Единственный принцип - 1 - Дмитрий Хоменко

Вскоре зашли и все остальные. Последним явился Корс и, осмотрев салон, сел рядом с Анабель. Место было свободным, — Глеб, который должен был сидеть возле нее, похоже, забыл о ее существовании, отправившись на задние сидения играть в карты со своими новыми знакомыми.

— Это самая авантюрная экспедиция из всех, в которых мне посчастливилось участвовать, — сказал Корс, когда автобус тронулся с места. Девушка даже удивилась тому, что первая его фраза была о том, о чем она сама успела не один раз подумать.

— Тем интересней, — попробовала пошутить в ответ Анабель. — возможно, благодаря этому она и запомнится сильнее предыдущих.

— Будем надеяться, — рассмеялся ее собеседник.

— Дмитрий Дмитриевич, если вся эта затея кажется вам авантюрой, почему же вы согласились принять в ней участие? Больше того, ведь если бы не вы, эта экспедиция никогда не состоялась бы. — Уже серьезно обратилась к нему девушка. Ее вопрос заставил собеседника на какое–то время призадуматься.

— Все мои хорошие знакомые называют меня для удобства Дим Димычем. Так что перестань ломать язык и называй меня также. А что касается авантюры, то все получилось как–то само собой. Мне стоило только начать, а дальше все пошло как по маслу. Я и сам до сих пор не могу поверить, что все так удачно получилось. Наверное, я просто оказывался в нужных местах в нужное время. — Корс посмотрел на девушку смеющимися глазами. — К тому же, обычно все именно так и происходит, если человек выбрал правильный путь.

— До поры до времени, — добавила Анабель, не разделяя оптимизма Дим Димыча.

— Откуда пессимизм у столь юной особы? — с удивлением поинтересовался Корс. В ответ девушка лишь молча пожала плечами.

— Я уверен, что нам повезет, после паузы продолжил Дим Димыч и поделился новыми сведениями. — Я тут еще провел кое–какие поиски и нашел любопытные факты. Впервые работы Вэлэвина появились в Алеманском городе Н. в 1767 году. Приблизительно в это же время там проживал некто Карл Кранц, единственный наследник известного купца Бастиана Кранца, скончавшегося в 1764 году. О Карле известно немного. Похоже, он занимался тем, что просаживал состояние отца, перешедшее к нему по наследству, попутно развлекаясь живописью. Именно развлекался, потому что ничего особенного в его работах нет. Известный художник того времени, у которого Карл недолго учился, вскользь упоминает о нем как о человеке, который одновременно с отцовским состоянием растрачивал и все свои таланты. Так вот, где–то приблизительно в тоже время, когда появляется Вэлэвин, исчезает Карл Кранц. Я попробовал сравнить их работы. При желании можно заметить общие черты в стиле их написания. Но в целом картины разительно отличаются, в первую очередь по тематике. И это может служить доказательством того, что их написал один и тот же человек.

— Что вы имеете в виду? — не поняла ход его мысли девушка.

— Понимаешь, Анабель, иногда с человеком что–то происходит, и он очень сильно меняется. Особенно ярко это проявляется у творческих натур. Меняется не просто способ жизни человека, а само восприятие окружающего мира. Возможно, нечто подобное и произошло с Кранцом, и появился Вэлэвин. Ведь не может человек появиться ниоткуда. — С последним утверждением Корса Анабель имела все основания не согласиться, но в целом ход его мыслей был ей понятен.

— И что же произошло потом? — спросила она.

— Потом Вэлэвин исчезает, как и Кранц, и в связи с Алеманией больше не упоминается. Так что вполне возможно, что каким–то ветром его занесло в эти края. Именно здесь его картины и могли попасть в руки фон Верхоффа. Генерал был человеком скупым и произведения искусства не покупал. Они доставались ему в основном как военные трофеи или подарки. Хотя подарки он тоже предпочитал получать деньгами. В 1768 году он командовал войсками, подавлявшими крупное восстание на этой территории, и обязательно что–нибудь отсюда прихватил.

— А как же картина, обнаруженная в Политании?

— А вот этого я пока объяснить не могу, — пришел черед Корса пожимать плечами. — Хотя, учитывая, что эти земли тогда как раз Политании и принадлежали, можно и ее привязать к нашей версии.

ДНЕВНИК

Анабель с тревогой смотрела на подступающую к путникам матовую пелену. Она многое уже успела повидать с помощью Флодина, но сейчас пребывала в растерянности.

— Что это за место? — спросила девушка Грулэма, и все посмотрели в его сторону. Даже для Сита все было незнакомым.

— Долина Сновидений, — ответил волун и пояснил, предвосхищая следующий вопрос. — Здесь нас никто не станет искать, по крайней мере, пока.

«Куда мы направляемся?», — хотела спросить Анабель, но вместо этого молча продолжила путь. Но Сит, наиболее искушенный в таких вещах, все же не утерпел и задал этот вопрос.

— Не знаю, — ответил ему Грулэм и этим заставил всех остановиться и с удивлением уставиться на него в ожидании объяснений. Волун, осознав всю странность своего ответа, продолжил. — Это решать не мне, а Анабель.

— Но если этого не знаешь ты, то откуда могу знать я, — тут же возмутилась девушка. Но ее телохранитель никак не отреагировал на ее замечание. Зато отреагировал эльф.

— Придется тебе хорошенько над этим подумать, если ты не хочешь, чтобы мы растворились в этом тумане, — сказал Сит, похоже, ничуть не удивившись словам волуна.

Девушка ничего не ответила. Растерянно посмотрев по сторонам и не придумав ничего лучше, она снова зашагала вперед. Остальные двинулись за ней, как за проводником. Заметив это, Анабель почувствовала неуместное в подобной ситуации раздражение. У нее появилось желание поскорее укрыться в матовой пелене, но, несмотря на близость, путникам никак не удавалось ее достичь. Похоже, необычный туман решил держаться на небольшом расстоянии от них, отступая при каждом новом шаге. Но у девушки не было никакого желания удивляться еще и этому, как и желания проанализировать и оценить положение, в котором они оказались. Вместо нее этим занялся самый умный среди них.

— Если мы действительно в Долине Сновидений, то я сильно сомневаюсь, что она не бескрайня и нам удастся просто так из нее выбраться, — огласил вскоре Корс свой первый вывод, предназначенный, скорее всего, только одной Анабель. Необходимости намекать ей дважды не было. Она тут же остановилась и бросила свою поклажу на землю. Остальные последовали ее примеру. Смысла двигаться дальше не видел никто. Нужно было все обдумать и принять какое–то решение. Точнее, такое решение должна была принять Анабель. Ее спутники собирались ей в этом по мере своих возможностей посодействовать. Вот только с чего начать, никто из них даже не догадывался. Возможно, только Грулэм мог что–либо подсказать, но он упорно молчал, видимо не собираясь или не имея возможности сделать больше того, ради чего он оказался в их компании. Девушке не осталось ничего другого, как заняться решением задачи, условий которой она даже толком не знала. Но начинать с чего–то все–таки нужно, и она посмотрела на спутников, надеясь зацепиться хоть за какую–то мысль. Волун сидел с непроницаемым лицом и, похоже, просто ждал дальнейших действий. Мыслями он был явно где–то далеко. Глеб выглядел таким же растерянным, как и сама Анабель. В плане оказания какой–то помощи он сейчас казался самым бесполезным. От его беспокойно ерзающего арлема могло быть гораздо больше толку, если задать ему нужные вопросы. Осталось только определить сами вопросы. Корс же остался верен себе, и как только присел на землю, тут же взялся за недавние находки. Для начала он более тщательно осмотрел украшения и урну, а потом занялся книгой. Вскоре ничего другого для него не существовало. Наблюдая за ним, Анабель наконец–то решила с чего начать. Если уж поиски этих вещей привели их сюда, значит, в них и стоит поискать ответ. Раз книга была самой ценной из всех находок, с нее и стоит начать.

— Вы не могли бы почитать вслух, — попросила она Дим Димыча, когда он прочитал изрядное количество страниц. Тот с трудом оторвался от чтения и непонимающе уставился на девушку.

— Конечно, — согласился он, когда до него дошло, чего хочет Анабель. — Только мне придется на ходу переводить с латыни, поэтому советую запастись терпением. Многое я уже подзабыл, а попрактиковаться в чтении латинских текстов получается редко. К тому же местами трудно разобрать почерк.

— Мы потерпим, — улыбаясь, ответила за всех Анабель. — А если кому–то что–то не понравится, пускай учит латынь и читает самостоятельно.

Корс хотел, было, для начала пересказать то, что уже успел прочитать, но, подумав, решил не отступать от первоначального текста и вернулся к первой странице. Дим Димыч не спеша читал страницу за страницей, изредка останавливаясь, чтобы подобрать правильный перевод, разобрать написанное или непроизвольно задуматься над только что прочитанным. Все более подавленное настроение охватывало его слушателей. Даже Сит перестал ерзать и как будто стал еще меньше. Изложенная в книге, которая представляла собой, скорее, дневник, история, служила неопровержимым подтверждением тому, что тайна художника Вэлэвина раскрыта, но вместе с тем это открытие в виду изложенного в ней казалось теперь чем–то малозначимым. Одновременно каждый из слушателей, за исключением арлема, сделал для себя и определенные собственные выводы. Грулэм по–новому посмотрел на своего недавнего спутника, приведшего его в мир людей, и по–другому оценил то, что видел в Долине Странников, то, о чем он только догадывался. Глеб вспомнил незнакомца из музея и окончательно поверил во все то, что сейчас с ним происходило. Он искал и пытался раскрыть тайны человечества, а в результате нечто еще более таинственное нашло его самого и перевернуло все его представления об окружающем мире с ног на голову. Слушая Корса, Анабель вспоминала Флодина и все, что он ей открыл. Она слушала и получала ответы на вопросы, которые не успела задать своему необычному другу. И уже никогда не сможет задать. И еще у нее появилось ощущение, что она уже видела человека, о котором шла речь…