Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

ждали, когда они уйдут. Несколько лет назад всё изменилось, и Древние стали нашими врагами.

– Как же это произошло? – Тут же спросил Рутгер, краем глаза заметив, что на заснеженной вершине одного из холмов, вдали, показался Хортер со своим верным другом, волкодавом Кали. Какие вести он принесёт? Что он смог разузнать? Не ждёт ли их где-то впереди засада?

– Врагами не становятся за один день. Должно многое случиться, прежде чем люди берутся за мечи, и жаждут пролить кровь себе подобного. – Проговорил Аласейа, по привычке теребя подбородок.

– Так и есть. – Кивнул Коур. – Сначала начали пропадать люди, и мы долгое время думали, что это разбойничьи ватаги мутантов. Мы пытались выследить их, и уничтожить, но воины возвращались с пустыми руками, не принеся с собой ни одной отрубленной головы. Мы не понимали, что это может значить, пока в один день, в наш лагерь не приполз окровавленный ювгер, и сказал, что Древние напали на его племя, многих убили, и многих увели в полон. Сам он чудом остался жив, и избежал колодок. Мы не поверили в это, но когда он поправился, и показал то место, где всё произошло, гнев охватил наши сердца, затмив голос разума. Наши предки сделали засаду, и когда Древние вышли на поверхность, многих перебили, и захватили в плен, чтобы предать мученической смерти.

– Так что же произошло на самом деле? – Нетерпеливо спросил Стальной Барс. Ему показалось, что вся причина того, что с богами не удаётся поговорить, кроется только в этом, и если постараться понять её причину, то многого нежелательного можно будет избежать.

Ювгер посмотрел на воеводу, перевёл взгляд на заснеженные холмы, и, пожав плечами, словно выведенный из глубоко раздумья, медленно, неуверенно ответил:

– Не знаю. Да и до того ли нам было, чтобы выяснять первопричину начала войны? Боги оказались крепким противником, и страшным. Они видят в темноте как кошки, появляются из ниоткуда, стреляют огненным громом на большие расстояния, и оставляют после себя ловушки, способные земляным цветком убить сразу несколько воинов.

Сердце Рутгера тревожно забилось, и ему внезапно стало жарко, не смотря на холодный ветерок, дующий в лицо. Он понял, что это именно то, зачем его отправили в Сармейские степи, что только это может спасти страну Лазоревых Гор. Надо всего лишь найти богов, поговорить с ними, или… Отобрать силой то, чем они обладают? Почему же раньше он об этом не думал? Почему эта мысль раньше не пришла ему в голову? Почему он видел в богах таинственных, всесильных существ, способных мановением руки изменить Обитаемый Мир, совсем забывая о том, что у них уже нет прежнего могущества, и даже такой слабый народ как ювгеры, могут вести с ними долгую, затяжную войну!

От собственной мысли стало жарко, и Рутгер сглотнул пересохшим горлом. Он ещё раз оглянулся на воинов, и с сомнением покачал головой. Он был уверен в храбрости и мужестве вигов, но после таких длительных переходов силы оставляют их, и нужно не меньше двух недель, чтобы полностью восстановиться. У них нет этого времени, и чем быстрее они найдут убежище, тем быстрее вернутся в страну Лазоревых Гор. Что же остаётся? Договариваться? Вести переговоры и осторожно произносить каждое слово, чтобы случайно не обидеть собеседника и не вызвать совершенно ненужных подозрений? Что? Что он может предложить Древним, чтобы они согласились что-то отдать? Защиту? Его дружина слишком мала. В чём они нуждаются больше всего? За что готовы выложить всё, что угодно?

Занятый собственными думами Стальной Барс и не заметил, как скоро, совсем рядом с ним оказался Хортер, и волкодав гаарки. Он заметил их только тогда, когда горячий, влажный язык Кали лизнул его руку, а Хортер, опускаясь на одно колено для приветствия воеводы, осторожно кашлянул, чтобы как-то привлечь к себе внимание.

– Мой воевода…

– Поднимись, мой друг, и поведай нам, что видел. – Сказал Рутгер, поглаживая мокрую шерсть волкодава за ушами, отчего тот зажмурил глаза, и довольно заурчал.

– В трёх тысячах шагах отсюда я видел место боя, что прошёл совсем недавно, но так и не смог определить, кто вышел победителем из этой схватки.

– Ювгеры? – Быстро спросил Стальной Барс, и посмотрел на проводника. Тот покачал головой, и ответил:

– Нет. Племён ювгер больше не осталось на этих плоскогорьях. Мой народ ушёл отсюда ещё год назад, и если бы кто-то отважился на боевой поход, то несомненно, вождь Тартей и я знали бы об этом.

– Но тогда кто сражался с мутантами?

От собственной догадки стало жарко, и как блеск молнии в ночи промелькнула мысль, что это могли быть только боги. Вот! Вот причина, из-за какой виги могут сблизиться с теми, кого ищут! Они окажут им помощь в войне с тварями в обмен на их оружие! Чем не выгодное предложение? Да, северян мало, всего четыре десятка, но за их плечами много побед, и они знают и умеют столько, чего многим воинам просто и не снилось! Древние… Согласятся ли они на это? Может, они будут считать и мутантов, и вигов врагами, и встретят их так же, как тварей, и первая их встреча будет кровавой? Что сделать, чтобы они поняли – северяне не хотят им зла?

Рутгер посмотрел в серое лицо лазутчика:

– Продолжай.

– Я видел десятки тел мутантов, и ни одного трупа их противников. Я обшарил всю округу, но так и не нашёл ничего, что бы указывало на то, кто сражался с ними.

– Твари часто дерутся между собой из-за добычи. – Заметил Коур. – Они слишком жадны и коварны, чтобы мирно уживаться друг с другом.

– Наверное, я бы так же и подумал, – Улыбнулся Хортер, полез рукой за отворот тегиляя, достал что-то оттуда, и показал воеводе на раскрытой ладони: – Это я достал из одного трупа. Вот эти наконечники, какими были убиты твари, и но там не было ни одной стрелы!

От волнения гулко забилось сердце, и Стальной Барс увидел в руке лазутчика несколько остроконечных, чуть желтоватых наконечников, виденных когда-то в Храме Бессмертного Тэнгри, в далёком детстве. Он с восхищением смотрел на монахов, принёсших их из Мёртвого Города, и уже мечтал, что когда вырастет, тоже будет совершать подвиги, отправляясь туда, и каждый день рискуя жизнью. Тогда он ещё не понимал, какой опасности подвергаются монахи, и что их ждёт в скором будущем. Откуда было знать десятилетнему отроку, что они обречены, и как только проявятся