Попаданка на бис. Том 1 - Татьяна Александровна Андрианова

которые посмела их носить впоследствии понесла суровое наказание), то передавал, что все кончено и он уезжает на войну с темными эльфами или троллями или еще с кем-то враждебно настроенным. Эймэль испытывала нервное потрясение, запиралась в своей комнате и творила свои картины без перерыва, пока в конечном итоге ее собственный дар не выжег изнутри. Дальнейшее ты знаешь.

– А что стало с полуэльфом? – заинтересовалась я. – Ведь, по сути, он послужил причиной смерти эльфийки.

– Ничего. Он просто исчез. Его даже искать не стали. По сути, предъявить ему нечего, – грустно заметила леди Гвеннэль.

Меня окатил острый приступ ностальгии. В родном мире тоже так: никто не виноват, а у всех морды биты.

– Ну, что? Давай посмотрим, что мы вставим в рамочку и повесим над камином, – жизнерадостно предложил эльф.

Глава 15

– Это магия? – пораженно выдохнула я, разглядывая прекрасную алую розу, вышитую на шелке гладью.

Цветок выглядел невероятно реалистично, а капельки росы, казалось, вот-вот скатятся вниз с нежных лепестков. Признаться, несколько стежков было так себе и выбивалось из общей картины, но ничуть не портили последнюю, а добавляли ей некую изюминку. Такой шедевр я могу изобразить только в одном случае, если поручу работу кому-то другому и постараюсь ему мешать. Леди Гвеннэль, взглянув на цветок, удивленно округлила глаза и не присвистнула только потому, что такого поведения не позволяли хорошие манеры, впитанные вместе с молоком высокородной матери. Представляю, как ей обидно. Столько времени убить на попытки научить чадо вставлять нитку в иголку, не ругаясь при этом сквозь зубы, а тут – на тебе – пришел смазливый белобрысый, научил на раз, да еще и семейные тайны выболтал.

– Без волшебства точно не обошлось, – авторитетно резюмировала родительница.

– Это волшебство называется «двигательная память»[11], – с загадочной улыбкой сообщил Третий, чем потряс меня окончательно.

– Как, как называется? – невольно переспросила я, абсолютно не доверяя своим ушам.

Мало ли, что там с остротой слуха в новом теле. Может, имеются какие-то осложнения, о которых я просто не в курсе. Иначе как объяснить, что проживающий в параллельном мире эльф знает такие понятия, как «двигательная память». Я-то, конечно, имела представление о таком чисто потому, что иногда смотрела сериалы про то, как медики успешно лечат разные заковыристые заболевания, даже самые малораспространенные, а главные героини или герои (нужное подчеркнуть) теряют память, некоторые из них умудряются заработать амнезию по несколько раз за сезон.

– «Двигательная память», радость моя, – спокойно откликнулся он. – Благодаря ей ты ходишь, расчесываешься, вышиваешь.

– Я никогда не умела вышивать, – напомнила я. – А также рисовать, ткать гобелены и еще кучу всего, что положено делать высокородной леди. Да я в подоле платья все время путаюсь, не говоря уж о том, что невероятное количество столовых приборов на столе во время обеда повергает в ужас.

– Не наговаривай на себя, – усмехнулся эльф. – Ты ходишь как высокородная, которую с рождения учили идеальной походке, и только когда задумываешься, например, о том, как лучше обойти лужу, начинаешь путаться в подоле и ругаешься сквозь зубы, если думаешь, что тебя никто не слышит. То же самое с приборами. К слову, если бы ты садилась рядом со мной, а не по принципу чем дальше, тем лучше, я смог бы избавить тебя от неловкости, указав на нужный нож с вилкой.

– Я не специально, – малодушно ушла в отказ я.

Хотя каюсь. Да. Старалась держать между нами дистанцию за столом. Не знаю почему. Просто держалась подальше, и все.

– Разве непонятно, лорд? Эймэль вас боится, – известила Третьего леди Гвеннэль, чем удивила нас обоих.

Я пораженно моргнула. Эльф скептически хмыкнул:

– Леди, вашу дочь не напугаешь даже драконом. Насколько я помню, одного она даже убила.

– Вздор, – легко отмахнулась от его слов леди Гвеннэль. – Не могла Эймэль убить дракона. Она и мухи не обидит.

– Поддерживаю, – встала на сторону «матери» я. – Насчет мух врать не стану. Они очень назойливые насекомые и меня откровенно бесят. Била, бью и бить буду. Но в охоте на черного дракона я участвовала чисто случайно, ударила один раз здоровенным копьем, чуть не сломала себе ребра и грохнулась из седла. Если бы не своевременная помощь грифона, мы сейчас не разговаривали бы. Спасибо ему большое. Он и меня спас, и его Светозарности помог в драке. Я же эпичную битву видела только как зритель, лежа на спине в пепле и останках овечьей отары. С тех пор не люблю сюрпризы.

– Сюрпризы? А при чем здесь они? – заинтересовался Третий.

– Это правда? Ты действительно убила дракона? – округлила сиреневые глаза леди Гвеннэль.

– Его Светозарность позвал на прогулку, не уточняя ее цели. Он долго водил кругами по коридорам, подозреваю, чтобы у меня просто не было сил сбежать, а потом просто поставил перед фактом.

– Просто пригласил и не сказал зачем? – иронично изогнул породистую бровь эльф. – И ты просто пошла, не уточняя его намерений?

Я недоуменно пожала плечами:

– Всем известно о несчастной любви его Светозарности к королеве Айнэль[12], так что поползновений с его стороны я не опасалась. Были некоторые варианты причин нашей встречи, но ни в одном из них не фигурировали убийство дракона огромной палкой и последующее поедание сырого сердца. Последнее вообще за гранью.

– И поэтому ты устроила погром и уронила башню на голову верховного мага? – уточнил Третий.

Пораженная моими эскападами леди Гвеннэль ахнула и прижала руку к сердцу. Я удивленно уставилась на собеседника. Это он серьезно? Он меня с Гераклом не путает? Я при всем желании не могла обрушить башню мага без использования нескольких килограммов взрывчатки.

– Ну уж нет. Погром устроил пьяный золотой дракон. К слову, он и трезвый ужасно летает, а пьяный садится так, будто рассчитывает разбиться в лепешку о землю. И лорд Лиэль на нас совсем не обиделся. – Он даже помог нам добраться до моей комнаты, где мы все втроем и заночевали, причем в одной постели. Но этого вслух произносить не стала.

Точно не так поймут.

– Жаль, что ты не любишь сюрпризы, но у меня именно он. – Третий хлопнул в ладоши, и в дверь вбежала служанка со свертком в руках. – Это тебе. Я хочу, чтобы ты переоделась прямо сейчас.

Сверток оказался интригующе тяжелым. Интересно, что в нем? Платье? Зачем мне еще одно? И так весь шкаф забит: того и гляди на пол вываливаться начнут. Наверное, я ненормальная какая-то женщина, раз считаю, что одежды чересчур много. Просто в обычной жизни предпочитаю джинсы или брючки какие-нибудь. На худой конец – юбку. А платье – вещь непрактичная, и в гардеробе их у меня два или три. Причем одно из них осталось с выпускного бала в одиннадцатом классе. Несмотря на сомнения, вежливо поблагодарила. Даже выдавила из себя