Единственный принцип - 1 - Дмитрий Хоменко

— Смотри, не замучай его своими вопросами, — пошутила девушка, продолжая рассматривать картины. Что–то в них привлекало ее внимание. Пока Анабель концентрировала свое внимание на изображенных предметах, она не могла найти ответ. Но как только отступила несколько шагов назад, чтобы иметь возможность видеть несколько картин сразу, тут же все поняла. На заднем плане некоторых картин был изображен клоун, очень похожий на того, которого видела сама девушка. Это открытие заинтриговало ее, пожалуй, больше, чем разные кристаллы и пирамиды. Но оказалось, что кое–что ее друг приберег и про запас. После музея он потащил свою подругу еще и в библиотеку, не обращая внимания на то, что этого ей не сильно хотелось.

Всю дорогу Глеб философствовал с довольным видом о роли случая в жизни человека, о том, как иногда вовремя и к месту в жизни встречаются потрясающие вещи, о знаках, указывающих путь. Не преминул рассказать, каких трудов ему стоило раскопать то, что он собирался показать Анабель. Сама девушка в это время не очень внимательно прислушивалась к его речам, размышляя над тем, стоит ли ей самой все случившееся воспринимать как некий знак, или все–таки это не боле чем совпадение.

В библиотеке служащая, узрев Глеба, встретила их не очень приветливо. Лишь когда он попросил отложенную ранее книгу, она немного смягчилась, видно обрадовавшись, что не придется снова лазить по пыльным полкам. В читальном зале парень долго листал толстую книгу, прежде чем нашел нужное место.

— Вот, смотри, — наконец сказал он. Его палец указывал на фото одной из картин.

Девушка добросовестно изучила картину, указанную Глебом. На ней был изображен какой–то пейзаж. Главное место занимали цветы. Их было, наверное, даже чересчур много. Составить какое–то более полное представление по фото было невозможно. Ее друг тем временем продолжил.

— Картина принадлежит тому же автору, Вэлэвину. Хранится в одном из музеев Политании. Каким образом туда попала — неизвестно. — Глеб внимательно посмотрел на девушку, ожидая ее реакции. Так и не дождавшись, он вдруг встал и направился к служащей. Та напряженно следила за его приближением. Вскоре Глеб вернулся еще с одной книгой, немного тоньше предыдущей.

— Это справочник о масонстве. Сам по себе он сейчас нам не очень интересен, хотя когда–нибудь в другой раз им стоит серьезно заняться. — Объяснил он, листая книгу. — Смотри, здесь тоже присутствует одна из работ Вэлэвина. Она хранится в одной из масонских лож, и ее автор почитается масоном. Хотя с таким же успехом по этой работе его могут зачислить в свои ряды и представители некоторых других направлений.

Новое фото заинтересовало Анабель больше предыдущего. Картина имела явно символическое значение. Подобные изображения действительно часто встречались в связи с масонством. На картине была изображена роза на кресте. Особенность же состояла в том, что роза была необычного темно–синего цвета, а крест — из прозрачного материала, скорее всего хрусталя. И все это на все том же зелено–фиолетовом фоне. Этими же цветами переливался и сам крест. Присмотревшись, девушка заметила еще одну особенность. Изображенный цветок нельзя было назвать розой с точки зрения ботаники, и не по причине цвета. Такой же цветок, такие же шипы, но совершенно другие листья, к тому же разные сами по себе.

— И самое интересное, — напомнил о себе Глеб, — я ничего не нашел о самом художнике. Ни единого слова. Такой себе человек ниоткуда.

КОРС

Наверное, если внимательно слушать, то лекция показалась бы интересной. Но у Анабель никак не получалось сосредоточиться. Сначала она анализировала все, что узнала за вчерашний день, потом стала чисто по–женски изучать лектора. Поначалу у нее сложилось двоякое мнение об этом человеке. Он был или рано состарившимся по каким–то причинам мужчиной средних лет, или моложаво выглядящим мужчиной, которому уже далеко за сорок. Решением этой проблемы девушка и занималась большую часть лекции. С толку ее сбивал и гел Корса, которого, как она узнала позже, звали Рат. Гел вел себя не совсем так, как это было принято среди ему подобных. Своими повадками он скорее походил на торка, все время находясь в поисках какого–то занятия. Он находился в статическом положении только тогда, когда разглядывал что–то в окно, в такие моменты смахивая больше на эльфа. В конце концов, девушка дала мужчине что–то около пятидесяти и, успокоившись на этом, стала слушать, о чем он говорил.

Смысл всех его высказываний, как она поняла, сводился к тому, что он не столько занимается поисками непризнанных гениев, сколько с помощью малоизвестных авторов того времени пытается воссоздать общую картину культурной жизни эпохи. Сделать это, опираясь только на творения признанных авторов, очень сложно в виду того, что большинство из них были людьми не от мира сего и, наверное, вели бы тот же способ жизни и в наше время, окажись они по каким–то причинам в нем. Малоизвестные деятели искусства ориентировались на их творчество, подражали ему, придерживались заданных ими стандартов, но в большинстве своем были людьми обычными и более соответствовали своей эпохе, отражая ее в своем творчестве. Попадались, конечно же, и среди них очень даже занимательные личности, но это было скорее исключением из правил и не влияло на общую картину. Исходя из услышанного, Анабель даже придумала определение этому человеку, назвав его для себя археологом поп–культуры. Но очень скоро в результате личного знакомства с ним и применения своих способностей, девушка изменила свое мнение об этом человеке.

Что касается Глеба, то он по началу прямо излучал во все стороны свой энтузиазм, но, осознав, что интересующая его тема, скорее всего не будет серьезно затронута, растерял большую его часть. При взгляде на него можно было подумать, что в аудитории никто не ждет окончания лекции с таким нетерпением, как он. Похоже, это не осталось незамеченным и самим лектором, бросившим в его сторону сначала случайный взгляд, а потом несколько вполне целенаправленных и раздраженных. Анабель показалось, что после этого он даже как–то иначе стал читать свою лекцию, потеряв часть самообладания. Поэтому девушка ничуть не удивилась, когда после лекции Корс встретил их приближение довольно прохладным взглядом. Какое–то время он даже игнорировал все попытки Глеба в числе прочих обратить на себя внимание. Когда Корс всем своим видом начал показывать, что не прочь уже удалиться, парень совсем сник, искренне не понимая причину столь пренебрежительного отношения к своей особе. Пожалев друга, Анабель решила взять инициативу в свои руки.

— Что вы думаете о художнике по имени Вэлэвин? — напрямик спросила она Корса, подобравшись вплотную к нему. Обратив на себя его внимание, девушка поспешила задать еще один вопрос. — Не кажется ли вам, что его картины довольно странные как для 18 века?

Для начала Корс стал близоруко разглядывать саму девушку, немного смутив ее при этом. Потом в его взгляде вместо рассеянности стала проявляться заинтересованность. И лишь потом он ответил на ее вопросы.

— Знаете, девушка, вы первая, кого заинтересовала эта проблема. Другие как–то не обращали на это внимания, хотя особенность работ этого автора казалось бы, должна сразу бросаться в глаза, — с удивлением в голосе сказал Корс.

— Думаю, что такое положение дел легко объяснимо, — Анабель мило улыбнулась мужчине, пытаясь закрепить свой первоначальный успех. — Если бы то же самое было создано кем–то из известных мастеров, то на эту тему было бы написано немало если не диссертаций, то книг уж точно.

— Наверное, вы правы, — согласился с ней лектор, при этом рассмеявшись одними глазами. — Позвольте в свою очередь полюбопытствовать, почему вас так заинтересовал именно этот художник.

— Если вы уделите нам немного времени, мы сможем вам все объяснить, — ответила Анабель, указывая при этом на внимательно наблюдавшего за происходящим Глеба. Ее еще более обезоруживающая улыбка при этом произвела по известным причинам гораздо меньшее впечатление.

Корс какое–то время колебался, поглядывая в сторону поникшего парня, но потом все же согласился, отбросив обиды в сторону. Этим он вызвал к себе еще большую симпатию со стороны девушки. Вскоре все трое сидели в ближайшем кафе. Но третий и дальше продолжал по большей части помалкивать на протяжении всего разговора, предоставив девушке самой изложить суть дела. Лишь изредка парень вставлял какие–то фразы, когда ему казалось, что Анабель совсем уж уходит в сторону от темы. Девушка же постаралась, как можно короче изложить причины их заинтересованности именно этим художником, избегая по возможности упоминать о теории друга, чем вызвала с его стороны немало недовольных взглядов. Корс в свою очередь рассказал то немногое, что ему было известно, посетовав на скудность сведений о Вэлэвине и высказав свое мнение по поводу причин такого состояния дел. По его мнению, Вэлэвин не был профессиональным художником, хотя при определенном желании мог бы им стать. Скорее всего, он был каким–то богатым чудаком, который писал свои картины развлечения ради. Тематика же его работ объясняется исключительно склонностью к эпатажу или принадлежностью к масонству. В общем, разговор воспринимался Корсом не более чем жест вежливости, и Анабель, при всем своем желании, не могла сказать больше и изменить его характер. Когда беседа неумолимо стала приближаться к своему завершению, недовольный ее результатом Глеб, решился пустить в ход свой последний козырь…