Невеста по фотографии - Ли Кым-и

немного!

Не дав Подыль сказать ничего в ответ, Тхэван скрылся в толпе. Сердце девушки опять оборвалось. Ведь в этом месте жила также и Тари. А вдруг она до сих пор здесь? А вдруг он приезжает сюда, чтобы с ней встречаться? Все это время Тхэван примерно раз в месяц ездил в Гонолулу. Что, если он ездил не в Гонолулу, а в Еву, чтобы увидеться с Тари? От одних этих догадок земля уходила из-под ног и погружала Подыль в бесконечный ад. Она медленно опустилась на землю, а с самого дна ее души начал подниматься огонь ревности и злости.

«Ежель это так, то я больше не вытерплю! Не смогу больше с ним быть», – прошипела она про себя в тот момент, когда на земле выросла тень. Подыль обернулась и увидела Тхэвана – он тяжело дышал, как после бега, и протягивал ей зонтик. Девушка в нерешительности встала с земли. Это был голубой зонтик с цветочным узором и оборками по краям. Подыль и представить не могла, что после замечания мамы Джули муж купит ей зонтик, поэтому взяла его в руки в растерянности. Она залилась краской, оттого, что напридумывала себе непонятно чего о человеке, который бегал покупать ей подарок.

От станции до кладбища было около тридцати минут пешком. Подыль с Тхэваном шли по другой стороне оживленной улицы, и их путь был залит таким ярким солнечным светом, что все время приходилось прищуриваться. Вокруг не было ни зданий, ни деревьев, которые могли бы спасти от солнца. С выражением удовлетворения на лице Подыль раскрыла свой зонтик. Спрятавшись от солнца, она тут же ощутила прохладу, словно оказалась в тени дерева. Тхэван отказался идти под зонтиком жены и шагал впереди. Подыль шла легко, будто зонтик стал ее крыльями.

Перед входом на кладбище Тхэван остановился. Вслед за Тхэваном улыбающаяся Подыль тут же сменила выражение лица на печальное. Идя впервые к свекрови и деверю, она была очарована своим зонтиком. Подыль осторожно сложила подарок. Вместо могильных холмов на этом кладбище на ровной земле стояли надгробные плиты. Как и говорил свекор, здесь не нужно было волноваться о том, чтобы косить траву. Повсюду стояли деревья, отбрасывающие тень. Тхэван, по привычке не оборачиваясь на Подыль, прошел в середину между могилами и встал у одного из надгробий. Остановившись рядом с мужем, Подыль взглянула на имя, написанное по-английски и по-корейски:

Со Оннён (1861–1912)

Подыль стояла и смотрела на надгробие, словно встретилась вживую со свекровью, но, услышав, как покашливает Тхэван, опомнилась и принялась расставлять на платке еду для поминок. Тхэван наполнил стакан. Подыль стояла в ожидании, пока первым поклон сделает муж. Но он не шевелился, глядя на Подыль.

– Нам… нам нужно сделать его вместе?

Подыль сделала поклон одновременно с Тхэваном.

«Мама, я ваша невестка. Простите, что так поздно к вам пришла. Пусть я и не сильно по душе Тхэвану, но я для него очень стараюсь. Позаботьтесь обо мне, пожалуйста, чтобы я родила сына или дочку и мы жили счастливо!» – всей душой молилась Подыль свекрови на том свете, подобно тому, как ее родная мать возносила молитвы Будде.

Девушке казалось, что, навестив с должным почтением могилу свекрови, она действительно вошла в семью Со. Тхэван выпил содержимое стакана, который поставил на могилу матери, налил еще один и выпил. Потом положил в рот жареную рыбу, которую достала Подыль. Девушке было интересно, как блюдо ему на вкус, но она ничего не сказала. Пытаясь скрыть свое смущение, Подыль спросила:

– А где могила брата?

Нагробие Тхэсока находилось чуть дальше от могилы свекрови.

Со Тхэсок (1894–1910)

Деверь умер за два года до смерти свекрови. Так же, как и старший брат Подыль, Тхэсок умер, не узнав толком жизни. Девушка делала поклон, вспоминая родного брата. Здесь Тхэван тоже выпил два стакана и отошел от могилы, прихватив с собой бутылку с оставшимся алкоголем раньше, чем Подыль успела собрать еду после поминок. Видимо, он искал тенек под деревом, чтобы пообедать. Торопливо, как молящийся, которого интересует больше не молитва, а рис, который подносят Будде, Подыль произнесла, глядя на надгробие Тхэсока:

«Дорогой братик, мне очень жаль, что нам ни разу не удалось свидеться. Мне очень больно, что ты так рано покинул этот мир. Избавься от всего, что осталось здесь, и живи там спокойно! Я еще приду тебя навестить!»

Подыль спешно собрала корзину, побежала за мужем и тут же резко остановилась. Тхэван сидел не в тени дерева, а у какой-то могилы в углу кладбища. Его неизменно твердое выражение лица было отрешенным, он казался объятым внутренним чувством. Подыль шагнула вперед с замирающей отчего-то душой. Тхэван продолжал неподвижно смотреть на надгробие, не замечая приближения Подыль. Увидев имя, девушка постояла несколько секунд, словно окоченев, а потом тяжело опустилась на землю рядом с Тхэваном.

Чхве Тархи (1892–1911)

Значит, не Тари, а Тархи. И она мертва. Заметив Подыль, Тхэван молча поднес бутылку ко рту. На душе стало еще тяжелее, чем когда она думала, что Тархи жива. Женщина, погребенная после своей смерти в душе мужчины, будет забыта, лишь когда он сам отправится на тот свет. Значит, Тхэван никогда не сможет забыть Тархи. Она еще дальше, чем появляющаяся и исчезающая каждый день на небосклоне луна. Из глаз Подыль брызнули слезы.

– Что случилось? – удивленно спросил Тхэван, увидев заплаканное лицо жены.

Его слова будто бы разрушили плотину, и слезы хлынули еще сильнее.

– Я… я знаю, кто это. Я все знаю! – пробормотала Подыль, рыдая и указывая на надгробие.

Взгляд Тхэвана потускнел.

– Пошли отсюда!

Тхэван кинул пустую бутылку в траву и резко встал. Однако, вместо того чтобы сделать, как сказал муж, Подыль выплеснула все, что копилось долгое время у нее в душе:

– Я знаю, что ты любишь эту девушку, потому ты не хотел жениться на мне! Именно из-за нее даж после свадьбы ты обращаешься со мной словно с домашним питомцем. И все ж я решила верить и ждать, что со временем все станет лучше. Но теперича я вижу, что все было напрасно! Я права? Лишь она до сих пор в твоем сердце? Как мне быть? Мне когда-нибудь станет легче?

– Кто тебе такое сказал?..

Ошеломленный Тхэван, поколебавшись, снова сел на землю.

– Сваха поначалу мне сказала, что ты землевладелец. Что ежель я сюды приеду, то смогу пойти учиться. Но не этим обманом я была очарована! Кабы ты мне не понравился, я бы не приехала! Бросив школу, я никогда не ходила дальше нашей деревни, и вот такая я, оставила мать и братьев и, переплыв несколько морей, приехала сюды. Ну и пусть я не могу учиться, пусть не живу в роскоши, пусть мой муж не землевладелец, не велика беда. Я хотела, чтоб, став супругами,