Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют… - Михаил Башкиров

– А возможно – Повар с того света.

– Умолкни.

– Или два Повара.

– Сгинь!

Шеф обиженно слился с грунтовыми водами.

Позади меня в саду кто-то искал брешь в яблоневом плотном окружении.

Я развернулся и сел, прижавшись спиной к шершавой корявости ствола.

Трава шуршала избыточно.

Ветки тоже старались помочь скрытности передвижения гостя.

Падали.

Падали глухо.

Падали ватно.

Падали.

Яблоки.

А ночной визитер медленно и осторожно приближался.

Судя по ритмике движения, гость был один.

И тут я решил пустить вход фотоаппарат, не дожидаясь полового акта.

Вспышка отправила в Кремль сексуального злодея в полный рост.

А на мою голову обрушился удар неопознанным предметом.

Среагировав на просвист воздуха, я успел отклониться.

Но переносице досталось, хотя и скользом.

Другой бы на моем месте занервничал – мол, Повар занялся своим любимым делом.

Другой бы запсиховал – мол, сейчас пустит кулинар в ход кремлевский фотоаппарат и сделает фотографу такой абстрактный снимок анфас и профиль, такой абстрактный…

Я же без нервов и психа сгруппировался и бросился на врага.

Но истошный крик и активные действия сексуально озабоченной девицы испортили классическую засаду.

Юность, вооруженная дергающимися вибраторами, юность, уставшая от механической бесплодотворной любви, юность, готовая к оплодотворению, ринулась к гамаку отдаваться.

И мы столкнулись в темноте, как два небесных тела.

Одно избитое.

Другое голое.

Я оказался снизу.

Энергичная юность – сверху.

Я же не мог броситься в погоню с обнаженной девицей на хребте.

Не моя ночь.

Юность стискивала объятия все крепче и крепче, подбираясь к интиму.

Свет мощного фонаря застал нас в борьбе.

Наконец-то я избавился от страстной, потной и ошалевшей юности.

– Попался, сволочь! – произнес кто-то голосом амбала.

Выбить слепящий фонарь не составило труда.

Луч вращательно махнул по яблоням, застыл на дернине и обозначил фанатичного блюстителя давно утраченной девственности.

Амбал, частично забинтованный, целил битой в мою невиновность.

Снова уклон.

Но теперь меня атаковали двое – раззадоренная юность и мстительный амбал, жаждущий реванша.

Я наконец-то сообразил, кто меня отделал.

И Трутень, конечно же, тоже догадался, что мы в обоюдной засаде ошиблись, приняв друг друга за ночного визитера.

Представляю, как в Кремле оценивают мою инициативу с идиотской вспышкой… Им бы хватило и ночного видения… Эксперты по силуэту определили бы личность… А тут вместо маньяка – Трутень во всей свирепой красе… Плохо я его отмутузил, ой, плохо… Теряю квалификацию…

Пока амбал не пускал биту в ход, боясь задеть обнаженность, вцепившуюся в меня.

Что может быть хуже девицы, идущей на коитус?

И молодца с битой, атакующих в паре?

Умора – представитель кремлевской сотни использует визжащий голый щит.

Но тут половая гнусность и неправедная расправа были прекращены верной Нинелью Осиповной:

– Прекратите безобразие!

Соскучившаяся по эрзац-племяннику доцентша вторглась в сад.

– Развели тут рукоприкладство!

Амбал подчинился голосу опытной психологини.

Изнемогшая юность – тоже.

Амбал принес из гамака плед для клиентки, понявшей, что сегодняшней ночью продолжения больше не будет.

Потускневший фонарь продолжал высвечивать по диагонали то прикрытую гамачным пледом всхлипывающую обнаженность, то амбала, обманувшего меня трюком с желтой розой, то доцентшу, воздействующую психотерапевтическими тирадами на виновников конфликта.

Переносица разболелась, и даже легкое движение век причиняло неудобство.

Превозмогая боль, я попытался кое-как подвести засадные итоги.

Я уцелел в неравной схватке.

Снежный человек не пойман.

Повар не зафиксирован.

Летун не обнаружен.

Красавец не идентифицирован.

Урод не задержан.

Юность не залетела.

Охранник не получил реванша.

Зато его фигура с битой, запечатленная вспышкой, попала в Кремль.

Гарант Конституции может готовить подарки: юности – не садоградского жениха, проверенного на отсутствие импотентности, амбалу – частное охранное агентство.

Мне же – строгий выговор.

Что может быть хуже испорченной засады?

Только шеф, дающий нагоняй, только шеф, хоть и призрачный.

Глава 12 Незаслуженная гематома

Нинель Осиповна помогла сквозь ночь доковылять раненому Динечке до надежных позиций.

Доцентша спасла новобранца, попавшего под сексуальный танк.

Нинель Осиповна сохранила позор кремлевской сотни для грядущих боев с превосходящими силами расплодившегося противника.

А на втором этаже племянник увлеченно доказывал молодой супруге свое превосходство над всеми садоградскими мужчинами, не исключая и меня.

Доцентша подвела меня к своему косметическому трельяжу.

Зеркало, привыкшее к пудре, теням и помаде, недовольно показало гематому на переносице и синяки под обоими глазами.

– Не бойся, тебе до старшего садовода, как до луны.

– И до торговца велосипедами, – добавил я.

С такой битой рожей лучше не шариться ни по Кронино, ни по Пнево.

Не оценят.

Отправляясь спать в мезонин к чемоданам, я вспомнил, что завтра суббота.

Что ж, гематома не помешает проведению семейного пикника за мостом.

А доцентша и неутомимый племянник с молодой супругой – идеальное прикрытие для сомнительного мероприятия в районе, почему-то всех пугающем.

Главврач роддома предупреждал.

Ксюха тоже.

А егерь, тот самый егерь, истопивший баню и презирающий садоградских баб, – он ведь что-то говорил про кровавую пещеру…

Да и Повар, насаженный в том секторе на кол, не прибавлял оптимизма.

Провалившись в болезненный сон, я подвергся новому избиению.

И каждый раз я получал, получал и получал битой в лицо.

И все по ноющей переносице.

По незаслуженной гематоме…

Часть восьмая Опасный пикник

Глава 1 Безнадежная позиция

Очнувшись, я встретил рассвет на кухне, отпиваясь крепким черным кофе без сахара.

Доцентша в надежно запахнутом халате, осмотрев гематому, посоветовала сходить к Ванюше для снятия отека.

Упоминание трехлетнего экстрасенса-врачевателя подтолкнуло меня к немедленному выходу в Кронино.

А на более позднее время планировался «семейный» выезд за город.

Нинель Осиповна, два племянника и новобрачная.

Я сообщил доцентше о намечающемся сразу после обеда пикнике и получил одобрение.

Моя идея насчет велосипедной прогулки за мост вызвала небывалый энтузиазм.

Племянник Сева заявил, что умеет разжигать костер с одной спички.

Его утомленная сексом жена промолчала.

Энергичная доцентша ринулась добывать велосипеды.

А я отправился к главному врачу без предварительного звонка…

Олег Иннокентьевич Расмус встречал субботний выходной перед расставленными шахматами.

Белые пока не сделали ни одного хода.

– Кто же вас так украсил, молодой человек?

– Налетел в темноте на яблоню.

– Бывает… Может, партеечку?..

Я пришел к доку не затем, чтобы отказываться.

Но главврач дважды опередил меня – как жертвой пешки, так и вопросом:

– Денис, я никак не могу понять, зачем вам, искателю метеоритов, интересоваться беременными, а также роженицами?

– Олег Иннокентьевич, я вам раскрою страшную государственную тайну.

– Может, не надо?

– Нет, раз мы начали об этом…

– Смотрите, Денис, смотрите…

Я многозначительно нацелил объектив на глаза дока.

– На самом верху правительственных структур возникли опасения насчет тлетворного влияния звезд на Садоград.

– Понимаю. Гипотеза о метеоритном заносе определенных генов имеет права на жизнь.

– Олег Иннокентьевич, а что вы думаете про таинственные зачатия и демографическую статистику?

– Давно жду этого вопроса, давно.

– И готовы ответить?

– А почему и нет?

– Желательно поподробней.

Я поправил фотоаппарат.

– И про адского Повара, и райского Летуна, и Членорука.

– Вышеперечисленных господ можно исключить.

– Вы уверены?

– Поверьте, я столько младенцев принял – и ни у одного не было ни ангельских крылышек, ни рогов с копытами, ни прочих мутагенных проявлений.

– А снежный человек?

– Думаю, на хромосомном уровне – полная несовместимость.

– Тогда я молчу в тряпочку.

– В атаку рветесь, молодой человек?..

– Не все же в обороне отсиживаться.

– Авантюрно играете.

– Как привык.

Док элегантно заблокировал попытку нагло вскрыть королевский фланг и перешел в контратаку на ферзевом.

– У каждого мыслящего человека на все имеется собственное объяснение, не всегда совпадающее с мнением большинства, пусть и ученого…

– Хорошее начало.

– Так вот: я без установления факторов и причин, без теоретической подкладки и мудреных обоснований заявляю, что в Садограде происходит самое грандиозное событие в эволюции человека со времен Адама и Евы.