Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

ней может случиться что-то плохое и непоправимое? Разве могут погаснуть эти озорные, карие глаза и он никогда не увидит её улыбки? Нет! Лучше тогда смерть. Ради неё. Чтобы она осталась жить.

– Мне кажется, что, не смотря ни на что, мы сможем вернуться домой, и ещё поднимем кубки, наполненные чертовски дорогим вином, за общим столом, чтобы отметить наше возвращение. – Твёрдо произнёс Стальной Барс.

– Хотел бы я быть так уверен, как ты, на малую толику. – Аласейа посмотрел вперёд, туда, где бугрилась обезображенная земля, и воскликнул: – Не Хортер ли там возвращается?!

– Да. Это он. – Подтвердил воевода, тоже заметив знакомую фигуру, сопровождаемую, чёрным волкодавом. – Интересно, чем он может нас порадовать?

Лазутчика заметили и отряды ювгеров. Они остановились, и ждали, когда виг приблизится, чтобы узнать, что же их всё-таки ожидает впереди. Рутгеру это показалось даже смешным. Это показалось ему похожим на дни обучения в Храме Бессмертного Тэнгри, когда кто-то из нерадивых учеников ленился сделать домашнее задание, и надеялся на более трудолюбивых товарищей.

– Кали! – Воскликнула Эрли, и, бросившись к псу, упав перед ним на колени, обняла. Она что-то ласково спрашивала у него по-гаарски, гладила по крупной, квадратной голове, а тот с истинным достоинством воина, знающего себе цену, лишь снисходительно прикрывал глаза.

– Мой воевода… – «Тёмный», как всегда сначала опустился перед Стальным Барсом на одно колено, потом поднялся, и, переводя дыхание от бешеных скачков через трещины в бугристой земле, заговорил: – На многие тысячи шагов я не заметил ни одного мутанта, но там, дальше, я видел лесистую долину, где поднимался дым от костров. Я не стал спускаться в неё, так как меня мог увидеть враг. Мы не сможем подойти так, чтобы нас не обнаружили, и, по всей видимости, в лесах скрывается много разбойников.

– Это и есть сердце моих земель. – Проговорил подошедший Тартей: – Долина Спящего Эха. Оттуда нас вытеснили год назад, и мы делали множество попыток, чтобы вернуться, но так и не смогли закрепиться. Это священная земля. Там нас слышали боги.

– Были битвы? – С пониманием спросил Рутгер, и услышал совсем не то, что ожидал:

– Нет. Была всего лишь небольшая стычка, и я решил отступить. – Ювгер немного помолчал, опустив голову, и с дрожью в голосе заговорил, вспоминая нечто тяжёлое, что неподъёмным грузом лежало на сердце: – Они напали на самом рассвете, когда сон так сладок, и не хочется его прерывать, не смотря ни на что. Всю ночь выли собаки, но мы на это не обратили внимание. Никто даже и подумать не мог, что мутанты подойдут так близко и решатся напасть! Раньше этого никогда не было, и они похищали только тех, кто неосторожно забредал на их территорию или отбивался от отрядов. Стоял туман, и мы не могли понять, сколько врагов на нас напало, только было слышно, как на краю деревни звенела сталь и умирали люди. Мой сын собрал полусотню воинов и пошёл с ними, чтобы отбросить разбойников обратно в горы, а я остался, чтобы призвать остальных под свою руку, и позже прийти к нему на помощь. Когда туман рассеялся, мы увидели, что всё уже кончено. Деревня на краю долины уничтожена, а все люди и воины перебиты…

Тартей заскрежетал зубами, снова переживая это, и ещё тише, так, что его было еле слышно, продолжил:

– Мутанты были везде. Мне показалось, что их было не меньше двух сотен, а со скал бесконечным потоком спускались ещё. Что мы могли сделать? Погибнуть в сечи, и оставить свои семьи на растерзание нежити? Чтобы сохранить хоть что-то, я решил отступить, и, собравшись с силами, выбить отродье из долины. И вот, время пришло! – Выкрикнул вождь, и его воины тут же подхватили клич, подняв в руках оружие.

Нет. Ювгеры не так просты, как кажется. Это Стальной Барс понял, как только увидел, что они при крике вождя все разом, мгновенно вскинулись, готовые к бою. Что же это? Они только делают вид, что неуклюжи, и своей расхлябанностью не представляют опасности? Для чего? Зачем?

– Твои воины готовы к битве? – Прямо спросил воевода ювгера, глядя в глаза.

Тартей оскалился, и осмотревшись, окинул взглядом группы, продолжающие движение. По-видимому, он остался доволен увиденным, и ответил:

– Мои люди всегда готовы к битве. Стоит только заметить врага как они собьются в строй, и будут страшны в настоящей сечи.

– Так значит, это хитрость?

– Можно сказать и так. В наших краях невозможно придерживаться строгого строя русов, да и наш свободолюбивый народ никогда не признавал этого. К тому же не исключено, что и сейчас лазутчики мутантов наблюдают за нами, и пусть они доложат своему повелителю, что мы не ждём нападения.

– Но мой…

– Знаю, знаю, что ты хочешь сказать! – Тартей примиряюще поднял руки, и не дал воеводе договорить: – Я нисколько не хочу приуменьшать заслуги твоего воина и его пса. Он может ошибаться, не так ли? Вряд ли у него есть опыт вылазок по таким неприветливым местам…

– Опыта, у него может быть и нет, но у него острый слух, и глаз, как у орла. От него ничего не ускользнёт, и он может найти иголку в стоге сена.

– Вот в этом я не сомневаюсь. Он – мутант? – В глазах вождя мелькнуло подозрение, и они холодными льдинками пытались проникнуть в самую душу.

Рутгер выдержал испытующий взгляд:

– В наших краях, на севере, есть народ – дхоры. У них серая кожа, и долгое время мы считали, что они людоеды. Отец Хортера дхор, а мать из вигов. Не знаю, как, но он сердцем чувствует врага, и даже может предсказать его действия. Как лазутчик он просто незаменим, и я не представляю, что бы мы без него делали.

– Сайан рассказывал мне, что в ваших землях есть много чудес, каких нет у нас. Хотел бы я хоть одним глазом взглянуть на них. – Покивал головой ювгер, и глубоко вздохнул, понимая, что это всего лишь его мечты, и им никогда не суждено сбыться. – Говорят, у вас так же легко можно встретить ведьму, как у нас обычного человека? Неужели их в своё время всех не сожгли?

– Эррилайя – моя невеста, и с неё не слетит ни один волос, а тот, кто пусть даже допустит мысль причинить ей вред, тут же умрёт. – Твёрдо проговорил Стальной Барс, зло посмотрев на Тартея, и догадываясь на что тот намекает.