По воле случая - Теона Рэй

улица слышала.

– Спасибо, что рассказал, – пробормотала я.

Гаврила мы догнали почти у самой лавки. Я неоднократно тормозила, не желая иметь никаких дел с этим человеком, но помещение было мне нужно, и я надеялась, что Гаврил спустя столько лет стал нормальным человеком. Остановившись в очередной раз, я услышала от Майи недовольный вздох.

– Гаврил! – окликнула я мужчину.

Он нашел меня взглядом и усмехнулся.

– Арька? А ты ничуть не изменилась, все такая же красавица, погляди-ка!

– Да и ты тоже, – солгала я. Черные кудри Гаврила так блестели на солнце, будто он не мыл их с нашей последней встречи. Вечно хмурые брови еще больше опустились на глаза, а нос-картошка стал еще крупнее. Гаврил почти не изменился, правда, стал выглядеть хуже, чем был, но говорить ему об этом было незачем. – Я хочу арендовать это помещение, – я кивнула на вывеску. – Твое же?

Гаврил растянул толстые губы в улыбке и подбоченился. Край его рубахи поднялся, являя моему взору круглое волосатое пузо.

– А тебе-то для чего?

– Пекарню сюда хочу перевезти.

– Это дело хорошее. Только дорого. Миссис Ромун часто выплаты задерживала, ты тоже будешь двери запирать в день оплаты, стоит меня завидеть?

– Не планировала, – хмыкнула я.

– Пойдем тогда, посмотришь. Только имей в виду – хоть одна задержка по оплате, и я попрошу съехать.

Гаврил тяжелой поступью двинулся к двери. Щелкнул замок, и я очутилась в чистеньком полупустом помещении, где из мебели был только прилавок и стеллажи. Из полностью оборудованной кухни наверх вела лестница, и Майя первая вбежала по ней.

– Тут целых две комнаты, мам! – крикнула она.

– Мама? – Гаврил скользнул по мне удивленным взглядом. – Дочь твоя?

– Непохожа?

– Ни капли.

– В отца пошла, – отмахнулась я.

Наверху и правда оказалось просторнее, чем в нашем доме на чердаке. Здесь было две отдельных спальни с маленькими каминами в каждой и широкими кроватями. Письменные столы, шкафы, узкие книжные стеллажи. Для жизни большего и не надо. А какая ванная! Я с замиранием сердца крутила вентили крана и восторженно наблюдала, как течет вода. Медленно, но она текла сама, и ее не нужно ниоткуда приносить!

– Горячей, разумеется, нет, – пропыхтел Гаврил, еле поднявшись по крутым ступеням. – Такие дорогие артефакты я покупать не стал, иначе стоимость аренды выросла бы в разы.

– А сейчас сколько стоит?

– Золотой в месяц, за воду платит арендатор каждый лунный период. Квиточки возьмешь в банке, там же и оплатишь.

– Дорого?

– Серебряный каждую луну.

Что ж, золотой и серебрушка – невеликие деньги, и я уверена, что пекарня сумеет отбить затраты на аренду. Раздумывала я недолго. Помещение мне понравилось, и спальни, и ванная, и кухня! А торговый зал и вовсе выше всяких похвал. Работать и жить здесь одно удовольствие.

Главное, безопасно. Именно желание жить в безопасности привело меня сюда.

Майя хлопала глазенками в ожидании моего решения. Гаврил тяжело дышал, облокотившись о перила, и явно жаждал как можно скорее выйти на воздух.

– Беру, – выдохнула я и заулыбалась. Как только произнесла это, то с души будто груз свалился, так легко мне стало. Чувствовала, что все сделала правильно.

Довольный сделкой Гаврил отдал мне ключи сразу. Сказал, что верит мне, мы, как никак давно знакомы. Не было ни сальных взглядов, как раньше, ни противного флирта. Я даже прониклась симпатией к Гаврилу. Может, женившись на Олье, он и правда стал счастливым семьянином? Меня мучил вопрос, каково живется Олье с ним, но это не мое дело. Любовь зла, как я поняла на своей шкуре.

– Мы теперь будем здесь жить? – спросила Майя, через окно взглядом провожая Гаврила, пока тот не скрылся за поворотом. – Мне понравилась купальня.

– У тебя будет отдельная комната, как ты хотела.

– И большой стол на кухне, на котором мы будем лепить булочки…

– А ты видела, какая там печь?

Дочка радостно закивала, и я окончательно успокоилась. Переживала, что Майя станет уговаривать меня остаться жить дома, но ей лавка понравилась даже больше, чем мне.

ГЛАВА 16

Мы переносили вещи в новый дом весь день. Трижды ходили в старый поселок, возвращались в новый, и только когда последняя плошка заняла свое место в кухонной тумбе, Майя сказала:

– А ведь мы могли взять лошадь и телегу, и перевезти все за раз.

Я ошеломленно взглянула на дочь.

– Точно…

– Да ладно, мам, я тоже об этом не подумала.

Мы засмеялись. Сквозь широкое окно в пол из торгового зала было видно перекресток, лавки, местную школу и дом Яна. Сам Ян прямо сейчас мыл с пеной входную дверь с наружней стороны, но я отмела мысль подойти к мужичку. Нехорошо получится, если Хрисандра нас увидит.

Смеркалось довольно скоро, но мы с дочкой успели сбегать на базар и купить еще продуктов помимо тех, что уже принесли из дома. Теперь-то дела у пекарни обязаны пойти! Я готова денно и нощно выкрикивать лозунги о вкусных булках, о дружелюбной атмосфере в пекарне и о низких ценах, лишь бы собрались покупатели.

Наводить порядок в новом доме почти не пришлось, предыдущая хозяйка оставила все чистеньким. Я только смахнула пыль с полок и помыла полы, а дочка собрала с кроватей постельное белье и кинула в купальную чашу, где я уже нагрела воды для стирки.

Уставшие, но довольные, мы вернулись в старый дом, чтобы переночевать и оставить это место. Конечно, мы будем приходить сюда, огород я и не думала бросать, но жить станем в новом Береговом. Там и соседи добрее, и школа рядом.

Долго я слушала сопение спящей Майи и размышляла, когда отдать дочку учиться. Наверное, завтра схожу в школу, узнаю стоимость обучения и график. Не знаю, есть ли в этом мире летние каникулы, но если и есть, то до лета еще далеко. Месяц, или, как говорят здесь, одна луна.

От мыслей меня отвлек шорох под чердачным окном. Я подскочила на постели и носом прижалась к стеклу, но никого не увидела. Спустилась вниз на цыпочках, стараясь шагать так, чтобы лестничные ступени не скрипели. Благо на ночь задернула занавески, и незваный гость не сможет увидеть меня через окно.

Во дворе совершенно точно кто-то был. Я слышала тяжелые шаги и хриплое дыхание, странный шорох, будто кто-то волоком тащил сухие ветки по земле. Сколько я так стояла, прислонившись к двери, не знаю, но когда носа коснулся запах вонючего дыма, в ужасе откинула засов.

Я выскочила на улицу босиком, в ночном платье. Темноту озаряло пламя, жадно взбирающееся по куче