Грушевая поляна - Нана Эквтимишвили

по воздуху, вернулись в интернат. А когда перелезли через забор и почувствовали себя на своей территории, бросили дрова и выдохнули. Возле забора воров поджидала Стелла, она услышала крик Гурама и теперь испуганно всхлипывала.

Той ночью они наконец согрелись. И Лела слегка подобрела к Васке. Ничего ему не говорила. И не насмехалась. Уступила ему место возле печи и разрешила всем все рассказать.

«В эту зиму я здесь не останусь», – думает Лела и греется на припекающем железную лестницу солнце. Когда она убьет Вано, то возьмет приготовленную сумку и уйдет. Возможно, зайдет на Лоткина, к старым интернатовцам. Там есть цыгане, кое-кого она знает, может, остановится у них ненадолго. Или отыщет Яну на улице Марджанишвили. В конце концов отправится на вокзал и сядет в поезд на запад. Можно доехать до Батуми. Найти там Марселя. Наверное, там все уже его боятся. Отыщет, напомнит ему о себе. Потом пойдет на море. При мысли о море по телу бежит приятная дрожь. Плавать Лела не умеет, но научится.

Во дворе бывшего сторожа автостоянки, их соседа Тариэла, растет крупная черешня, которая созревает к концу июня. До той поры розовеющие плоды хозяин и не думает срывать, терпеливо ждет, пока поспеют. Немного оставляет дома, полакомиться и на компоты, остальное выносит на продажу. У дороги напротив дома Тариэл ставит деревянный столик, на него ведра с черешней, а если очень жарко, то втыкает в землю три палки и растягивает на них выданную Наргизой простыню. Садится в тени и продает черешню задорого. Сбавлять цену не любит. Если проезжающий мимо водитель-чужак притормозит, ему, может, и сделает скидку, а соседям – нет.

Из-за этой черешни было много разборок. Тариэл никак не мог отвадить местных детишек. Завел собаку, волкодава. Но кто-то из детей бросил ему мясо с иголкой, и пес испустил дух прямо на глазах у хозяина. А еще как-то раз Тариэл выскочил во двор с охотничьим ружьем и выстрелил в воздух, чтобы отпугнуть воров. Ребенок одного из соседей свалился с дерева и сломал обе ноги. С тех пор жена умоляет Тариэла срубить черешню, но Тариэл не уступает, терпеливо следит за виднеющимися среди продолговатых листьев гроздьями ягод, за тем, как они розовеют и краснеют. Лела тоже воровала черешню, Тариэл застукал ее на этом и обругал. С тех пор она не приближается ни к черешне, ни ко двору соседа.

Лела и Ираклий шагают за сигаретами в дальний ларек, к старухе продавщице. Проходя мимо забора Тариэла, Ираклий замечает:

– Черешня-то уже поспела.

– Поспела, вот хозяин и присмотрит за ней, на дереве не останется, – отвечает Лела.

Ираклий не может отвести глаз от качающихся за забором веток. Ветерок треплет густую зеленую листву, показывая гроздья растущей на дереве черешни.

– Если не завтра, то послезавтра Тариэл соберет ее, – с сожалением произносит Ираклий.

Старух под тутовым деревом не видать: попрятались от полуденной жары, прохаживаются по своим выметенным, утрамбованным дворам, следят за прохожими из-за забора. Иногда выходят на улицу и выливают ведро воды на асфальт перед воротами, будто надеются, что от этого станет свежее. А может, чтобы случайный прохожий подумал: вот какие труженики, если они перед воротами так подмели и полить водой не поленились, то какая же чистота и порядок у них в доме.

– Как же я уеду в Америку, не поев черешни Тариэла! – восклицает Ираклий.

– Как бы он тебя кое-чем другим не накормил! – рявкает в ответ Лела. – А ну, веди себя прилично!

Вечером Лела сзывает в сторожку Ираклия, Левана, Васку, Стеллу и по секрету говорит, что ночью они пойдут воровать черешню Тариэла. Стелла на радостях лезет ко всем обниматься, путается под ногами. Васка удивляется, что Лела позвала его с собой за черешней, но ничего не говорит.

Двор Тариэла сторожит беспородная собака Бочка, рослая, лохматая, с крупной головой и лапами, с широкой пастью и раскосыми гноящимися глазами. Охранница из нее аховая: шляется по улицам, ластится к бездомным. Всех соседей знает. Детей из интерната каждого узнает. Никого не гоняет, дворовые коты ходят прямо перед ней, щекочут хвостами ей нос. Только один раз она нарычала на отца Иакова, ухватила его за полу рясы. Вот и вся злость Бочки. Тариэл тогда огрел Бочку палкой по бокам: что ж ты своего от чужака не отличаешь!

В три часа ночи дети вылезают из теплых постелей и идут к сторожке. Лела поднимается в спальню девочек, будит Стеллу, та тут же вскакивает, как солдат. Спит на ходу, но задание свое помнит, протирает глаза, мотает головой, одеваться ей не нужно, так прямо в одежде и легла, чтобы, проснувшись, немедленно приступить к выполнению своих обязанностей ради общего дела.

– Пошли? – спрашивает Лела шепотом, и Стелла немедленно кивает.

Из спальни они выходят на цыпочках и спускаются по лестнице.

В сторожке их дожидаются мальчики: Ираклий, Леван и Васка. Лела и Стелла заходят. Маленькой Стелле все доверяют. Она надежная, никого не выдаст. Даже если ее разозлить, она не наябедничает. В сторожке темно, свет нарочно не включают, чтобы не привлекать внимания.

Они бесшумно покидают двор интерната. Лунная ночь. Ребят сопровождают тени, точно лохматые черные существа. Те крадутся по краешку, словно хотят от них избавиться, но луна всюду следует за ночными путниками и обеспечивает каждого тенью-телохранителем. Жарко. Ветерок слегка колышет свесившиеся за забор ветви. Ребята останавливаются у калитки Тариэла. Лела залезает на деревянный забор, чмокает губами, подзывая собаку, и произносит еле слышно:

– Бочка!

Дурашливая Бочка тотчас семенит к забору, виляя хвостом. Лела спускается, просовывает руку и отпирает калитку, закрепленную сплетенной проволокой. Бочка выглядывает на улицу. Лела гладит ее по голове. Стелла берет Бочку за ошейник и оттаскивает в сторону.

– Иди сюда, Бочка, иди, – приговаривает Стелла, обвязывая ошейник веревкой, Ираклий ей помогает.

– Ну вот, называть ее Бочкой, а жену Тариэла Наргизой – где справедливость? – произносит Леван, и дети, не сдержавшись, фыркают от смеха. Стелла широко раскрывает рот и беззвучно, но от души смеется шутке, приподняв изогнутые брови.

– Отведи ее подальше. Только к дому Сулико не води, поднимут лай тамошние собаки, поняла? – говорит Лела.

– Знаю, знаю, – шепчет Стелла и вместе с Бочкой перебегает освещенную луной дорогу. Назад она не оглядывается, хорошенько держит собаку за ошейник. Она знает, за чем должна присмотреть, понимает задание и не боится. Стелла выходит на пустынную улицу и быстрым шагом направляется прочь от дома Тариэла. Она уже не в рейтузах, а в подаренной Нонной юбочке, розовой с оборочками. Вокруг никого нет, а то соседи подивились бы дружбе Стеллы и Бочки. Собака поскуливает от счастья: радуется ночной прогулке.

Лела заходит во двор Тариэла. Машет мальчишкам.

– Только не