Отчаяние - Владимир Набоков

На шестой день моего пребыванiя вeтер  усилился до того, что гостиница стала напоминать судно среди бурнаго моря, стекла гудeли, трещали стeны, тяжкая листва с  шумом  пятилась и разбeжавшись осаждала дом . Я вышел  было в  сад , но сразу согнулся вдвое, чудом  удержал  шляпу и вернулся к  себe. {175} Задумавшись у окна среди волнующагося гула, я не разслышал  гонга и, когда сошел  вниз  к  завтраку и занял  свое мeсто, уже подавалось жаркое -мохнатые потроха под  томатовым  соусом  -- любимое блюдо доктора. Сначала я не вслушивался в  общiй разговор , умeло им  руководимый, но внезапно замeтил , что всe смотрят  на меня.

"А вы что по этому поводу думаете?" -- обратился ко мнe доктор .

"По какому поводу?" -- спросил  я.

"Мы говорили, -- сказал  доктор , -- об  этом  убiйствe у вас  в  Германiи. Каким  нужно быть монстром , -- продолжал  он , предчувствуя интересный спор , -- чтобы застраховать свою жизнь, убить другого -- --".

Не знаю, что со мной случилось, но вдруг  я поднял  руку и сказал : "Послушайте, остановитесь..." и той же рукой, но сжав  кулак , ударил  по столу, так  что подпрыгнуло кольцо от  салфетки, и закричал , не узнавая своего голоса: "Остановитесь, остановитесь! Как  вы смeете, какое вы имeете право? Оскорбленiе! Я не допущу! Как  вы смeете -- о моей странe, о моем  народe... Замолчать! Замолчать! -- кричал  я все громче. -- Вы... Смeть говорить мнe, мнe, в  лицо, что в  Германiи... Замолчать!.."

Впрочем  всe молчали уже давно -- с  тeх  пор , как  от  удара моего кулака покатилось кольцо. Оно докатилось до конца стола, и там  его осторожно прихлопнул  младшiй сын  ювелира. Тишина была исключительно хорошаго качества. Даже вeтер  перестал , кажется, гудeть. Доктор , держа в  руках  {176} вилку и нож , замер ; на лбу у него замерла муха. У меня заскочило что-то в  горлe, я бросил  на стол  салфетку и вышел , чувствуя, как  всe лица автоматически поворачиваются по мeрe моего прохожденiя.

В  холлe я на ходу сгреб  со стола открытую газету, поднялся по лeстницe и, очутившись у себя в  номерe, сeл  на кровать. Я весь дрожал , подступали рыданiя, меня сотрясала ярость, рука была загажена томатовым  соусом . Принимаясь за газету, я еще успeл  подумать: навeрное -совпаденiе, ничего не случилось, не станут  французы этим  интересоваться, -- но тут  мелькнуло у меня в  глазах  мое имя, прежнее мое имя...

Не помню в  точности, что я вычитал  как  раз  из  той газеты -- газет  я с  тeх  пор  прочел  немало, и онe у меня нeсколько спутались, -- гдe-то сейчас  валяются здeсь, но мнe некогда разбирать. Помню, однако, что сразу понял  двe вещи: знают , кто убил , и не знают , кто жертва. Сообщенiе исходило не от  собственнаго корреспондента, а было просто короткой перепечаткой из  берлинских  газет , и очень это подавалось небрежно и нагло, между политическим  столкновенiем  и попугайной болeзнью. Тон  был  неслыханный, -- он  настолько был  непрiемлем  и непозволителен  по отношенiю ко мнe, что я даже подумал , не идет  ли рeчь об  однофамильцe, -таким  тоном  пишут  о каком -нибудь полуидiотe, вырeзавшем  цeлую семью. Теперь я впрочем  догадываюсь, что это была уловка международной полицiи, попытка меня напугать, сбить с  толку, но в  ту минуту я был  внe себя, и каким -то пятнистым  взглядом  попадал  то в  одно мeсто столбца, то в  {177} другое, -- когда вдруг  раздался сильный стук . Бросил  газету под  кровать и сказал : "Войдите!" Вошел  доктор . Он  что-то дожевывал . "Послушайте, -- сказал  он , едва переступив  порог , -- тут  какая-то ошибка, вы меня невeрно поняли. Я бы очень хотeл  -- --"

"Вон , -- заорал  я, -- моментально вон ". Он  измeнился в  лицe и вышел , не затворив  двери. Я вскочил  и с  невeроятным  грохотом  ее захлопнул . Вытащил  из -под  кровати газету, -- но уже не мог  найти в  ней то, что читал  только-что. Я ее просмотрeл  всю: ничего! Неужели мнe приснилось? Я сызнова начал  ее просматривать, -- это было как  в  кошмарe, -- теряется, и нельзя найти, и нeт  тeх  природных  законов , которые вносят  нeкоторую логику в  поиски, -- а все безобразно и безсмысленно произвольно. Нeт , ничего в  газетe не было. Ни слова. Должно-быть я был  страшно возбужден  и безтолков , ибо только через  нeсколько секунд  замeтил , что газета старая, нeмецкая, а не парижская, которую только-что держал . Заглянув  опять под  кровать, я вытащил  нужную и перечел  плоское и даже пашквильное извeстiе. Мнe вдруг  стало ясно, что именно больше всего поражало, оскорбительно поражало, меня: ни звука о сходствe, -- сходство не только не оцeнивалось (ну, сказали бы, по крайней мeрe: да, -- превосходное сходство, но все-таки по тeм -то и тeм -то примeтам  это не он ), но вообще не упоминалось вовсе, -- выходило так , что это человeк  совершенно другого вида, чeм  я, а между тeм , не мог  же он  вeдь за одну ночь разложиться, -напротив , его физiономiя должна была стать {178} еще мраморнeе, сходство еще рeзче, -- но если бы даже срок  был  большiй, и смерть позабавилась бы им , все равно стадiи его распада совпадали бы с  моими, -- опрометью выражаюсь, чорт , мнe сейчас  не до изящества. В  этом  игнорированiи самаго цeннаго и важнаго для меня было нeчто умышленное и чрезвычайно подлое, -получалось так , что с  первой минуты всe будто бы отлично знали, что это не я, что никому в  голову не могло придти, что это мой труп , и в  самой ноншалантности изложенiя было как  бы подчеркиванiе моей оплошности, -оплошности, которую я конечно ни в  коем  случаe не мог  допустить, -- а между тeм , прикрыв  рот  и отвернув  рыло, молча, но содрагаясь и лопаясь от  наслажденiя, злорадствовали, мстительно измывались, мстительно, подло, непереносимо -- -

Тут  опять постучались, я задохнувшись вскочил , вошли доктор  и жеран . "Вот , -- с  глубокой обидой сказал  доктор , обращаясь к  жерану и указывая на меня, -- вот  -- этот  господин  не только на меня зря обидeлся, но теперь оскорбляет  меня, не желает  слушать и весьма груб . Пожалуйста, поговорите с  ним , я не привык  к  таким  манерам ".

"Надо об ясниться, -- сказал  жеран , глядя на меня исподлобья. -- Я увeрен , что вы сами -- --"

"Уходите! -- закричал  я, топая. -- То, что вы дeлаете со мной... ?то не поддается... Вы не смeете унижать и мстить... Я требую, вы понимаете я требую -- --"

Доктор  и жеран , вскидывая ладони и как  заводные переступая на прямых  ногах , затараторили, тeсня меня, -- я не выдержал , мое бeшенство прошло, {179} но зато я почувствовал  напор  слез  и вдруг , -- желающим  предоставляю побeду, -- пал  на постель и разрыдался.

"?то все нервы, все нервы", -- сказал  доктор , как  по волшебству смягчаясь.

Жеран  улыбнулся и вышел , нeжно прикрыв  за собой дверь. Доктор  налил  мнe воды, предлагал  брому, гладил  меня по плечу, -- а я рыдал  и, сознавая отлично, даже холодно и с  усмeшкой сознавая, постыдность моего положенiя, но вмeстe с  тeм  чувствуя в  нем  всю прелесть надрывчика и какую-то смутную выгоду, продолжал  трястись, вытирая щеки большим , грязным , пахнувшим  говядиной, платком  доктора, который, поглаживая меня, бормотал :

"Какое недоразумeнiе! Я, который всегда говорю, что довольно войны... У вас  есть свои недостатки, и у нас  есть свои. Политику нужно забыть. Вы вообще просто не поняли, о чем  шла рeчь. Я просто спрашивал  ваше мнeнiе об  одном  убiйствe".

"О каком  убiйствe?" -- спросил  я всхлипывая.

"Ах , грязное дeло, -- переодeл  и убил , -- но успокойтесь, друг  мой, -- не в  одной Германiи убiйцы, у нас  есть свои Ландрю, слава Богу, так  что вы не единственный. Успокойтесь, все это нервы, здeшняя вода отлично дeйствует  на нервы, вeрнeе на желудок , что сводится к  тому же".

Он  поговорил  еще немного и встал . Я отдал  ему платок .

"Знаете что? -- сказал  он , уже стоя в  дверях . -- А вeдь маленькая графиня к  вам  неравнодушна. Вы бы сыграли сегодня вечером  что-нибудь на роялe {180} (он  произвел  пальцами трель), увeряю вас , вы бы имeли ее у себя в  постели".

Он  был  уже в  коридорe, но вдруг  передумал  и вернулся.

"В  молодые безумные годы, -- сказал  он , -- мы, студенты, однажды кутили, особенно наздрызгался самый безбожный из  нас , и когда он  совсeм  был  готов , мы нарядили его в  рясу, выбрили круглую плeшь, и вот  поздно ночью стучимся в  женскiй монастырь, отпирает  монахиня, и один  из  нас  говорит : "Ах , сестра моя, поглядите в  какое грустное состоянiе привел  себя этот  бeдный аббат , возьмите его, пускай он  у вас  выспится". И представьте себe, -- онe его взяли. Как  мы смeялись! -- Доктор  слегка присeл  и хлопнул  себя по ляжкам . Мнe вдруг  показалось -- а не говорит  ли он  об  этом  (переодeли... сошел  за другого...) с  извeстным  умыслом , не подослан  ли он , и меня опять обуяла злоба, но посмотрeв  на его глупо сiявшiя морщины, я сдержался, сдeлал  вид , что смeюсь, он , очень довольный, помахал  мнe ручкой, и наконец , наконец  оставил  меня в  покоe

Несмотря на каррикатурное сходство с  Раскольниковым  -- -- Нeт , не то. Отставить. Что было дальше? Да: я рeшил , что в  первую голову слeдует  добыть как  можно больше газет . Я побeжал  вниз . На лeстницe мнe попался толстый аббат , который посмотрeл  на меня с  сочувствiем , -- я понял  по его маслянистой улыбкe, что доктор  успeл  всeм  разсказать о нашем  примиренiи. На дворe меня сразу оглушил  вeтер , но я не сдался, нетерпeливо прилип  к  воротам , и вот  показался автобус , я замахал  {181} и влeз , мы покатили по шоссе, гдe с  ума сходила бeлая пыль. В  городe я достал  нeсколько номеров  нeмецких  газет  и за одно справлялся на почтамтe, нeт  ли письма. Письма не оказалось, но зато в  газетах  было очень много, слишком  много... Теперь, послe недeли всепоглощающей литературной работы, я исцeлился и чувствую только презрeнiе, но тогда холодный издeвательскiй тон  газет  доводил  меня почти до обморока. В  концe концов  картина получается такая: в  воскресенiе, десятаго марта, в  полдень, парикмахер  из  Кенигсдорфа нашел  в  лeсу мертвое тeло; отчего он  оказался в  этом  лeсу, гдe и лeтом  никто не бывал , и отчего он  только вечером  сообщил  о своей находкe, осталось неясным . Далeе слeдует  тот  замeчательно смeшной анекдот , который я уже приводил : автомобиль, умышленно оставленный мной возлe опушки, исчез . По слeдам  в  видe повторяющейся буквы "т" полицiя установила марку шин , какiе-то кенигсдорфцы, надeленные феноменальной памятью, вспомнили, как  проeхал  синiй двухмeстный кабрiолет  "Икар " на тангентных  колесах  с  большими втулками, а любезные молодцы из  гаража на моей улицe дали всe дополнительныя свeдeнiя, -- число сил  и цилиндров , и не только полицейскiй номер , а даже фабричные номера мотора и шасси. Всe думают , что я вот  сейчас  на этой машинe гдe-то катаюсь, -- это упоительно смeшно. Для меня же очевидно, что автомобиль мой кто-то увидeл  с  шоссе и не долго думая присвоил , а трупа-то не примeтил , -- спeшил . Напротив  -парикмахер , труп  нашедшiй, утверждает , что никакого автомобиля не видал . Он  подозрителен , {182} полицiи бы, казалось, тут -то его и зацапать, -вeдь и не таким  рубили головы, -- но как  бы не так , его и не думают  считать возможным  убiйцей, -- вину свалили на меня сразу, безоговорочно, с  холодной и грубой поспeшностью, словно были рады меня уличить, словно мстили мнe, словно я был  давно виноват  перед  ними, и давно жаждали они меня покарать. Едва ли не загодя рeшив  что найденный труп  не я, никакого сходства со мной не замeтив , вeрнeе исключив  а прiори возможность сходства (ибо человeк  не видит  того, что не хочет  видeть), полицiя с  блестящей послeдовательностью удивилась тому, что я думал  обмануть мiр , просто одeв  в  свое платье человeка, ничуть на меня не похожаго. Глупость и явная пристрастность этого разсужденiя уморительны. Основываясь на нем , они усомнились в  моих  умственных  способностях . Было даже предположенiе, что я ненормальный, это подтвердили нeкоторыя лица, знавшiя меня, между прочими болван  Орловiус  (кто еще, -- интересно), разсказавшiй, что я сам  себe писал  письма (вот  это неожиданно!). Что однако совершенно озадачило полицiю, это то, каким  образом  моя жертва (слово "жертва" особенно смаковалось газетами) очутилась в  моих  одеждах , или точнeе, как  удалось мнe заставить живого человeка надeть не только мой костюм , но даже носки и слишком  тeсные для него полуботинки (обуть то его я мог  и постфактум , умники!). Вбив  себe в  голову, что это не мой труп  (т. е. поступив  как  литературный критик , который, при одном  видe книги непрiятнаго ему писателя, рeшает , что книга бездарна, и уже дальше исходит  из  {183} этого произвольнаго положенiя), вбив  себe это в  голову, они с  жадностью накинулись на тe мелкiе, совсeм  неважные недостатки нашего с  Феликсом  сходства, которые при болeе глубоком  и даровитом  отношенiи к  моему созданiю прошли бы незамeтно, как  в  прекрасной книгe не замeчается описка, опечатка. Была упомянута грубость рук , выискали даже какую-то многозначительную мозоль, но отмeтили все же аккуратность ногтей на всeх  четырех  конечностях , при чем  кто-то, чуть ли не парикмахер , нашедшiй труп , обратил  вниманiе сыщиков  на то, что в  силу нeкоторых  обстоятельств , ясных  профессiоналу (подумаешь!), ногти подрeзал  не сам  человeк , а другой.