Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

гнев начинает переполнять его сердце. – Время переговоров кончилось, и в следующий раз мои воины пронзят тебя стрелами! – Лорд повернулся к изменнику спиной, показывая, что разговор окончен.

Теперь он знал, что делать, хотя и не был силён ни в стратегии, ни в тактике. Конечно, он мог составить какой-нибудь заговор, подготовить ловушку, но ведь война – это совсем другое. До этих переговоров он ещё на что-то надеялся, какая-та слабая надежда в нём ещё была, что Сатвел одумается, прекратит всё это, и сможет отправить перманов домой. Другие лорды, что его поддерживают, конечно, были бы недовольны, да вот только кто их спросит? Они дрожат от страха, и ни на что не способны. Они озабочены сохранением своих богатств, и больше их ничего не интересует.

Фельмор огляделся, и увидел советника убитого Балвера, старого, седого, одноглазого Хардура, что-то втолковывающего тем немногим вигам из клана Чёрных Медведей, что уцелели после резни в Вольфбуре.

– Хардур! Надо сжечь мост!

– Зачем? – Проскрипел советник с искренним удивлением, и, опираясь на палку, подошёл к лорду. – Как же мы будем атаковать варваров?

– В своём ли ты уме? Перманов больше тысячи, а в замке едва ли наберётся пять сотен воинов!

– Мы – виги! – Ответил Хардур, и гордо вскинул голову в рогатом шлеме. – Мы никогда не стояли в обороне, а нападали на врага первыми!

– Если бы я видел здесь хотя бы две сотни вигов, а не эти два десятка раненых бойцов, то я бы так и поступил! Но сейчас другие времена, и выйти из замка значит обречь всех на смерть! – В раздражении бросил Фельмор. Он знал об упрямстве старика, и спорить с ним совсем не хотел, считая это лишней тратой времени.

– Мы готовы отправиться к Очагу Бессмертного Тэнгри, и взять с собой столько врагов, сколько сможем.

– Я не хочу терять бездарно столь доблестных воинов! Мы должны думать о том, как сохранить людей, а не о том, как с честью погибнуть! Что станет со страной Лазоревых Гор, когда падёт последний боец? Что будет ждать наших жён и детей? Смерть? А что будет, когда умрёт последний виг?

Кажется, Фельмор нашёл нужные слова и доводы. Хардур, склонив голову на бок, задумался, и какое-то время молчал. Лорд положил ему на плечо руку, и уже тише закончил:

– Мне нужно, чтобы виги жили, и каждый день убивали столько перманов, сколько смогут. Только так мы одержим победу. Стремясь к жизни, мы победим смерть.

Хардур улыбнулся, и в его глазах заблестели скупые, старческие слёзы:

– С кое-каких пор воины не хотят иметь дела с лордами. Скажу больше – они хотят вырезать их всех, как это было четыре века назад. Но сейчас идёт война, и мы должны объединить свои усилия. Мы не будем торопиться к Очагу Бессмертного Тэнгри, и убьём столько врагов, что Герои древности будут нам завидовать. Повелевай, и мы выполним любой твой приказ!

– Нужно сжечь мост, чтобы перманы не смогли подтащить таран. Стены высоки, а ворота крепки. Они не смогут ворваться в замок, но нам всё равно понадобится помощь.

– Ты предлагаешь послать гонцов в Россу, к дивам и кверкам?

– Они уже не раз были нашими союзниками, надеюсь, что они не оставят нас и теперь.

– Царь Аласейа сейчас вместе со Стальным Барсом в степях, а наместник Иштер не обладает правом водить войско. «Железнобокие» не придут к нам на помощь, а без их тяжёлой конницы будет трудно разбить перманов.

Фельмор порадовался тому, что старик переступил через свою непомерную гордость, и начал думать, прислушиваясь к гласу разума, а не безрассудства.

– В Россе есть вече, и надеюсь, что оно решит выслать войска к нам, и один раз нарушит Древний Закон. Помни – речь идёт об уничтожении страны Лазоревых Гор.

– Если вече не решит преступить закон, то нам останется молить Богов, и принести им огромные жертвы!

– Боги давно отвернулись от нашей страны, и нам остаётся рассчитывать только на себя. – Вздохнув, грустно добавил Фельмор, и, увидев недоверчивый прищур единственного глаза советника, заверил его: – Я не ищу будущего оправдания. Я хочу всего лишь победить в этой войне, а там будь, что будет. Если Совет Вождей решит, чтобы я потерял голову на лобном месте, что ж, так тому и быть.

– Я слышу слова истинного вига.

– Да. – Лорд кивнул. – Я уже стал забывать, что это значит. Так ты сожжёшь мост?

– Нам понадобится несколько кувшинов с земляным маслом, и все арбалетчики, чтобы под прикрытием их стрел мы смогли без препятствий разжечь большой пожар!

– Так действуй! А я тем временем составлю несколько свитков для наших союзников. Ведь не может быть, чтобы к нам на помощь никто не пришёл! Союз северных племён ещё не распался, и мы, конечно, ещё можем надеяться.

* * *

Вальхар смотрел на стройные ряды приближающихся к стенам Роунфала перман, и чувствовал, как сердце наполняется каким-то необъяснимым спокойствием. Наконец-то! Время переговоров прошло, и наступило время мечей. Ему никогда не нравилось попусту сотрясать воздух словами, и слышать в речах врагов угрозы. Его всегда так и подмывало сорвать переговоры, и, выхватив меч, перебить всех, кто приходил к нему под белым флагом. Что толку убеждать противника в том, что он получит достойный отпор, если он уверен в своей победе? Нет, скорее всего, переговоры и затеваются потому, что враги чувствуют слабость! Это не про вигов. Они всегда знают свою силу, даже если их всего несколько десятков, против нескольких сотен.

Савгон со свойственной ему хитростью что-то два дня выторговывал у перманов, заостряя внимание на каждой мелочи, тянул время, чего-то выжидая, и когда враги отвергли все условия, просто улыбнулся, и послал переговорщиков подальше. Это было и неожиданно, и забавно. Перманы какое-то время удивлённо молчали, а воины, стоящие на стене, оглушительно захохотали. Немудрёные, грубые слова вождя клана Стремительной Рыси запомнили, и вспоминали всё время со смехом.

От врага не было никаких известий больше суток, только где-то на опушке леса стучали топоры, и всем было ясно, что для Роунфала готовится что-то страшное, что, по мнению перманов, должно стереть его с лица земли. Но и защитники города не теряли времени даром. На стены были подняты камни, брёвна, кувшины с земляным маслом, в больших чанах кипела смола. Вооружались все, от мала, до велика. Старики точили топоры, а отроки, коим ещё не