По воле случая - Теона Рэй

Ты Арья…

– Меня зовут Оксана. Моей душе не посчастливилось оказаться в теле Арьи, вы ведь знаете!

– Знаю. Но ты и есть Арья. Разве слияние души с телом еще не произошло? Не может такого быть… Ты не думаешь как Арья, не живешь, как она?

– Скажите мне, – я сложила ладони в умоляющем жесте. Рикард за моей спиной тихонько выдохнул. Я чувствовала его напряжение, отчего сама начинала нервничать еще сильнее.

– Душу, – бросила ведьма. Костлявыми пальцами старуха заплетала свои волосы в косу, как будто наш визит пришелся как раз на время, когда она собиралась ложиться спать. Окинула меня скучающим взглядом. – Одну обещал твой муж, вторую ты.

– Мой муж? Нико обещал свою душу?!

– Не свою, разумеется. Ганы. За амулет, что я сделала для вашей дочери.

– Ганы? Она ведь его мать…

– И родные предают, – оборвала меня старуха. – Ты ведь тоже пообещала мне душу родного человека, разве нет?

– Чью?..

– Нико. Мы договорились, что когда придет время Нико, ты защитишь свой дом от темного жнеца, – ведьма кинула на Рикарда неприязненный взгляд. – Но вижу, что ты привела одного из них с собой.

– Он помогает мне. Прошу вас, скажите, что я должна сделать, чтобы отменить нашу сделку?

– Это невозможно. Я выполнила волю твоего мужа – он позволит мне забрать душу Ганы. Ну а ты обязана помочь мне забрать душу Нико. Что, стало жалко мужика? Когда я приносила тебе зелье, ты проклинала его, а теперь просишь спасти?

– Нет, – я замотала головой. – Нет! Вы можете забрать душу Нико… Это будет справедливо. Он убил моего сына, так пусть поплатится за это!

– Значит, когда он умрет, ты знаешь, что делать.

– Не знаю! Воспоминания Арьи стираются.

– Укрой завалинки полынью, и жнец не войдет внутрь. Я успею прийти и забрать неприкаянную душу, и наша сделка будет завершена.

– А Гану?

– Не тебе о ней думать. Тот договор был между мной и твоим мужем. А теперь ступай, призраки не тронут.

С последними словами ведьма развернулась и ушла в камыши. Мы с Рикардом остались стоять посреди болота, потихоньку проваливаясь в него. Кочки под ногами тонули медленно, но тонули.

– Уходим, – Рикард вскинулся и схватил меня за руку. – Скорее!

Почти бегом мы добрались до лошади, мужчина запрыгнул в седло и помог забраться мне. С места рванули так, словно за нами призраки гнались… А они гнались. Завывание и зловещий хохот преследовали нас, пока лошадь не выскочила на дорогу.

– Ты не позволишь мне отдать Нико ведьме, да? – кричала я сквозь ветер.

Лошадь замедлила шаг, и я смогла говорить уже тише:

– Прошу тебя, Рикард! Нико сотворил ужасное, а если не его, то чью душу у меня попросит старуха?

– Я провожал твоего сына, – хмуро отозвался Рикард. – В ту ночь стоял жуткий мороз, и Нико оставил мальчонку в сенях. Я нашел ребенка закутанным в овечью шкуру, и даже подумать не мог, что кто-то оставил его умереть. Не догадался. Как глупо…

– Я его не помню, – я смахнула слезу со щеки. – Не помню сына, эти воспоминания стерлись. Но, зная, что Нико оставил его на холоде… Никогда не смогу простить мужа за это. Я не желаю ему смерти, но его душе желаю страданий. Пусть она служит ведьме, пусть вечно живет на болотах! Мне жаль Гану, но ее спасти не могу. Душу Ганы ведьме пообещал Нико… Пусть оба сгинут в болотах.

Рикард молча слушал, а из меня потоком лились ругательства. Сквозь слезы я смотрела на дорогу, ведущую через лес, и цеплялась за лошадиную гриву. Усталость и слабость накатили в один миг, слезы вскоре высохли, а ругаться мне больше не хотелось.

– Я рада, что не должна ей денег, – прошептала я. – Не смогла бы рассчитаться.

– У тебя холодное сердце, – сказал Рикард.

Я непонимающе взглянула не него обернувшись.

– Только что ты узнала, что две души отойдут на службу к ведьме, и радуешься, что не должна платить монетой.

– Ты видишь души людей, только когда приходишь за ними? То есть, ты не знаешь, как люди живут, что делают? Не следишь за ними?

– Нет.

– Жаль. Тогда ты бы знал, что Нико не заслуживает жить на этом свете, а его мать… Думаю, она еще хуже него. Иначе почему не вразумит своего сына? Когда Нико сказал мне, что украдет девочку, Гана слышала это и ничего не предприняла. Я тогда хоронила сына в огороде, а Нико собирался идти за Майей. Ему было плевать на родного ребенка, он будто даже не заметил, что его нет. Убил и забыл. Гана не помогла мне выкопать яму, а как только я вернулась в дом, заставила мыть полы и стирать простыни. Знаешь, Рикард… я, пожалуй, все-таки желаю им обоим смерти. Арья бы их простила, наверное, а я нет. И да, я рада, что Арья не пообещала ведьме что-то другое.

Всю дорогу до дома мы с Рикардом молчали. А потом, когда он привязал лошадь к забору и помог мне спуститься на землю, я нашла в себе силы сказать:

– Ты мне не сможешь помешать. Я должна ведьме душу Нико, и она ее получит.

– Я не стану мешать тебе.

– Что?..

– Я не пойду за Ганой и Нико, – Рикард заглянул мне в глаза. – Они поступили нехорошо с твоим ребенком, и пусть для темного жнеца поступки людей не должны иметь значения, я все же не стану тебе препятствовать. Для того чтобы защитить дом от жнеца, ты должна жить в том доме, чтобы не упустить момент смерти. Но я не могу допустить, чтобы ты и Майя пропали из поля моего зрения.

– Снова ты о Майе…

– О тебе. Я говорю о тебе. Считай, что твоя сделка с ведьмой уже завершена. Рано или поздно она получит свои души, а ты свободна от обещаний.

– Ты на самом деле сделаешь это ради меня? Не пойдешь за ними, чтобы проводить?

– Да.

– Но почему?

– Я уже сказал – вы с Майей должны быть при мне до тех пор, пока ты не поймешь, что дочь должна уйти.

– Ты этого никогда не дождешься, – устало повторила я в сотый раз.

Рикард промолчал.

Майя спала в гостевой комнате, а мы с Рикардом должны были привести себя в порядок перед сном после блужданий по болотам. Пока староста топил баню, я переоделась в мужскую пижаму, выданную мне им лично, и постирала нашу одежду. Низ моего платья вывозился в грязи, да и брюки Рикарда не отличались чистотой.

Помыться первой отправилась я, а после,