Позолоченная луна - Джой Джордан-Лейк

кондитерскую кухню из кухонного дворика, как небольшой циклон из листьев и сосновых игл.

— Ну, меня тут замаринуют в виски.

Она остановилась и торопливо чмокнула Керри в щеку.

— Рада видеть тебя тут, голубка.

— Лучше бы я…

Рема подняла руку.

— Даже не воображай, что ты первая, кому пришлось, чуть не давясь, проглотить своих нервов. Бывают дни с крыльями, и ты паришь, как орел, но бо́льшую часть жизни мы ходим, стараясь не упасть лицом в грязь.

Керри с трудом улыбнулась, стоя возле стола для нарезки.

— Свежие персики. В начале ноября. Один бог знает, как они их достали.

— И ананасы. Да господи, тут никогда не угадаешь, что встретишь: вот наш приятель с поезда, что отдал близнецам свою кепку, этот мистер Бергамини, теперь там с лошадьми, видела его, как тебя.

Из соседней кухни тут же просунулись в дверь две головы, Талли с косичками набок и Джарси, сжимающий старую вертушку, которую смастерил ему отец много лет назад. Пропеллер еще вертелся.

— А маленький Карло тоже с ним? — поинтересовалась Талли.

Руки Керри уперлись в бока.

— Вы еще тут? Вы же сказали, что пойдете со мной только взглянуть на Рему и тут же домой. Миссис Смит не обрадуется, если увидит вас тут. Более того, у вас там есть кое-кто, кому может понадобиться ваша помощь.

— Мы подумали, — объяснил Джарси, — что, может, тете Реме надо попробовать ее выпечку. Просто чтобы убедиться, что она удалась.

— Oui, — раздался из соседней комнаты мужской голос с сильным акцентом. — Просто чтобы убедиться, что она не тверда, как камни Монмартра.

— Я-то думала, — отозвалась Рема, — что такие-сякие шефы, которых привезли из самой Франции, уж всяко знают, как делать такую легкотню, вроде тарта из ревеня. А оказалось, если ты видел эту уродскую башню да жал руку самому мистеру Эйфелю, это еще не значит, что от тебя будет прямо уж так много пользы.

— Я отлично слышу тебя отсюда, — крикнул шеф из соседней комнаты.

Рема сунула близнецам, застывшим у двери и прислушивающимся к разговору, по булочке, от которых еще шел пар, а хрустящая корочка золотилась корицей.

— А теперь бегите.

Джарси просиял.

— Мы присмотрим за папой, а потом пойдем собирать мускатный виноград, если там еще чего осталось. Да еще тут на пруду куча камыша. Думаю, не пристрелят же меня, если я нарву нам охапку-другую, чтобы сварить.

Талли погрозила ему пальцем.

— Мы ничегошеньки не возьмем на земле мистера Вандербильта. Керри нельзя потерять последнюю работу, которую она нашла.

Близнецы повернулись, чтобы уйти, и Рема подмигнула Керри.

— И не заходите поболтать с мистером Бергамини! — крикнула Керри им вслед. — Давайте быстро.

Талли на ходу помахала ей поднятой рукой, как флагом, показывая, что все услышала.

— А все же, — сказала Керри, обращаясь в основном к тесту для булок, но все же и к Реме тоже, — наш приятель мистер Бергамини от чего-то прячется. И зовут его не так. Ходят слухи, что он шантажист, вор, а то и убийца. А еще и анархист. — Повернувшись к раковине, она начала отскребать противни от жира и приставшего теста.

Рема вылила смесь, пахнущую маслом, тимьяном, сливками и курицей в форму для пирога.

— У меня было много друзей, что смотрели только перед собой. Пришло время завести тех, что видят пошире.

В соседней кухне Пьер издавал набор звуков, которые иногда облекались во фразы.

— А это тесто, — в какой-то момент сказал он, — я даже отсюда слышу, что оно тяжелое.

Рема безмятежно улыбнулась, защипывая верхний и нижний края пирога зубчатым кругом.

— Вот и нет, я его хорошо сдобрила салом.

— Сало! Не говори при мне про сало! Я уже вижу, что мне придется рубить мотыгой эти… пироги, как ты их там называешь.

— Господи, да что, в том Париже не нашлось шефа повежливей? Уж я думала, в такое место, как Билтмор, не станут брать грубияна, который еще и сыр жжет.

В кухню влетела миссис Смит, которая заморгала, неожиданно оказавшись там в тишине, прерываемой только плеском и скрежетом посуды, которую мыла Керри в раковине, да тихим мурлыканьем Ремы.

— А… Так что, на кулинарном фронте у нас затишье — никаких ссор?

Рема просияла.

— Да у нас с Пьером тут только отличная погода.

— Прекрасно. — Заметив Керри, она вздохнула. — Мисс МакГрегор, я очень ценю вашу старательность. Вы никогда не присядете, даже на минутку.

— Я подумала, раз меня в основном наняли работать с лифтами для еды, когда мистер Вандербильт окончательно сюда переедет, а пока гостей не много…

— Верно. Так что пока займитесь верандой позади дома. Вчерашний шторм нанес всюду листья, и это выглядит неопрятно.

Керри не собиралась так скоро вновь встречаться с кем-то из гостей мистера Вандербильта. Вообще-то она собиралась вообще их избегать.

Она обнаружила, что веранда пуста — какое облегчение. При всем великолепии Билтмора — все его удобства, горячая вода из кранов, электрический свет, внутренний бассейн для плавания в любую погоду — от его размеров у нее болела голова. Она начинала чувствовать себя, как те зверушки, которых ее отец много лет назад ловил в западню, вкопанную у коптильни для ночных воришек. Глаза енотов в их черных масках были такими трагическими, такими скорбными, что Керри кидалась к отцу и умоляла их пощадить.

Она вытерла полотенцем плетеное кресло, выпрямилась и повернулась полюбоваться видом на Олений парк и пруд, за которыми вздымались горы. В воздухе стоял мускусный запах осени, в котором ощущались резкая нотка бальзамина и подступающие холода. Ей показалось, что она слышит не только плеск фонтанов Билтмора, но и низкий рокот водопадов вдали.

Она действительно до боли скучала по этим запахам, этим звукам, этим видам. Как бы она ни восхищалась Нью-Йорком, как бы он ни расширил ее кругозор, какая-то часть ее, в глубине, доходящей до мозга костей, оживала только лишь в этих горах.

Ноябрьское небо темнело зловещей бронзой. Но она всегда любила ноябрь, когда оголившиеся стволы деревьев открывали виды, которых нельзя было разглядеть в теплые месяцы. Природа открывала свои секреты.

— Это и правда приводит в замешательство, — произнес мужской голос сзади.

Керри подскочила. Миссис Смит не послала бы служанку убирать на веранде в это время дня, если бы могла представить себе, что кто-то из гостей может мерзнуть там на ветру.

Керри огляделась по сторонам в поисках того, к кому мог бы обращаться Мэдисон Грант. И начала быстро сметать листья.

— В замешательство?

Наверное, это было неправильно — вступать в разговор с гостем. Но, может быть, служанка не может не реагировать на прямое обращение к