Флешбэк мечты - Морин Гу

полоску жира.

– Я люблю читать новости?

Он, явно смутившись, опустил глаза, а потом расхохотался.

– Угу. Извини. Просто не знал, как с тобой поздороваться… подобающим образом.

Тут я улыбнулась. С воспитанием у него так себе.

– Можно с тобой посидеть? – спросил он. Поднял повыше свои книги – сверху лежал здоровенный сэндвич, норовивший вывалиться из обертки. – Не хотелось есть это чудище в одиночестве.

Тут я уже искренне хихикнула:

– Конечно. А я уже почти дожевала этот кусок жира.

– Вкусно небось. – Он сел ниже меня, аккуратно положил книги и сэндвич рядом с собой. – Это ты для какого-то задания?

– Ага… – Я скользнула взглядом по журналам. – Оно такое, нужно перечитать много новостей.

Он кивнул, развернул сэндвич, усмехнулся:

– Ты, похоже, такая же популярная, как и я.

Короткая пауза – он взглянул на меня с неприкрытым испугом.

– Прости! Я не хотел…

– Ой, да ладно. Я сижу одна на пустом футбольном поле и ем пиццу. Поэтому в курсе собственной популярности.

На лице его мелькнуло облегчение, потом смешок.

– Ладно, я и так уже сморозил кучу глупостей, пора перестать, но мне кажется, мы пока друг другу не представлены. Я Джейми.

Почаще бы слышать подобные глупости.

– А я Сэм. Полностью Саманта. Саманта Канг. – Так, сколько раз мне называть ему свое имя?

– Привет, Сэм. А я полностью Джеймс. Джеймс Мендоза. – Говоря это, он смотрел на меня в упор, прямо в глаза, и сквозь настороженность проглядывало настоящее чувство юмора. Почему-то я ощутила трепет в груди. Эй, спокойно. В твоем будущем он будет стариком.

– Салют, Джейми.

Между нами будто проскочил электрический заряд, я придвинула к себе один из журналов, делая вид, что очень занята.

Он взглянул на него:

– И что читаешь?

– Э-э… – Я взглянула на обложку. – «Атлантик».

– Скучно или занятно?

Я посмотрела на разворот – статья про американца, прилетевшего на русскую космическую станцию.

– Это вроде как занятно… Длинные статьи в журналах – утраченное искусство.

Ой. В девяностых оно тоже было утраченным?

Джейми, похоже, не удивился.

– Да уж, теперь новости по большей части смотрят по телевизору.

– Во-во. – Новости. Твиттер. – Просто мне нравится, когда кому-то что-то очень интересно, и он тебе все рассказывает до невыносимости подробно, и под конец тебе тоже становится интересно. Ну, или по крайней мере ты потом можешь про это рассказывать друзьям за ужином не пять минут, а дольше.

– Друзьям за ужином? – Он приподнял бровь. Очень изящную прямую бровь. – Ты часто ужинаешь с друзьями?

Щеки у меня вспыхнули.

– Ну ты понял, о чем я.

– Да уж, я просто обожаю ужинать с друзьями.

Я шлепнула его журналом:

– Все, заткнись.

Мы оба расслабились, волной накатило тепло. Такое тепло означает, что вы больше не чужие, а друзья. И это было приятно.

Джейми снял обертку с сэндвича.

– А если серьезно, это круто. Ты интересуешься журналистикой? Хочешь на нее поступать?

Я пожала плечами.

– Не знаю. Да и кто в школе знает, кем хочет стать?

Джейми откусил кусок сэндвича и неопределенно хмыкнул.

– Мне кажется, это дурь – заявлять перед выпуском, что ты уже определился и типа знаешь в свои восемнадцать лет, чего хочешь от жизни, – добавила я, отчаянно листая журнал.

– Ну да, ты действительно тупой, если определился, – заметил он, а потом указал на себя.

Я с любопытством на него посмотрела.

– И кем ты хочешь стать?

– Инженером. – Он помолчал, вытирая рот салфеткой. – Очень сексуально, а?

Чего-чего?! А, это он про инженера. Ну да.

– Да, полагаю, многим это покажется… увлекательным.

Он улыбнулся:

– Отлично. Потому что это единственная причина, по которой я решил податься в инженеры.

Я ответила точно такой же улыбкой.

– Ладно, если случится апокалипсис, обязательно тебя отыщу, чтобы ты, ну… построил цивилизацию заново.

Тут обмен любезностями прервался, потому что Джейми в буквальном смысле дали по голове – футбольным мячом.

– ДА КАКОГО… – взревел Джейми, подскакивая и глядя вниз, на поле.

Внизу стоял очень долговязый, очень довольный собой парень-латинос и ржал так, что согнулся пополам.

Я готова была закатать рукава и броситься с кулаками на очередного идиота-футболиста, Джейми же расплылся в улыбке.

– Козлина! – И он бросил мяч обратно.

Парень поймал его без всякого труда, помахал им в воздухе, зашвырнул на трибуны.

– Хорошей свиданки, Джеймс!

Джейми густо покраснел, смахнул крошки с колен.

– Э-э…

– Твой лучший друг? – сухо предположила я, собирая свои журналы.

– Ха! Типа того, – ответил он, смущенно усмехнувшись. – Зовут Тедди. Мы в одной команде. Он любит надо мной издеваться.

Обеденный перерыв почти закончился, я тоже встала.

– Не умеют мальчишки дружить. Давай, еще увидимся.

– Погоди! – Джейми снова очень неловко подхватил свою стопку книг. – Я сегодня выставил себя полным болваном. Спасибо, что заступилась. – Эти слова он произнес искренне, без всякой издевки, снова встретившись со мной взглядом.

– Не за что, – ответила я.

С поля я уходила довольной и смущенной, впервые за все время пребывания здесь ощущая, что не совсем одна.

глава 15

семь дней до бала

На следующий день, в субботу, мы с Присциллой решили встретиться и сделать плакаты для нашей кампании – времени оставалось катастрофически мало.

В тот день миссис Джо понадобилась машина, и я отправилась на остановку в корейском районе – ждать автобус в сторону дома Присциллы. Сидела на холодной цементной скамье, утреннее солнце согревало мне лицо, и тут передо мной остановилась «хонда сивик» – резко, взвизгнув тормозами. Девчушка-азиатка в бордовом свитере опустила стекло с пассажирской стороны и уставилась на меня.

Я смущенно уставилась на нее:

– Привет?

– Грейс, в сторону, – раздался знакомый командный голос, и девчушка откинулась на сиденье, давая Присцилле возможность придвинуть лицо к окну. Она нахмурилась. – Сэм?

Я приветственно подняла руку:

– Ой! Привет.

– Ты что, на автобусе собралась ехать? – спросила она таким тоном, каким можно спросить: «Ты что, щеночков здесь мучаешь?»

– Угу, – ответила я, закрывая журнал. – А ты здесь случайно?

Сзади загудела машина, но Присцилла будто и не слышала.

– Да, мама отправила по поручениям. Это моя сестра Грейс.

Ой! Ой. Вот чего не ждала – так это увидеть тетю Грейс маленьким ребенком. Посмотрела на девчушку – темные глаза как две блестящие бусинки, на лбу густая челка.

– Привет, Грейс.

Она продолжала с любопытством меня разглядывать:

– Привет.

Сзади снова загудели, Присцилла выставила руку в окно и махнула в приказном порядке – мол, объезжайте. Чужая машина дернулась с места и скрылась.

– Садись, – сказала Присцилла. – Нам явно по дороге.

Я поскорее забралась внутрь, меня сильно пугали проезжавшие машины, водители которых явно не желали нам ничего хорошего.

– Спасибо.

Мы рывком отъехали от обочины, я тихо взвизгнула, лихорадочно нашаривая ремень, чтобы пристегнуться.

– Ой, мама!

Присцилла глянула на меня в зеркало заднего вида.

– Да ладно тебе, хальмони.

Я бросила на нее злобный взгляд:

– У тебя ребенок в машине, гонщица.

Упомянутый ребенок высунулся над подголовником, уставился на меня.

– А ты кто?

Я невольно уставилась в ответ. Да, было в ее чертах что-то от той тети Грейс, которую я знала, – курносый носик, любопытные глаза.

Присцилла резко повернула налево.

– Так, одна из школы. – «Одна», не «подруга». – Грейс, сядь нормально. – Говорила она отрывисто, нетерпеливо.

Тетя Грейс медленно осела вниз, но обратно не развернулась, а продолжала меня рассматривать. Все-таки милашка.

– Я Сэм.

Она сморщила нос.

– Так только мальчиков зовут.

– А вот и нет. Гендер – всего лишь конструкт.

Присцилла шумно выдохнула.

– Слушай, ты можешь на пять минут перестать нести всякую чушь хотя бы в присутствии ребенка?

– Люди, Грейс, сами выбирают, как их называть. Тут нет никаких правил.

– Ну дает, – пробормотала Присцилла, проскакивая на желтый свет.

Грейс замолотила по торпеде кроссовками на липучках.

– А ты представляешь?

– Чего? – спросила я.

– Нам учительница сегодня сказала, что динозавры замерли из-за кометы!

Мы с Присциллой переглянулись. Какая умненькая.

– Вымерли, не замерли, – отчетливо произнесла Присцилла, выезжая на оживленное шоссе.

Присцилла Джо: уже в 1995-м не пропустит ни одной оговорки.

– Я так и сказала! – возмутилась Грейс. – А мы тоже можем замереть из-за кометы?

Я покачала головой.

– Вряд ли. Скорее из-за… – (А изменения климата уже начались?) – Из-за того, что планета перегреется.

– Сэм! – Присцилла вскинула руки. – Перестань ее пугать!

Я посмотрела на Грейс – та не сводила с меня умненьких глаз. Я пожала плечами, она тоже.

Мы помчались по автостраде и в рекордный срок добрались до Норт-Футхилла. Оставили машину в подземном гараже их многоквартирного дома, втиснулись втроем в лифт. Я нажала кнопку третьего этажа – по привычке, выработавшейся за много лет, пока хальмони жила в этом доме.

– Эй, откуда ты знаешь, что третий? – Присцилла приподняла бровь.

Блин.

– Ой, прости. Просто я сама живу на третьем этаже! И ты тоже? Какое совпадение.

Ложь была шита белыми нитками, но Присцилле и Грейс мое объяснение почему-то показалось логичным, и до места мы доехали без всяких странностей. Дверь открылась, мы шагнули в общий коридор, квартиры выходили во двор, где стоял фонтан и росли пальмы. Типа как в «Мелроуз Плейс», только для иммигрантов.

Грейс по дороге взяла меня за руку. В голове