Сказки Освии. Шершех - Татьяна Бондарь

липкой темноте.

— Ты пытаешься напугать бога страха? — Шершеху было весело. — Ты даже не знаешь, жив ли этот маг прямо сейчас. Я тебе скажу. Освальд мёртв. И ты мертва, и все твои друзья. Вы ещё ходите, говорите, но уже мертвы, потому что меня не сможет остановить никто. Я слишком долго сидел в заточении, чтобы кого-то щадить.

— Ты бог страха? — переспросила я, пытаясь потянуть время в надежде, что где-то там, снаружи, Освальд исправляет ужасную ошибку, которую мы совершили.

— Какие же вы люди ничтожные! — проворчал Шершех. — Вы так не совершенны, что приходится одно и то же повторять несколько раз. Хорошо, что я пришёл в этот мир, и теперь смогу стереть его ошибки. Осталось только выбрать себе проводника.

— Бери Герасима, — посоветовала я. — Не ошибёшься. Его даже эта…налоговая не смогла поймать, — припомнила я непонятное слово.

— Жирного дурака из другого мира? — Шершех на секунду задумался, будто восприняв моё предложение всерьёз. — Герасим слишком долго пробыл кобылой, и у него болят колени, — наконец решил он. — Я думаю выбрать вместо тебя Освальда. Он сильнее, талантливее и умнее.

— Эти верховные маги слишком известны, — попыталась переубедить его я. — Они всё время на виду, их руками незаметно много гадостей не сделаешь. Чего уж там, бери меня. С коленями у меня всё в порядке, я кобылой никогда не была, и обо мне никто ничего не знает.

Тут я приврала, мой образ ещё не выветрился из памяти аскарцев, но Шершех об этом не знал. Он опять задумался. Каждое моё предложение он воспринимал всерьёз, и я рискнула прибавить:

— А давай ты вообще уйдёшь откуда пришёл, там по тебе наверняка соскучились.

— Ты болтливая, глупая, маленькая смертная, — Шершеху моя идея не понравилась. — Но так и быть, я выберу тебя. Интересно попробовать, как это, когда по доброй воле. Кроме того, ты самая молодая, и мне придётся меньше «отматывать».

Чернота ударила в солнечное сплетение, я потеряла связь с реальностью и как будто совсем пропала, утратив способность помнить, понимать, чувствовать или думать. Это холодное ничто было похоже на смерть. Моё место в теле занял Шершех, и, едва обосновавшись там, он начал «отмотку».

Я бы так и осталась в его власти без просвета сознания, но Освальд сумел на время изменить ситуацию. Его лицо в окружении искр на секунду появилось передо мной и тут же исчезло. Это короткое видение неожиданно помогло. Память вернулась ко мне, слова тут же сложились в правильном порядке, выстроившись в заклинание, однажды уже спугнувшее Шершеха. Странное заклинание, присланное когда-то мне Освальдом, сработало и в этот раз. Холод и темнота сменились привычной реальностью. Ну, если можно было назвать привычной ту картину, которая мне открылась.

Мою левую руку к полу прижимал Освальд, правую Рональд. Василика бесцеремонно уселась на колени и больно вдавливала мои ноги в пол. Глаз Освальда оплыл, из рассечённой губы текла кровь. У Рональда на правой скуле треугольником расходилась рваная рана.

Василика пострадала меньше других. Она держала меня ничуть не слабее, чем мужчины. Мне показалось, что даже Герасим был бы полегче. Проступившая в ней звериная сила стирала напрочь с Василики образ благопристойной матроны.

Дом был перевернут вверх дном. Кругом валялись обломки мебели и разбитая посуда, на оружейной стенке Василики не осталось ни одного экспоната, и только сиротливо торчащие из неё гвоздики напоминали, что здесь висело не меньше трех десятков железяк разной длины. Коллекция Василики не ушла далеко. Копья, шестопёры, алебарды, кинжалы, ножи и бумеранг теперь не нуждались в гвоздях и торчали из стен, воткнутые в них чуть ли не до середины. Либо стены их дома были сделаны из шоколада, как в мрачной детской сказочке, либо тот, кто так яростно разобрался с оружием, обладал нечеловеческой силой.

— Не говорите, что это всё я! — взмолилась я и не узнала свой голос, похоже, он был сорван.

Дверца нижнего кухонного шкафчика скрипнула, открываясь. За ней сидела перепуганная Дэми, прижимая к себе тонкими ручками трясущегося от страха колобка.

— Ой мать, это всё ты! — беспощадно припечатал колобок, окончательно убив слабую надежду на то, что этот разгром устроило землетрясение или очень сильный сквозняк. Он выкатился наружу, принялся возбуждённо рассказывать и показывать в лицах, что происходило, пока я была в отключке.

Когда я попала под власть Шершеха, мне только казалось, что я не могла пошевелиться, в реальности я двигалась куда больше, чем хотелось бы окружающим. Когда Освальд закончил заклинание полной блокировки, я одним движением сбила Василику с ног, вырвала у неё тяжёлые кусачки и запустила в Освальда прежде, чем он успел что-то предпринять. Кусачки задели Освальда вскользь, и с лязгом упали на пол. Пользуясь общим замешательством, я подбежала к верховному магу, и ударила его по лицу. Шершех знал, что навредить ему может только маг, и направил все силы на Освальда.

Рональд и Василика попытались меня оттянуть от него, но они ещё не успели понять, что перед ними стоит не маленькая хрупкая девушка, а совсем другое существо. Рональду пришлось на своём опыте узнать, сколько весит мой кулак, подкреплённый волей Шершеха. Я свалила его ударом под колено и рванула к оружейной стенке Василики. Освальд успел среагировать и пустил мне вслед останавливающее заклинание, но я мгновенно сняла его, и вооружилась сразу двумя топорами.

Василика никому не позволяла трогать своё оружие, и сейчас прощать такую наглость не собиралась. Она незаметно подобралась ко мне сзади и ударила табуреткой по затылку. Табуретка сломалась. В обычное время этого удара мне хватило бы, чтобы пролежать в отключке до утра, но вечер был необычным, и обещал стать ещё веселее после того, как попытка Василики провалилась.

Шершеху табуретка не понравилась. Он переключил внимание на капитаншу, стал хватать со стены оружие и бросать в неё с такой силой и скоростью, что оно резало деревянную обшивку стен, как яблочную мякоть. Василике пришлось бы плохо, если бы не её природная ловкость и хорошая реакция, которые многими годами тренировок были доведены до совершенства. Василика уворачивалась от летящих в неё шестопёров, копий, кинжалов, булав, топоров и мечей с ловкостью дикой кошки. Прежде, чем Рональд ухватил меня за руки, я успела растратить всё, что было в её арсенале.

Рональду едва хватило силы, чтобы удержать меня на пару секунд. К счастью, этого оказалось достаточно. Освальд успел метнуть безобидное заклинание, превращающее в лягушку. Всё-таки с лягушкой, даже очень злой, проще справиться, чем с девушкой в плохом настроении. Заклинание не сработало, но Шершеху пришлось полностью сосредоточиться