Червь-4 - Антон Лагутин

стойкой возле лестницы началась движуха. Бармен достал глиняные кружки. Зажурчало бухлишко. Пару тройку секунд, и возле нашего стола стоял высокий худощавый мужчина с подносом.

От такого я не могу отказаться!

Мы чокнулись за победу, после чего хлебнули местного пойла. Редкостная дрянь! Фу… Кислятина. Меня всего перекосило.

Борис хлопнул ладонь по столу и крикнул на весь зал:

— Эдгарс, ты слышал Дэра? Тридцать! — Борису явно нравилась эта цифра. — От тебя я хочу услышать тоже самое. Пару… Как ты вообще посмел возвращаться с пустыми руками?

— Борис, — влез Дэр, — мужики напуганы, боевой дух спрятался у них где-то глубоко в заду. Разбегутся, чуть прольётся кровь.

— Не разбегутся! Дома всех ждут жёны и дети, — смешок Бориса пыхнул злостью. — Жизни родных будут на их совести.

— Я не сомневаюсь в тебе. Но с чем поведёшь нас в бой? Мечом твоим и яблок не нарубить.

Борис перевёл взгляд на меня.

— За это не переживай. Эдгарс обещал мне подготовить новое оружие. Еще более устрашающее. Верно?

Я не понимал, что он мелит. Но подозревал, что Эдгарс имел понятие. Я задумался. Обратился к памяти. Ментально старик был силён, так просто углубиться в его воспоминания не получалось, но свежие воспоминания плавали на поверхности, как листики на воде. Я взял один — фигня. Второй — ерунда. Третий — чушь собачья. Четвёртый — вот оно.

Сразу же после возращения Бориса в деревню, меня в срочном порядке оторвали от моих дел. На аудиенции, проходящей в этой штаб-квартире, Борис кратко изложил мне суть проблемы. Продемонстрировал огрызок своего меча. Он пребывал в бешенстве. Злость сочилась из его рта как гниль из трупа. Он требовал создать новое оружие. Такое, чтобы любой при его виде терял дар речи и даже мысли не допускал о возможном поражении. Оружие, которое поведёт сотни людей в борьбу за светлый мир.

Оружие победы.

Я был напуган. И нет, не безумным поведением Бориса, а отсутствием материала. Я изложил проблему. Сказал, что из остатков тел смогу смастерить лишь пару кинжалов. Борис пришёл в бешенство. Он тогда сорвал висевшее на его доспехе лицо Дрюни, которое мы срезали с мумифицированной головы моего давнего приятеля, и передал мне — Эдгарсу. Оно подойдёт, сказал он, не оставив мне шансов на раздумья. Последнее, что я помню, — в подвальных комнатах здания «Швея» я отыскал Ала, того парня, что помогал мне создать шлем Бориса из моей маски. Он сидел возле изуродованного трупа «труперса», на котором не осталось и живого места. С тела была удалена вся кожа. Не тронутым оставалось лишь уродливое лицо. Я сказал тогда пареньку, чтобы он срезал лицо с трупа. На вопрос «зачем?» я протянул ему отрезанное лицо Дрюни. А потом сказал: нам надо сделать новое оружие. Из того, что у нас осталось. Ал тогда ответил, что у него есть идея.

Я заглянул Борису в глаза и сказал:

— Да, твоё оружие будет готово в скором времени. И поверь мне, оно тебя удивит. Но мне не хватает одного предмета?

— Какого?

— Моей… — я кашлянул. — Маски. Той самой, сделанной из засохшей крови. Той самой, которую мы взяли за основу твоего шлема.

— Эдгарс, ты снова вздумал пытать меня своими допросами?

— Мне нужна она!

— ЭДГАРС! — Рёв Бориса был такой силы, что я даже не услышал, как он треснул кулаком по столу.

Он вскакивает со стула. Хочет открыть рот, но пыл его быстро остывает, когда он видит лица своих друзей — испуганные и подозрительные.

— Эдгарс, — по его взгляду я понимаю, что он бы не хотел со всеми делиться столь ценной компрометирующей информацией. — Давай отойдём, я покажу тебе кое-что.

Любопытно!

Мы вышли из-за стола. Жестом руки он указал на дверь в дальнем углу зала. Мы пошли вдвоём, никто из присутствующих не кинулся нас провожать или плестись послушным хвостиком. Только Дэр удосужился кинуть подозрительный взгляд нам вслед, после чего быстро вернулся к содержимому стола.

За дверью я разглядел коридор, чьи стены на всю длину были увешаны ветвистыми рогами животных и картинами зелёных полей и просторных лугов. Мы не стали углубляться. Переступили порог, после чего Борис захлопнул дверь, отгородив нас от лишних ушей.

— Эдгарс, я тебе говорил, я утратил маску.

Что⁈ Да, я так и выпалил ему в лицо.

— ЧТО⁈ Мою маску?

— Что значит «твою»?

Я молчал, переваривая услышанное. Как? Как можно было потерять шлем?

Поймав мой вопросительный взгляд, Борис повернулся ко мне израненной щекой.

— Его меч… меч Андрея… ему понадобилось пару ударов, чтобы сломать моё оружие! Маска защитила меня, а шлем слетел с головы.

Лучше бы твоя голова слетела с плеч! Его жидкие блеяния стали для меня обычной водой. Передо мной больше не стоял вожак и главнокомандующий. Он больше не был тем лидером, за которым можно было идти без оглядки. Но мне было любопытно, как глубоко он еще может пасть.

— А Инга? — спросил я. — Что с нашей девочкой?

— Эдгарс, я же говорил! Она погибла! На моих глазах! Я ничего не мог поделать. В пылу сражения каждый был сам за себя! Тебе не понять! Ты не сражался с нами, ты не был в гуще кровавой бойни! Погибли сильнейшие воины, в том числе и Инга. Она сражалась достойно, но ей не хватило опыта.

— Но ты вернулся!

— Рыжая… — продолжил он, — … она вовремя подоспела…

Если быть честным, я уже не слушал его. Его полезность скатилась до нуля. Ничего нового он мне не расскажет. Примерно, я знал, где искать свою маску. Ну и дела. Расклад не самый удачный, так как я подозреваю, что маска угодила в руки моего другана — Дрюни. Как бы я не изгалялся, а все дорожки ведут в это вонючее логово. Встреча со старым другом неизбежна.

Пока Борис распинался, оправдываясь как девка, запрыгнувшая в кровать к двум мужикам, я запустил руку в свою сумку. Ну, где же ты. Так, это не то… Глубже… Ага…

— Эдгарс, ты слушаешь меня?

— Да-да… — я заглянул ему в глаза.

Его улыбка превратилась в гримасу недоумения. Сам того не замечая, я обливался потом. Густые струйки стекали со лба прямо в глаза.

Губы Бориса нервно шевельнулись:

— Ты что задумал?

Я ударил.

Ножик, врученный мне Юрисом, вырвался из сумки. Я