Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

невысоких, скрюченных сосен. – Только мы готовимся к сечи, а ювгеры, похоже, больше надеются на помощь своих богов и мощь наших мечей. Я заставлю Тартея присоединиться к моим воинам!

Аласейа улыбнулся:

– Вот теперь я узнаю воеводу вигов! Вот таким ты мне нравишься больше всего!

Рутгер, полный решимости, сделал несколько шагов по направлению к уже поставленному шатру вождя, но остановился, услышав слова царя:

– Прикажи освободить Архорда, и дай ему в руки меч.

– Ты думаешь…

– Я уверен. Разве у него есть другой выход? У него уже пропало желание отомстить, и выполнить клятву, данную лорду Фельмору. Он не такой дурак, чтобы не понимать, что убив воеводу вигов, он сам же себя обрекает на смерть, и никогда не сможет вернуться в страну Лазоревых Гор, а против тварей нам понадобится каждый воин, способный держать клинок в руках. Ведь с ними невозможно договориться! Так пусть не прячется за нашими спинами, а заслужит кровью право на путь домой!

Виг промолчал, обдумывая предложение росса, и направился к Тартею, горя желанием заставить его воинов сделать хоть что-нибудь для будущего боя. Мутанты не были более опасны, чем гвардейцы императора, или неисчислимая рать Аллай-хана, но ведь никто с уверенностью не мог сказать, сколько их будет, и единственное место, хоть как-то подходящее для битвы давало ничтожно мало преимуществ. Только объединившись, и действуя за одно, можно было надеяться на благополучный исход, и соответственно на то, что северяне продвинутся дальше в поисках Древних Богов.

Два копья скрестились перед Стальным Барсом, когда он намеревался войти в шатёр Тартея. Стража встала у него на пути, настороженными взглядами оценивая, чего можно ожидать от воеводы северян. Блестящие глаза на бородатых лицах, что с трудом можно было разглядеть под шапкой меха.

– Что это значит? – Опешил Рутгер, едва сумев сообразить, что его не пропускают внутрь шатра. Это показалось настолько необычным и ненастоящим, что он не нашёлся, что сказать дальше. Он и предположить не мог, что его могут куда-то не пустить!

Схватившись за одно из копий, заметив, как напряглась стража, он зло прокричал:

– Вождь Тартей! С каких пор воеводу союзников не пропускают к тебе? Ты не хочешь меня видеть?!

Полог шатра откинулся и оттуда вышел Сайан. Он улыбнулся и подняв руки, призывая вига к тишине, поспешно произнёс:

– Вождь Тартей держит совет со своими лучшими воинами…

– Вот как? А про меня он просто забыл?

Первым желанием было развернуться и уйти. Уйти вместе со своими бойцами, и оставить ювгеров, чтобы они сами, одни, скрестили оружие с мутантами, но Стальной Барс заставил себя остаться. Сейчас это было уже невозможно. Они слишком далеко забрались в земли, населённые тварями, и отход такого маленького отряда грозил им гибелью. Наверняка исчадия ада давно следят за ними, и едва виги отойдут от основного войска, как тут же будут разбиты. Конечно, они будут сопротивляться, и уничтожал немало врагов, но они не смогут устоять против многочисленного противника.

– Нет-нет! Что ты! Разве можно забыть про наших сильных союзников! Вождь Тартей собирался известить тебя после совета о своих планах.

Слова Сайана всё расставили по своим местам, и воевода понял, чего хочет вождь ювгеров. Жалея своих воинов, и не желая их смерти, в ядро обороны он поставит северян. Конечно, их мало, но свей слаженностью и умением биться, умирая, они нанесут большой урон силам мутантов, и тогда ювгеры навалятся на них всем скопом, возможно, после этого их победа будет не такой кровавой.

Всё это промелькнуло в голове Рутгера мгновенно, и поняв замысел Тартея, он улыбнулся, взял себя в руки, и медленно вытащив из-за пояса серебряный жезл воеводы, показывая его русу, сказал:

– Мне всего два десятка лет, и видел в Обитаемом Мире я не так уж и много, но вот это дают воинам, выбранных в предводители, способных повести за собой войско! Нас без малого всего четыре десятка, но поверь мне, каждый из нас стоит гораздо больше чем вы думаете, и я полагаю, что имею право знать о всех планах вашего вождя, когда утром, на рассвете, мы будем сражаться бок о бок с нежитью.

Сайан недобро усмехнулся, и бросив быстрый взгляд назад, на полог шатра, откуда показалась меховая шапка выходящего Тартея, твёрдо проговорил:

– После совета, вождь ювгеров, да хранят его боги многие лета, укажет вам ваше место в битве. А пока…

Стальной Барс понял, что вести сейчас разговоры бесполезно. Всё равно его разумные доводы никто не услышит, и теперь пришло время показать свою силу. Он не собирался кого-то убивать. Просто хотел раскидать стражу, и всех тех, кто придёт к ней на помощь. У Тартея хватит благоразумия, чтобы остановить своих бойцов, если потасовка перерастёт в нечто серьёзное, и засверкает сталь.

Не прошло и нескольких ударов сердца, как стражники, преградившие путь воеводе, упали, поверженные серебряным жезлом. Воевода выхватил пернач, чтобы встретить ещё четверых ювгеров, находившихся неподалёку, и теперь со звериным рёвом бросившихся на него. Он не стал ждать, пока они подбегут ближе, и сам перешёл в атаку, сделав десяток быстрых, плавных шагов им на встречу. От первого удара топора он скользнул в сторону, и, оказавшись за спиной нападающего, схватив его свободной рукой за горло, раскрутив, бросил под ноги следующим. Один из ювгеров не ожидал этого, и запнувшись о тело своего же товарища, растянулся на земле. Уже входя в раж, и чувствуя, как играет в руках сила, как напрягаются мышцы, вспоминая забытые, отработанные движения, Рутгер в самый последний момент сдержал удары, и всего лишь оглушил незадачливых бойцов.

С третьим и четвёртым пришлось провозиться чуть дольше. Видя незавидную судьбу своих товарищей, они остановились, и скаля острые зубы, помахивая грубо выкованными мечами, разошлись, намереваясь атаковать с двух сторон. Краем глаза воевода заметил, как Тартей остановил жестом воина, уже ринувшегося в схватку, показавшегося из шатра, и с интересом следит за боем.

Улучив момент, они бросились на него одновременно, уже заранее уверенные в успехе, надеясь сбить оступившегося северянина с ног, и тут же поплатились за это. Виг стремительно отскочил в сторону, словно лениво, корпусом, увернулся от их ударов, и атаковал сам, да так быстро, что они и понять ничего не успели, как оказались безоружными, лежащими на камнях.

Довольный собой, Стальной Барс повернулся к вождю ювгеров, чтобы бросить что-нибудь обидное, касающееся подготовки его воинов, но был вынужден парировать перначом град ударов, обрушенные на него