировой истории столь пышно расцвел цветок эгоизма. Все рассуждения подобного рода тотчас отсылают нас к архаическому мифу о грехопадении. Только в этом случае речь идет о классовом грехопадении, о благой вести, возвещенной Марксом, и преодолении этого классового грехопадения посредством построения справедливого коммунистического общества.

Упражнение в философской рефлексии не панацея. Но весьма полезное средство, прописанное большинству гуманитариев. Если они будут практиковать его, то возможно лучше научатся обнаруживать в собственном, как бы научном сознании, зомбирующие программы и образы господствующей культуры.

§ 2. Производящее хозяйство аграрного типа. Типы аграрных обществ

Разнообразие социальных форм впервые возникает лишь в момент перехода к аграрному классовому обществу. Поскольку такой переход означает достижение относительной автономии общества от природы, базирующееся на производстве, поставляющим избыточный продукт. Причем эта ситуация складывается не столько вследствие принципиального изменения средств производства, сколько вследствие новаций в области технологий и производственных отношений. И лишь затем, она провоцирует развитие средств производства.

Ю. И. Семенов выделяет на этой стадии шесть типов предклассового общества: протополитарный (прото- в смысле становящийся), протонобиларный, доминарный, магнарный, протомилитомагнарный, пракрестьянский. Каждый из этих типов обладает набором разных вариаций, от двух, до пяти. Протополитарное общество базируется на протополитарном способе производства, где собственность на средства производства (и в первую очередь землю) находится в совместном владении эксплуататорской элиты. Протонобиларное отличалось от протополитарного по большому счету только тем, что каждому члену эксплуататорской элиты выделялась определенная доля совместной собственности, что часто вело к её полному разделу. То есть, она была в отличие от протополитарной, корпоративно-персонализированной.

Суть доминарного способа производства, который лежит в основе доминарного типа общества, заключается в том, что эксплуатируемый полностью работает в хозяйстве эксплуататора.

Весьма похожий на него магнарный способ производства, выступающий, в свою очередь, в качестве базы магнарного общества, предполагал передачу земли (основного средства производства), которая была полной собственностью эксплуататора, в обособленное пользование работника, который более или менее самостоятельно вел на ней хозяйство.

Особенностью протомилитомагнарного общества было то, что здесь доминомагнарные отношения сочетались с эксплуатацией рядовых его членов со стороны особой военной корпорации, которую на Руси называли дружиной.

Пракрестьянскими называются такие общества, в которых господствует формирующийся крестьянско-общинный уклад.127

Далее Семенов пишет: «Ни один из этих шести основных типов предклассового общества не может быть охарактеризован как общественно-экономическая формация, ибо не был стадией всемирно-исторического развития. Такой стадией было предклассовое общество, но оно тоже не может быть названо общественно-экономической формацией, ибо оно не представляло собой единого социально-экономического типа.

К разным социально-экономическим типам предклассового общества вряд ли применимо и понятие параформации. Они не дополняли какую-либо общественно-экономическую формацию, существовавшую в качестве стадии мировой истории, а все вместе взятые заменяли общественно-экономическую формацию.128 Поэтому их лучше всего было бы именовать общественно-экономическими проформациями (от греч. про – вместо)……. Проформации не выступали по отношению друг