Проклятие рода - Шкваров Алексей Геннадьевич

Я слишком испорчен и развращен двором, думал про себя король, и его шутки становились от этого лучше, невиннее – Карин заливалась смехом, прикрывая рот маленькой ладошкой.

Вдруг Эрика осенило, он еще не до конца сообразил, в чем был смысл догадки, но сердце забилось сильнее в неведомом еще сознанию предчувствии, что он сейчас получит ответ на мучивший его вопрос:

- Я могу попросить тебя, Карин, об одной услуге. – Просьба вырвалась неожиданно для самого Эрика.

- Да, мой господин. О чем? – Карин легко соскользнула со стула, выпрямилась.

- Распусти волосы. Я хочу ими полюбоваться.

И прежде чем, слегка замешкавшись, она кивнула, прежде чем ее руки поднялись вверх, пальцы потянули с головки чепец, а волосы, освобожденные из плена, упали сперва на плечи и тут же заструились вниз, Эрик уже узнал ее, ту самую деву, на которую он любовался изо дня в день в своем кабинете. Несколько минут король молча наслаждался юной красавицей, сошедшей со шпалеры в сумрак трактира. Все именно так и должно было произойти, сообразил Эрик, не в замке, где живет лишь мое одиночество, а здесь, под этими закопченными сводами – единственном месте, где только я и те, на кого можно положиться. И она среди них!

- Я хочу…, - в горле запершило, но рука не потянулась к бокалу, - я хочу…, - повторил король, сумев преодолеть волнение, - чтобы ты, Карин, стала моим другом. Могу я рассчитывать на тебя?

- Да, ваше величество. – Тихо ответила девушка, лишь на мгновение подняв голову и посмотрев в глаза Эрику. Мгновения было достаточно. Он ей поверил.

- Тогда ты больше не будешь жить здесь. – Утвердительно, но с чуть вопросительной интонацией произнес король. – Тебе отведут покои в замке и мы сможем видеться каждый день.

- А что я там буду делать? Кем буду работать? – Прозвучал наивный вопрос.

Король даже растерялся.

- Работать? – Чего угодно, но такого вопроса он не ожидал. Он посмотрел сперва на невозмутимого Бальфора, затем на застывшего в ожидании каких-либо приказаний Кантора, но ответа в их лицах не прочел. Эрик снова повторил для себя. – Работать…? Не знаю. – Король сокрушенно покачал головой. – Наверно, мне просто нужно ощущать твое присутствие и тепло твоего дыхания, видеть твою улыбку, сияние солнца в твоих волосах, блеск твоих кротких глаз и… - он вспомнил название шпалеры, - красоту твоей души. Ты будешь моим факелом, без которого я блуждаю во тьме. Я знаю, что стану слабее, ведь сильны мы только в своем одиночестве. В нем мы обретаем не только силу, но и боль, от которой я устал. Я потеряю часть своей силы, но избавлюсь от боли и увижу смысл жизни, который, чтобы не говорил мой хитроумный советник, связан с живым человеком, а не с абстрактной властью, о которой он так любит рассуждать. Работать… - Эрик снова вслух произнес удивившее его слово, – если можно работать сердцем, как это делает своей головой Перссон или своим мечом Бальфор, то да. Ты согласна?

Карин кивнула.

- Когда будет вам угодно?

- Сейчас. Зачем откладывать? – Король пожал плечами.

- Я могу собрать свои вещи?

- Конечно, не сомневаюсь, что они тебе дороги.

- Тогда я пойду и вернусь с ними? Их совсем немного…

- Ступай и возвращайся. Я буду ждать тебя здесь. – Эрик отпустил девушку и Карин почти бегом устремилась за дверь, ведущую на кухню.

- Капитан! – И голос и взгляд короля были абсолютно трезвы.

- Да, милорд. – Бальфор стал приподниматься из-за стола.

- Отправляйся с Карин в замок и передай королевский приказ моей сестре Элизабет. Девушка будет ее фрейлиной. Ей надлежит отвести покои, выделить слуг и прочее, что подобает ее новому положению.

- Слушаюсь, милорд. Однако, я не должен оставлять вас. Может это выполнит кто-то другой?

- Нет, старина, сейчас ты выполнишь именно этот приказ, тем самым сохранив для меня то, что гораздо дороже мне самого себя. А со мной останется Перссон и солдаты. Впрочем, я не собираюсь здесь долго засиживаться и обещаю тебе отправиться в замок прямо вслед за вами.

- Я готова. – Прозвучал тихий голос. Король и Бальфор обернулись. Карин стояла перед ними со скромным узелком в руках. Эрик поднялся, подошел к ней, взял за хрупкие плечи, еще раз заглянул в девичьи глаза – она не отвела на это раз взгляд. Быстро отпустил ее, расстегнул застежку своего подбитого лисицей плаща и укутал девичью фигурку поверх ее скромной темной накидки, одел на голову теплый капюшон. Она встрепенулась, но король произнес тоном, не терпящим возражений. – Так будет лучше. Следуй с моим капитаном. – Видя, что она колеблется, пояснил. - Я возьму другой плащ. Ступайте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Бальфор, пропустив вперед девушку, затворил плотно за собой дверь, стараясь запустить внутрь, как можно меньше клубов морозного воздуха.

- Кантор! – Король вернулся за стол и налил себе вина. – Позови Перссона.

- Ваше величество, вы же прогнали его. – Взмолился трактирщик.

- Пустое! – Эрик махнул рукой. – Он никуда не ушел. Посмотри за дверью.

И правда, долго искать советника не пришлось.

- А теперь, Кантор, посмотри, как у тебя идут дела на кухне. – Король отдал новый приказ, и трактирщик исчез.

- Йоран, ты что-то говорил о грузе доверия? – Советник, уже сидя рядом, покачал головой. – И о множестве причин, по которым люди могут сбрасывать этот груз? – Перссон слушал, как обычно набычив лоб. – Вот поэтому твой долг, чтобы предугадывать и устранять эти причины и тех, кто поддается их искушению. Назови мне этих людей.

Ответ не заставил себя ждать. Перссон быстро перечислил имена:

- Сванте и Нильс Стуре, Густав и Абрахам Стенбоки, Ивар Иварссон Лиллиёрн, Хогеншильд Нильссон Бельке, Клаус Эрикссон Флеминг, Стен Аксельссон Банер, Клаус Акселльсон Тотт, Пер Брахе, Стен Эрикссон и…, - чуть запнувшись, добавил, - Карл, герцог Седерманландский, ваш младший брат.

- Что у тебя есть на них?

Перссон был готов и к этому вопросу:

- Сведения из германских земель от надежных купцов, показания слуг перечисленных господ об их разговорах и встречах.

- Что тебе еще необходимо?

- Арестовать и допросить под пыткой вашего пажа Густава Риббинга. Есть подозрения, что он также связан со Стуре и другими. – Перссон изъяснялся четко, кратко, жестко.

Эрик кивнул:

- Согласен. Окутай их паутиной слежки. Добудь самые верные доказательства, После я вызову их всех к себе, их схватят, и тогда я соберу риксдаг для утверждения смертного приговора.

- Благодарю вас, ваше величество. – Перссон с явным удовольствием склонил голову.

- Это еще не все. – Продолжил король. Его голос звучал твердо, как будто и не было осушено несколько кувшинов вина. – Начни переговоры с московитами о судьбе Катарины, жены Юхана. Но, не спеши, а выясни все досконально – планы их государя относительно этой женщины и наши выгоды.

- Безусловно, ваше величество. – Перссон снова поклонился.

- И последнее… - Эрик смотрел в упор на советника. – Эта девушка… Карин…

- Да, ваше величество…

- Она будет жить в замке.

- Я это понял, мой король.

- Выясни все возможное о ней и ее родне.

- Будет сделано. – Быстро ответил советник.

- И… беречь, как зеницу ока! Передай Бальфору, чтобы выделил ей охрану.

- Не сомневайтесь, ваше величество.

- Возможно, тебе придется и ее так называть! – Эрик произнес эту фразу с вызовом, стараясь определить реакцию собеседника. Но Перссон хранил молчание, спокойно выдержав пристальный взгляд короля. – Все, мы возвращаемся в замок! – Король резко поднялся и направился к выходу.

Глава 8. «Омой меня от беззакония моего…» (Пс. 50.4)

Время пустое, напрочь лишенное всякого смысла и цели, тягуче проплывало мимо. В чем ныне смысл жизни? В запоздалом крике тревоги, в свисте первой стрелы, лязге стали о сталь, хрусте разрубаемой плоти, в предсмертных стонах и шипящем бульканье крови, покидающей еще не остывшее тело врага. Кровь, одна кровь, она повсюду, в любое время года, щекочущая ноздри одним и тем же приторным сладко-соленым запахом парного свежего мяса. И вновь засада, снова пробудившаяся страсть дикого зверя, втягивающего носом воздух в ожидании врага. Инстинкт не подводит – вот они! Все ближе и ближе… Пальцы крепко сжимают рукоять меча, перенявшего не дрожь звериного предвкушения добычи, но тепло и твердость руки, слившейся с оружием, ставшей единым целым со смертоносной сталью. Взгляд переходит с одной намеченной жертвы на другую, безошибочно выбирая с кого начать сподручнее – кто станет первым, кто вторым, третьим… Дальше, сколько получится. Чем больше, тем лучше. На мгновение глаза скошены в сторону, легкий кивок головы товарищу слева, тот все схватывает налету, нюхом опытного бойца, движение бровей в ответ, мол, тоже наметил, выбрал кого убивать первым, кто будет следующим. Взгляд вправо, тетива уже натянута, едва удерживая стрелу, кивок, и бесшумные тени устремляются к добыче. Запоздалый крик, свист, хруст, кровь…