Королевская канарейка (СИ) - Анна Кокарева

её…

— Вот сегодня и узнаем. Элу Элронд, эру Глорфиндель, — я не слышала его движения, но догадалась, что Ланэйр встал и прощается с собеседниками.

Так же тихо подошёл, и я почувствовала, что он поднимает меня из кресла. Смогла наконец открыть глаза и заспанно прищурилась на рассвет, бледной мохнатой ниткой отделяющий тёмное небо от тёмного леса. Ланэйр шепнул:

— Спи, любовь моя, рано ещё.

Я только обняла его за шею, позволяя взять себя на руки.

104. Древо Шаманов

таких как ты наивных леди

боятся волки и медведи

© aleks

Вот помню, раньше любила я бывать в цирке на Фонтанке, причём обязательно в первом ряду. Из первого всё хорошо видно: и красный злой глазик слона, и пушистые хвосты тигров (они толстенные!), и вообще всё. Кроме визуального, имелись также и другие чудесные эффекты: клоуны обливали водой; особенно запомнилось, как морской лев в непосредственной близости чихнул и рыбными соплями обрызгал. То есть деньги за билет окупались сполна, более чем. Лё шарман. Прям вот чувствовала себя живой и настоящей (а я тогда была почти мертва и хотелось погреться, да…). Не зря цирк художники и писатели любили именно за «настоящесть».

И вот, стало быть, уселась я как-то в первый ряд, привычно пропустив заинтересованные взгляды униформистов на коленки свои и прочие запчасти (я тогда совсем не понимала, только удивлялась, когда чувствовала царапучий взгляд, и это смешило, бывало, знакомых, которые замечали. Смешна бывала людям моя наивность, но я тогда была очень порядочная и слепая в этом отношении женщина, ихихи).

В какой-то момент началась клоунская реприза, и в ней были задействованы зрители с первого ряда. В глубины клоуны редко забегают, некоторые не желающие опозориться граждане спецом из-за этого в первый ряд билеты не берут.

Первому ряду да, досталось: кого-то клоун заставил яйцами жонглировать (ой, не могу, смешно было)); кого-то акробатический трюк, включающий задирание ноги выше головы, на арене исполнять; зрителю же в соседнем кресле достался тазик с водой.

То есть тазик был на высоком шесте хлипко так установлен, и надо было держать шест, балансируя, чтобы вода не проливалась. У клоуна всё получалось, а дяденька старался, но всю окружающую публику облил, и та в восторге хохотала и визжала.

Таз падающий клоун поймал, а то бы ещё и тазом кому по кумполу прилетело (представляю возможные неприятности для директора цирка — вот тоже работёнка, да…).

И я завистливо смотрела на тазик, сожалея, что он достался не мне, и надеялась, что клоун захочет повторить трюк уже со мной в качестве держателя тазика. Но нет. Мне достался номер с цветком, и это было огорчительно.

Первым делом артист обозначил театральными жестами (хватание за сердце, припадание на колено и прочее), что видит Даму Прекрасную, а после — что хочет выразить свой восторг и обожание, то есть подарить цветочек. Который у другого края арены как бы невзначай наготове держал шпрехшталмейстер. Здоровенный цветочек был скручен из воздушного шарика.

Пока клоун, старательно запинаясь, добежал до меня с цветочком, само собой, тот лопнул с треском. И так он лопался раз пять подряд (с каждым разом ближе и громче, однако). Артист всё эмоциональнее демонстрировал огорчение и при этом всё талантливее падал, ни разу не донеся. Он впал в гомерическое отчаяние, и наконец шталмейстер дал ему обычную розу. Клоун счастливо её дотащил, и наступил хэппи-энд с не очень-то приятным для меня утрированно трепетным целованием руки.

Я жалела, что мне достался цветочек, а не тазик. Хотя артиста понять можно — мужчина за цветочек и побить мог бы… но зато какой резонанс, если подумать…)

Так вот, сегодня мне предложили выбор между цветочком и тазиком. Я, правда, сначала не поняла и выбрала неправильно. Не выспалась и не очень понимала, что в виду имеется — уж потом…

Проснулась от того, что ветка мерзко трясётся, высунула нос наружу — точно, эльфийский князь, не стесняясь, босой ногой тряс её, желая меня разбудить.

Подняла глаза выше подола его рубашки и раздобрела, обнаружив, что в руках-то он держит стаканчики. Что в них, я догадывалась: молоко с соком мэллорна и мёдом. Напиток, бодрящий не хуже кофе, а что холодный, так в лориэнском тепле горячего и не хотелось.

Выбралась наружу, ёжась от того, что Ланэйр всё-таки одет, а я голая, но тут же в лицо прилетела рубашка, лежавшая рядом с ним, подцепленная ногой и перекинутая. Натащила её на себя, удивляясь, как странно живу, и сонными ногами осторожно дошла до середины ветки. Ланэйр там уже сидел и протянул мой стаканчик.

Мы посидели, разглядывая волнующиеся вершины мэллорнов и перламутровые облачка, то и дело нагоняемые на солнце. Ветка тоже раскачивалась и поскрипывала, ветерок был свеж. Ланэйр отхлебнул и задумчиво произнёс:

— Ветер какой хороший… В самый раз под парусом ходить. Хочешь, богиня?

Я помолчала, соображая, какие паруса могут быть в лесу. Спросонья думалось плохо, зато вспомнилось другое:

— Сегодня Элронд обещал наладить связь с Ганконером, — и раздумчиво уткнулась в свой стакан.

Ланэйр тоже пил, не торопясь с ответом. Скосилась на него, подумав, что сидим мы на ветке, как два попугая. И, похоже, этот конкретный эльф не очень-то понимает, что, кроме молочка, мне хочется и поесть чего-нибудь. Сама я про него поняла, что есть он не любит и старается набрать калории сладкими напитками да орехами. Читерствует.

Он так и не сказал ничего, и я молчала, просто сидели и смотрели на облака. Но мысль про паруса в душу запала.

Завтрак, однако, был накрыт. Ланэйр повёл рукой:

— Богиня, попробуй: оладьи из камышового корня с сушёными красными муравьями и крем из ряженки, мёда, почек чёрной лесной смородины и цветов мэллорна.

Отдавая должное оладьям с кремом (они были очень ничего, муравьи увлекательно похрустывали), смотрела в окно на королевский мэллорн; там опять было какое-то мельтешение.

Ланэйр есть не сел, и я старалась не коситься в его сторону: брауни переодевали князя. Слышала только шорох надеваемой одежды да позвякиванье украшений.

— Как ты хочешь одеться: в платье или в лесную одежду?

Повернулась: один брауни держал белое платье, а другой мою старую, затрёпанную, но чистую мужскую одежду.

Помню насмешки бывалых туристов над блестящими, незакопчёнными котелками и непотёртой одеждой новичков. Так вот, меня в одежде лесного разведчика за новичка уже никто не принял бы. Я была теперь копчёный котелок, но, может быть, именно поэтому хотелось быть не новобранцем в присутствии сержанта, а