Пляска в степи - Виктория Богачева

должен. То-то он обрадуется… Ну, Любава! Сама отстегаю, как найдем!

Рогнеда, задумавшись о чем-то своем, нахмурилась и бросила на Звениславу быстрый взгляд.

— Я… я разом обернусь, мне посмотреть кое-что нужно, — пробормотала княжна не слишком уверенно и выскользнула за дверь, прежде чем ее окликнули.

Княгиня недоуменно посмотрела сестрице в спину, но ничего не сказала. У нее нынче были другие заботы. Вернувшись вместе с Чеславой и теткой Бережаной на подворье, она расспросила кметей, стоявших на воротах, не видали ли они Любаву. Почесав затылки, те кликнули отроков, и так потихоньку весть о пропаже старшей княжны потекла из уст в уста, и вскоре уже все в тереме искали девочку.

Облазали излюбленные места княжон для игрищ: конюшню, овин, хлев, клети и стряпущую, где готовили снедь. Побывали во всех горницах в тереме, поискали на княжьем престоле в гриднице, куда девочкам входить, вестимо, запрещалось, оттого они так и чаяли там очутиться.

Но Любавы со двора словно след простыл. А потом Рогнеда принесла весть, что и брата своего, князя Желана, нигде отыскать не может. И у Звениславы, уже вообразившей себе самое недоброе, немного отлегло от сердца.

Посреди всей этой суеты и толкотни едва не позабыли про возвращение князя Ярослава, который, знамо дело, немало подивился, застав свой терем перевернутым сверху донизу. Спрыгнув на землю, он, не глядя, сунул поводья в руки Горазда, спешившегося чуть раньше, и зашагал навстречу взволнованной жене.

— Любава пропала, — огорошила она его раньше, чем он успел вымолвить хоть слово. Губы у княгиня подрагивали — она изо всех сил сдерживала слезы.

Так хотела отыскать непослушную девчонку к возвращению мужа, чтобы этим его не печалить! Да токмо ничего не вышло.

— Как пропала? — нахмурился Ярослав, слегка сжав плечи Звениславы. — Давно?

За его спиной, прислушиваясь к беседе, бесшумно вырос верный Горазд.

— Да вот как солнце к земле клониться стало. Мы на торг с Рогнедой пошли, вернулись — а нас тетка Бережана встречает. Говорит, мол, Любавы в горнице нет, — она всхлипнула и закусила губу. Не дело ей при чужих людях реветь.

— А Яромира?.. А сынок? — на выдохе спросил князь, похолодев от липкого страха, и Звенислава поспешно замотала головой.

— Нет, нет, с Крутишей все ладно! И с Яромирой. Она в горнице была. Только вот… брата моего тоже в тереме не оказалось…

— Желана?! — он повысил голос, и княгиня невольно отпрянула чуть назад. — И он, выходит, пропал?!

— Да… И чужой никто в терем не заходил — кмети Перуном божатся. И этого… Сбыгнева ты с собой забрал же… — быстро-быстро принялась перечислять Звенислава. — В тереме мы уже каждый уголок, каждый закуток обыскали. Вот, мыслили, к реке идти — может туда они пошли, венки по воде пускать. Любава же хотела на Купалу, а я ей не дозволила. Мала ведь она еще!

Воскликнув, она все же заплакала и закрыла ладонями лицо. И за глупую девчонку она страшилась, и виноватой себя перед мужем знала — не уследила за дочерью, пока того в тереме не было.

— Не плачь, ласточка, — князь же, напрочь, как услыхал про Желана, серчать и тревожиться тотчас перестал. Он даже улыбнулся едва заметно, чтобы жену успокоить. — Ступайте с Чеславой к реке, как решили. А мы в другом месте пропажу поищем.

— Прости меня, — покаянно вздохнула Звенислава, смахнув со щек слезы. — Я за ней не доглядела.

— Будет тебе, будет. Найдем Любаву — и обо всем потолкуем.

Резко развернувшись, Ярослав подал знак Горазду, а тот — мальчишкам из детских, и им вывели из конюшни пару отдохнувших лошадей. Когда князь и кметь вскочили в седла и ускакали, оставив позади себя лишь поднятую копытами пыль, Звенислава повернулась к воительнице, за широкой спиной которой схоронилась тетка Бережана.

— Идем к реке.

— Не хватает этой девчонки хворостины, — пробурчала Чеслава, с тревогой смотря на бледное, заплаканное лицо княгини.

Вчетвером вместе с прибежавшей из терема Рогнедой они дошли до холма, с которого открывался вид на реку, и спустились к берегу. Но напрасно они звали Любаву и Желана, напрасно дошли до небольшой березовой рощицы, высматривая детей: никого отыскать так и не смогли. Обратный путь в терем дался Звениславе гораздо тяжелее. Солнце уже клонилось к закату, близилась ночь. Как представляла она, что в темноте окажется Любава под открытым небом, без защиты али приюта, так слезы невольно закипали в глазах, и ничем она не могла их унять.

— Нашлась! Нашлась!

К ним со всех ног несся мальчишка из детских, размахивая руками.

— Оба нашлись! — выкрикнул он радостно, и у Звениславы второй раз за день подкосились ноги.

Она рухнула в руки Чеславы, держась за грудь, и воительница свирепо выругалась себе под нос. Будь ее воля — отходила бы ремешком и княжну, и Желана.

— Живы-здоровы! — добавил мальчишка, слегка отдышавшись.

— Ну, Желан… — Рогнеда покачала головой. — Был бы жив батюшка — выдрал бы его так, что мало не показалось!

Когда Звенислава едва ли не бегом вернулась в терем и стремительно вошла в горницу, Желан и Любава стояли перед разгневанным Ярославом. Князь ходил из угла в угол, в бешенстве поглядывая на две отыскавшихся пропажи.

— … клятвы они приносили… на Перуновом капище… — донесся до княгини его громовый голос.

Приложив руку к груди, Звенислава со стоном прислонилась к бревенчатой стене и сползла на лавку. Она посмотрела на младшего брата и княжну. Желан казался смущенным, а вот Любаве все как с гуся вода. Всем теремом пропажу искали, а она в невесту играть удумала!

— Погляди на матушку, бессовестная!

Когда Любава послушно обернулась и посмотрела на Звениславу, то впервые уразумела, как далеко зашла ее шалость. Вздохнув, она смущенно опустила голову, но это раскаяние ничуть не тронуло Ярослава.

— Мы заплутали там… — Желан отважился заговорить. — Мы мыслили, разом обернемся, никто и хватиться нас не поспеет. А я Ясну свою худо привязал, она и убежала. А пешими долго идти нам пришлось…

Он поднял взгляд на Ярослава, на лице которого не разгладился ни один хмурый залом, и печально вздохнул почище Любавы. Ну, что ж. Наворотил он нынче делов, поддавшись уговорам княжны.

— Кто про капище-то придумал?

— Я, — поспешно отозвался Желан, чтобы выгородить Любаву. Не станет же он прятаться за спиной девчонки несмышленой.

Ярослав вздернул брови и ему не поверил. Перевел строгий взгляд на старшую княжну, и та снова потупилась.

— Я, батюшка, — прошелестела она. Таким разгневанным отца она еще никогда не видела.

Выслушав их сбивчивый лепет, князь молча вытащил из голенища сапога плеть. Князь Желан али нет, но