Комментарии к материалистическому пониманию истории - Дмитрий Евгеньевич Краснянский

упразднении части собственников – увольнении лишних рабочих?!

И последнее. Разорение. При рыночной экономике некоторые предприятия разоряются. Это неизбежно. Это одно из условий эффективного использования производительных сил. Следовательно, будут разоряться и некоторые кооперативы. И в этом случае бывшие кооперативные собственники должны либо отправляться в специальные гетто, чтобы своим присутствием в обществе не смущать социалистической идиллии. Либо же пополнять резервную армию промышленного труда, то есть становится пролетариями.123

Если же будет измышлен хитроумный способ кооптирования разорившихся кооперативных собственников в другие кооперативы, причем на равных основаниях, то мы получаем ситуацию упразднения субъекта экономического интереса. Некоторые кооперативные собственники вместо тяжелого труда будут практиковать роскошный образ жизни в полной уверенности, что в тот момент, когда они прокутят свой кооперативный капитал, они гарантированно получат доступ к новому кооперативному капиталу.

Таким образом, мы видим, что в ныне обозримой исторической перспективе общественная форма собственности, будь она, что государственной, что кооперативной, таковой не является. И что ещё хуже, она в обеих своих формах не только не лучше капиталистической, но и фундаментально проигрывает ей по эффективности. А как мы помним, одним из главных аргументов в пользу перехода к социализму был аргумент о том, что социалистические производственные отношения более эффективны и способствуют невиданному расцвету производительных сил.

4. Несколько слов о коммунизме.

Мы посвятили такое множество страниц ожесточенной критике основоположников, что пришло время их и похвалить, если они, конечно, нуждаются в наших похвалах.

Маркс и Энгельс сформулировали абсолютно истинное положение: подлинный коммунизм возможен лишь на основе уничтожения общественного разделения труда. С этим действительно не поспоришь.

Но, к сожалению, это положение, при всей его абсолютной истинности эвристически и практически бесполезно. С таким же успехом, можно было заявить, что устранение индивидов и историческая эволюция к единому субъекту-человечеству является непременным условием уничтожения антагонистического классового общества. Или можно было бы грезить о преодолении индивидуальной формы потребления. Например, грезить о создании одного, коллективного желудка. Это тоже было бы средством достижения справедливого общества.

«В коммунистическом обществе не существует живописцев, существуют лишь люди, которые занимаются и живописью как одним из видов своей деятельности. Видимо, наравне с охотой, рыболовством и стрижкой овец. Вопрос же, кто будет чистить отхожие места и рубить уголь, не задавался, на него и не отвечали. Когда один чересчур самоуверенный немец попытался поймать Маркса, вслух поинтересовавшись, кто же при коммунизме будет чистить ботинки, тот сердито ответил: «Вот вы и будете». Одна подруга Маркса как-то сказала, что не может представить, что он с удовольствием будет жить в эгалитарном обществе. «Я тоже, – согласился он. – Эти времена придут, но нас тогда уже не будет».124

Этот диалог показывает, что Маркс мыслил коммунизм скорее в понятиях руссоистского идеального общества, нежели в понятиях современного индустриального, или постиндустриального общества.

Современное общество – это общество высокоспециализированных профессий. И почти, наверное, технический прогресс будет требовать от будущего общества еще более высокой специализации труда. Просто немыслимо представить, как физик-ядерщик сегодня ставит эксперимент и пишет формулы, завтра отпускает товары в магазине, а после завтра в качестве капитана отправляется в Америку или в космос. Вернувшись же, делает операцию в качестве хирурга или как психотерапевт лечит душевнобольного. Это просто невозможно! А если это и произойдет, то общество, практикующее подобные вещи в качестве всеобщего закона, мгновенно впадет в хаос и деградацию в тысячу раз большие, чем те, в которых обвиняют капитализм.

Глава VI

Краткий очерк всемирной истории

Разбор концепции материалистического понимания истории мы хотели бы заключить двумя очерками. Во-первых, весьма разумно обрисовать то, как выглядит всемирная история с позиции реформированного марксизма. Во-вторых, поскольку авторы живут в России, постольку их книга предназначается, прежде всего, русскоязычному читателю, и поскольку события российской истории в XX в. приобрели всемирно-историческое значение, постольку мы считаем возможным, дополнить очерк всемирной истории специальным рассмотрением истории России.

Прежде всего, мы должны еще раз подчеркнуть, что рассматриваем эволюцию человечества как естественно-исторический процесс. В этом отношении, мы считаем неуместным, говорить о какой-либо исторической необходимости, прогрессе, логики и смысле истории. Все эти концепции являются пережитком донаучной метафизической формы мышления. Если же какой-либо ученый желает говорить об историческом «провидении», то он должен строго обосновать подобные заявления, однозначно указав на материального носителя, реальный механизм и культурную программу, посредством которых, эта внутренняя сущность себя реализует. В противном случае, все подобные рассуждения о некой всемирно-исторической логике социального прогресса, неумолимо прокладывающей свой путь среди исторически ограниченного сознания и контекста, являются контрабандным товаром на таможне научного разума, товаром, который при обнаружении должен тотчас арестовываться и изыматься.

Мы склонны видеть историю эволюции человечества в свете эволюции живых организмов. Иными словами, социально-исторические организмы всегда реализуют основные константы своего бытия в поле определенной природной и социальной среды. Итогом такой реализации становится определенный тип общества, который может сменяться другим типом общества, если основные социальные константы эволюционировали или изменилась среда.

Способом подобной эволюции являются социальные мутации. Социальная мутация – это случайное, но не произвольное изменение сущности определенной социальной структуры или программы. Она может остаться периферийным явлением, а может быть воспринята обществом как некоторая парадигма, позволяющая успешно ответить на Вызовы бытия.

Таким образом, говорить о какой-либо заданной направленности человеческой истории невозможно. Перед взором социального теоретика открывается планета Земля, покрытая множеством социально-исторических организмов. И жизнь этих организмов являет множество социальных форм, формирующихся сообразно сущности человека, человеческого общества, преломленной посредством особенностей среды. Время от времени случается серия радикальных социальных мутаций, которая выводит тот или иной социально-исторический организм на новый уровень сложности. Но также как и по отношению к живой природе, мы не можем мыслить это «возрастание» телеологически (посредством целевой причины).

В этой эволюции мы можем ретроспективно обнаружить различные стадии: стадия присваивающего хозяйства и стадия производящего хозяйства. Последняя распадается на две подстадии: аграрное производящее хозяйство и индустриальное производящее хозяйство. На этом отрезке человеческой истории мы обнаруживаем целое множество различных типов общества (общественно-экономических формаций), базирующихся на соответствующих способах производства. Причем мы вновь должны напомнить, что формации не могут пониматься как стадиальные или эстафетные изменения. Даже в том случае, если переход от одной формации к другой означает смену стадий, то должно помнить, что мы имеем дело не с реальными универсалиями, а лишь сеткой понятий, наиболее адекватно на данный момент описывающей исторический процесс. И в этой сетке понятий, понятие формации является лишь конкретизирующей категорией более общей категории стадии.

§ 1. Присваивающее хозяйство. Первобытное общество

1. Стадия присваивающего хозяйства оказывается представленной только одним типом общества – первобытнообщинной общественно-экономической формацией. Это обусловлено тем, что общество настолько погружено в природу и настолько тотально зависит от неё, что типологический разброс здесь оказывается, в принципе, невозможен.125

2. Первобытнообщинная общественно-экономическая формация базируется на общественной