Мой Кир Булычёв, мой Рэй Брэдбери и другие мои писатели… - Андрей Викторович Щербак-Жуков

Видимо, в этом и кроется секрет его долголетия – и физического, и творческого.

По сравнению с иными фантастами Рэй Брэдбери написал не так-то и много. И, к счастью, почти всё уже переведено на русский. Однако нам ещё открывать и открывать новые грани этого тонкого поэта и мудрого доброго сказочника.

Вновь открывая Рэя Брэдбери

О сборнике неизвестных рассказов известного писателя «Мы – плотники незримого собора»

(М.: Эксмо, 2016)

Звучит потрясающе: Рэй Брэдбери был и остаётся одним из самых активно переводимых на русский язык зарубежных писателей на протяжении всего последнего полувека. Написанный в 1953 году роман «451 градус по Фаренгейту» уже в 1956-м вышел в Советском Союзе. В 1965 году был издан канонический состав «Марсианских хроник» (канонический – потому что потом автором дописывалось довольно много новых «марсианских» рассказов, ещё на целую книгу), а в 1967-м – роман «Вино из одуванчиков». Многократно обращались к творчеству Рэя Брэдбери российские и советские кинематографисты. Полнометражные картины «Вельд», «Тринадцатый апостол», мультфильм «Будет ласковый дождь», телевизионный мини-сериал «Вино из одуванчиков», несколько сюжетов в телепередаче «Этот фантастический мир» – этот список далеко не полный…

При этом Брэдбери в СССР позиционировали, во-первых, как писателя-фантаста, во-вторых, как гуманиста и борца против буржуазного строя. Собственно, это и помогало переводчикам продвигать его книги. Да и сам Брэдбери это подтверждал: «Жюль Верн был моим отцом, Уэллс – мудрым дядюшкой. Эдгар Аллан По приходился мне двоюродным братом; он, как летучая мышь, вечно обитал у нас на тёмном чердаке. Флэш Гордон и Бак Роджерс – мои братья и товарищи. Вот вам и вся моя родня. Ещё добавлю, что моей матерью, по всей вероятности, была Мэри Уоллстонкрафт Шелли, создательница “Франкенштейна”. Ну кем я ещё мог стать, как не писателем-фантастом при такой семейке?»

Однако на самом деле творческий охват Брэдбери гораздо шире. По большому счёту он написал всего один научно-фантастический роман – «451 градус по Фаренгейту». «Марсианские хроники» – это цикл новелл. А остальные крупные вещи – мистика, детективы, лирический мейнстрим. Брэдбери – один из самых известных в России американских писателей, но при этом и один из самых нераскрытых, да-да, неизвестных авторов. Российским читателям Брэдбери ещё открывать и открывать… И, слава богу, переводчики и издатели этому радостно способствуют.

Не так давно вышедшую книгу «Мы – плотники незримого собора» перевёл и составил Арам Оганян. Читайте интервью с ним ниже. Послесловие Оганяна к сборнику правильнее было бы дать в качестве предисловия. В этом тексте Оганян не только сообщает, что «…за семьдесят лет творческой жизни Брэдбери создал сотни рассказов, с десяток романов, множество пьес, стихов, эссе и сценариев» и что «…некоторые из них остаются ещё в рукописях, не нашедших издателя, а среди опубликованного многое затерялось в старых журналах и малоизвестных антологиях». Он рассказывает, что за книгу держит в руках читатель и как она создавалась. «К счастью, интерес к таким произведениям возник у знатоков и исследователей творчества Брэдбери ещё при жизни автора. Брэдбери допустил их в свои подвалы и чердаки с сокровищами».

Подавляющее большинство произведений сборника – это самые ранние произведения совсем ещё юного автора, только ищущего свой путь в литературе, свой неповторимый язык и стиль. В основном это фантастика, написанная, как замечает переводчик-составитель, «в предвкушении космической эры».

Оганян рассказывает: «В конце 1930-х годов, когда Брэдбери начал писать рассказы, в Калифорнии уже сложился кружок писателей-фантастов, именовавших себя “Научно-фантастическим обществом Лос-Анджелеса”. В нём состояли тогда ещё мало кому известные Роберт Хайнлайн (1907–1988), Генри Каттнер (1915–1958) и Ли Брекетт (1915–1978). Они-то и стали старшими наставниками юного Брэдбери, вчерашнего выпускника школы, и не жалели времени на разбор его произведений».

Немного отвлекусь. В 1990 году я попросил Кира Булычёва дать что-нибудь из своих неопубликованных произведений для сборника «Послание Фениксу», в составлении которого я участвовал. Но все тексты Булычёва в те годы были нарасхват, а удастся ли получить для авторов серьёзные гонорары, мы не были уверены (и оказались правы, оригинал-макет книги у нас, горе-составителей, попросту украли, и о том, что она вышла, я узнал, увидев её в книжном магазине), и автор дал нам тексты, которые не взял бы никто другой. Как написал в кратком предисловии сам Кир Булычёв, это была «проза, написанная тогда, когда ещё не существовало Булычёва, а Можейко и не подозревал, что когда-нибудь увидит свои труды напечатанными». Писатель заметил, что эти тексты «могут оказаться поучительными для тех, кто сегодня вступает в литературу. Так тогда вступал я». И это было очень интересно и весьма поучительно – читать первые опусы автора, которого давно знаешь как признанного мэтра.

Примерно такие же чувства охватывают и при чтении книги «Мы – плотники незримого собора». Её открывает рассказ-зарисовка «Долой технократов!», подписанный псевдонимом Рон Рейнольдс и напечатанный в журнале Futuria Fantasia в августе 1939 года. Подумать только – Брэдбери тогда было 19 лет. Так вступал в литературу он.

Заглянуть в литературную кухню мастера, который тогда только набирал своё мастерство, позволяет и рассказ «Скелет». В сборнике «Тёмный карнавал» есть произведение с таким же названием и датированное тем же 1945 годом. Книга вышла в 1947 году и была переиздана в 2001-м с комментариями. Вот что рассказывает Брэдбери, предваряя этот рассказ: «У меня болело горло, я скверно себя чувствовал и отправился к врачу, а он, заглянув мне в глотку, сказал: “Ничего страшного, лёгонькое покраснение… Примите пару таблеток аспирина и ступайте домой, на приём больше не ходите”. Я ответил: “Как же, доктор, я ведь чувствую там мускулы и связки”. Доктор сказал: “Ну и что, в нашем теле вообще много всего, что мы обычно не чувствуем: локти, колеблющиеся рёбра, продолговатый мозг”. Когда я выходил из кабинета, я чувствовал в себе и колеблющиеся рёбра, и продолговатый мозг, и надколенники в придачу. Эти мысли не отпускали меня и дома, и я сказал: “Боже, а ведь у меня внутри СКЕЛЕТ”. Название было готово, я сел и написал рассказ. На это у меня ушло два дня».

Получилось странное, завораживающее читательское воображение произведение о человеке, который осознал, что внутри него скелет – ровно такой же, какие можно увидеть в фильме ужасов… И ужаснулся. Он испугался своего скелета и решил от него избавиться. И нашёлся умелец, который ему помог. И тогда герой рассказа превратился в растёкшуюся по полу медузу. Чем испугал свою девушку… В книге «Мы – плотники незримого собора» находим совершенно другую историю, явно навеянную тем же самым походом к