Нарисованные шрамы - Нева Алтай

и поворачиваю ее к себе лицом.

– Объясни.

– Ты умный мужчина, Роман. Подумай об этом, и ты сам все поймешь. – Она целует меня и затем поворачивается к Марку, который машет ей рукой у входа, оставляя меня смотреть на картину.

Глава 13

Нина

– Есть что-нибудь в записях из комнаты Леонида? – спрашиваю я и включаю миксер.

Я решила приготовить нам пирожки на ужин. Роман говорит, что я пытаюсь откормить его. Как будто это возможно при его графике тренировок. Однажды утром я пошла в спортзал и застала его за подтягиванием, и боже, какое это было зрелище! У этого мужчины такие кубики, которые, как я раньше верила, можно достичь только на картинке благодаря мощной фотокоррекции. После этого я стала вставать в семь, чтобы быть в спортзале к восьми и пить утренний кофе, наблюдая за ним. С того момента, когда я начала придерживаться такого режима, у него редко получается закончить всю тренировку, потому что обычно я волоку его в спальню. Что могу сказать? Я возбуждаюсь, наблюдая, как он тренируется. Роман не жалуется, поэтому, думаю, он не против, что я краду у него немного времени.

Роман пребывает в дурном настроении последние две недели, и я практически уверена, что это связано с тем, что он не получает от этих записей то, что ему нужно. Я не спрашивала, что именно он ожидает найти, но у меня есть свои подозрения.

Я чувствую прикосновение губ на затылке и затем поцелуй на плече.

– Пока ничего.

– Ты уверен, что твой дядя – это тот, кто пытался тебя убить? – спрашиваю я, и его пальцы замирают на моей шее. – Так сложно догадаться, Роман.

– Да. Именно поэтому я не хочу, чтобы ты была где-то поблизости от него, если я не с тобой.

– Что бы он мне сделал? Я… никто.

Я имею в виду: «Меня все равно здесь не будет через несколько месяцев», но я не могу заставить себя произнести эти слова. Мне чертовски больно думать об этом, поэтому я не думаю. Я исключительно хороша в игнорировании вещей, которые не кажутся мне приятными.

– Ты моя жена. Причинить боль тебе означало бы причинить боль мне.

Ага. Думаю, убийство жены пахана у него под носом не выглядело бы красиво в глазах его партнеров и подчиненных.

– Я буду осторожна.

– Хорошо. – Он снова целует мое плечо. – Оставь это в холодильнике. Переоденься. Я беру тебя в «Урал».

– В горы?

– В один из моих клубов.

– Один из?.. – Я удивленно смотрю на него и смеюсь. – Боже, я правильно поступила. Я такая охотница за деньгами! Моя мама будет очень счастлива, когда услышит об этом.

– Почему?

– Она всегда советовала мне удачно выйти замуж, помимо прочего. Думаю, я могу вычеркнуть это из списка.

– И что остается?

– Получить степень по экономике. Не кусать ногти. Перекраситься в блондинку.

– Ты не тронешь волосы.

– Ты не фанат блондинок?

– Уже нет. – Он наклоняется, пока его нос не касается моего. – Иди переоденься.

– В черное платье?

– Нет, если ты намереваешься покинуть это крыло, Нина.

* * *

Я привыкла тратить на сборы не более тридцать минут. Однако сегодня я решаю и уделить на пятнадцать минут больше нанесению макияжа. Я хочу быть на высоте, в случае если мы встретим одну из бывших Романа. Это тщеславно, знаю, но мне все равно.

Я нахожу Романа на кухне. Он опирается на стойку, поддерживая себя костылем в левой руке и держа стакан виски в правой.

Его нога выздоравливает. Он уже довольно долго совсем не пользуется инвалидным креслом, пока находится у себя в апартаментах. Хотя я все еще не видела, чтобы он пользовался тростью. Я знаю, что он тренируется, но, когда прошу показать, он говорит, что не хочет, чтобы я видела, как его шатает. Это глупо, но я не настаиваю.

Я осматриваю его с головы до пят, любуясь тем, как он соблазнителен в черных классических брюках и черной рубашке, которая прилегает к его телу самым греховным образом.

– О боже, кто-то сегодня выглядит сексуально. – Я кладу руки ему на грудь и поправляю рубашку. – Где твое инвалидное кресло?

– Сегодня без инвалидного кресла.

Мои глаза расширяются от его слов. Это большая новость.

– Ты уверен?

– Уверен.

Я пищу от восторга и целую его.

– Очень счастлива за тебя, любимый. – Я убираю выбившуюся прядь волос с его лба. – Ребята сойдут с ума, когда увидят тебя!

* * *

Первой Романа видит Ольга, и выражение ее лица бесценно. Она находится на другом конце коридора перед дверью Ивана, когда слышит, что мы идем. Ольга выпучивает глаза, а стопка выглаженных полотенец, которые она несет в руках, падает на пол.

Я сдерживаю улыбку, стараясь сохранять лицо непринужденным, и следую за Романом в лифт. Его ходьба ощутимо улучшилась, когда он перешел на новые костыли. Она почти нормальная. Может быть, немного медленнее, чем до несчастного случая, но это не важно. Я видела, как выглядит его колено. Это чудо, что он так далеко продвинулся.

Когда мы выходим из лифта, Иван и один из охранников идут со стороны кухни. Думаю, они сегодня едут с нами. Они видят Романа и замирают в полушаге. Иван приходит в себя первым и подходит к нам.

– Пахан. Нина Петрова. – Он кивает и идет вперед, чтобы открыть дверь.

Боковым зрением я замечаю, как Валентина выглядывает из-за угла на другой стороне холла с открытым ртом. Нет сомнений, что к тому времени, как мы вернемся, все будут в курсе этой новости.

* * *

Клуб больше, чем я ожидала: он занимает весь первый этаж трехэтажного стеклянного здания. Кажется, что мы приехали слишком рано, потому что всего несколько людей ожидают снаружи. Однако когда вышибалы открывают перед нами двойные стеклянные двери, и мы входим, я с удивлением нахожу внутри внушительную толпу. Большинство людей собрались вокруг высоких столов вдоль стен помещения. Я ожидаю, что мы сами остановимся у одного из них, но мы пересекаем огромную комнату в направлении очередных дверей. Двое мужчин стоят по обеим сторонам и открывают их, как только мы подходим ближе. Нас приветствуют так же, как и на входе.

– Пахан, – говорят они, кивая Роману и затем мне, – миссис Петрова.

Я слегка обескуражена их поведением, потому что не ожидала, что кто-то из них знает о моем существовании.

Второе помещение меньше, но намного роскошнее. Вместо высоких столиков в комнате стоят три полукруглых стола: два стола поменьше на каждой стороне и один огромный, за которым, наверное, могли бы поместиться десять человек, в центре маленькой приподнятой платформы. Иван, который все это время шел перед нами, шагает к большому столу и встает с правой стороны, его руки сложены за спиной. На секунду я переживаю, как Роман одолеет две ступеньки на платформу, но ему это удается без проблем. Он оборачивается, предлагает мне свою руку, и я поднимаюсь за ним. Охранник присоединяется к нам с левой стороны стола, принимая такую же позу, как у Ивана.

– У меня странное ощущение, – шепчу я, когда сажусь рядом с Романом в середине стола.

– Почему ты шепчешь?

– Не знаю, – опять шепчу я. – Почему все на нас смотрят?

– Кому какое дело, – говорит он, хватает меня за подбородок и целует.

Роман

Какой-то мужчина приближается к Ивану и говорит ему что-то на ухо. Он выглядит знакомо. Возможно, один из людей Павла. Иван кивает и смотрит на меня, но, когда я мотаю головой, он отпускает его. Я не в настроении заниматься сегодня бизнесом, пусть передаст это Павлу.

Нина сидит, удобно устроившись, сбоку от меня с бокалом вина в руке и наблюдает за толпой. Она болтала не умолкая с того момента, как мы вошли, но замолчала несколько минут назад. Интересно, что происходит в ее голове? Она загадка для меня, эта странная малышка, которая снова и снова задевает меня за живое с того момента, когда я впервые ее увидел в том ресторане, больше похожем на дыру. Интересно, что случится, когда эти шесть месяцев закончатся, и она поймет, что я не собираюсь отпускать ее? Никогда.

Я