Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

обратил ли он на это внимание или нет.

– К сожалению, существуют. – Тяжело вздохнул толстяк. Он оглянулся, словно боялся, что их могут подслушать, и, наклонившись, заговорщицким шёпотом произнёс: – Они живут в убежищах, сохранившихся ещё со времён Апокалипсиса, и выходят оттуда только ночью, чтобы убивать. Мы называем их вурдалаками, и упырями…

– Почему бы гвардии не спуститься в убежища, и не перебить их? Разве это невозможно?

– Вы высказываете крамольные мысли. – Тихо, еле слышно проговорил гонец, и как-то устало воскликнул: – Они же Древние Боги! Это злой рок Руссии, и мы должны нести его, как и наши предки. К тому же в их убежища нет ходу для простого человека. Их надёжно охраняет Невидимая Смерть. – Эддик замолчал, борясь со своими внутренними чувствами, и на его обрюзгшем лице можно было легко прочитать ту лютую ненависть, питаемую к Древним Богам.

– Значит, вы не можете их истребить, и продолжаете терпеть, как неизбежное зло?

– Да. Это проклятие нашей страны, и даже ныне живущие на небесах Боги не в силах нам помочь.

Для Рутгера всё было ясно, и ему стало понятно, почему здесь так относятся к Древним Богам. Если они когда-то и были людьми, то за много поколений Невидимая Смерть превратила их в безжалостных и кровожадных мутантов, называемыми теперь упырями и вурдалаками. Ему даже стало жалко того, кто в нём совсем недавно вызывал только чувства гадливости и презрения. Он захотел как-то успокоить толстяка, подбодрить его, и он протянул руку, чтобы положить её на плечо гонца, но тут заговорил Аласейа, голосом, полным надежды:

– Разве это может помешать императору Руссии помочь северным народам избежать порабощения, и предотвратить вторжения варваров в собственные земли?

– Решать это будет Солнцеликий. Мне же нужно будет рассказать вам о наших законах, чтобы вы соблюдали наш священный ритуал, и случайно, по незнанию, не оскорбили Богов.

* * *

Глава 31.

Лорд Фельмор так и не заметил бы стрелков засевших по ту сторону моста, перекинутого через ров, если бы не стоящий рядом арбалетчик. Заул поднёс руку ко лбу, загораживаясь от яркого солнца, закрыл глаза, давая им отдохнуть, открыл, оглядывая ров, и спустя несколько мгновений уверенно произнёс:

– Мой лорд, изменник совсем не один. Вон там, – Он показал рукой на редкие кусты,– Я вижу лучников.

Фельмор недоверчиво посмотрел по направлению, указанном заулом, но так ничего и не заметил. Такие же, как и везде, кусты, чуть тронутые желтизной осени листья лениво перебирает ветерок. Как там может кто-нибудь укрыться? Он в сомнении покачал головой, и прохрипел:

– Я ничего не вижу, но я тебе верю.

– Днём они не смогли бы пробраться туда, значит сидят там с ночи. Стрела из лука долетит сюда на излёте, и не сможет причинить вреда. Но если лорд выйдет на мост, то калёный наконечник сможет пробить доспех.

– Хорошо. Арбалетный болт долетит до кустов? – Спросил Фельмор, и, дождавшись уверенного кивка стрелка, приказал: – Найди с десяток лучших арбалетчиков, и будь готов по моему сигналу обстрелять эти кусты.

– Да, мой лорд. – Заул кивнул, и пошёл вдоль стены, кого-то разыскивая, а Фельмор, взявшись за каменные зубцы, чуть наклонился, чтобы посмотреть вниз.

Сатвел так и стоял перед воротами, скрестив руки. Он хмуро посматривал на стены, и похоже, был совсем не в восторге, от того, что ему предстояло штурмовать замок Салдо. Высокие, крепкие стены, дубовые ворота, обитые толстым, листовым железом, широкий ров, заполненный водой, двести харвеллов, сотня заулов, и около тысячи беженцев, готовые биться до последней капли крови. Всё это наводило на мысль о том, что штурм замка будет стоить многие, и многие жизни его воинам.

Рядом с ним стоял перман в богатом, посеребрённом панцире, держал в руках белый флаг переговоров, и мешок с чем-то округлым, что по очертанию напоминало чью-то отрубленную голову. Лорд сразу подумал об этом, и сейчас невольно гадал, чья же голова может там быть?

– Так что же ты хочешь от меня? – Спросил Фельмор.

– Сдай замок, и вы все останетесь живы! Мне нужен Альгар, и его золотой меч Владыки! Выдайте его, и можете уходить!

– Куда же я пойду? – С напускным удивлением воскликнул лорд. – Это моя страна, и другой родины у меня нет!

– Обитаемый Мир велик, и для нескольких сотен человек найдётся где-нибудь место.

– Сатвел, ты глух к моими словам! Я сказал, что это моя страна, и здесь, за этими стенами, есть ещё много людей, что могут сказать так же!

– Я устал кричать, подняв голову! Спустись вниз, вели открыть ворота, и мы как в старые, добрые времена выпьем вина, и сможем спокойно обо всём поговорить!

Фельмор рассмеялся, и с насмешкой крикнул, заметив, что вдоль стены выстроились с десяток заулов, приготовив арбалеты:

– Раньше я бы так и сделал, но ты притащил сюда иноземное войско! И как я знаю, у перманов нет чести! Зачем тебе лучники, укрывшиеся в кустах? Что они там делают?

– Какие лучники? – С правдоподобным удивлением спросил изменник, и если бы Фельмор не был уверен в словах заула, то поверил бы лорду.

– На твоей голове должен быть скомороший колпак, а не благородная корона Владыки страны Лазоревых Гор! Впрочем, скоро тебе её снимут вместе с головой. Покажем лорду лучников, о коих он даже не знает? Стреляйте!

Десяток арбалетных болтов хищно сорвался к своим целям. Миг, и в кустах послышались крики умирающих воинов. Кто-то успел выбраться из зарослей, попытался убежать, но и этих успели подстрелить перезарядившиеся заулы.

– Что же ты на это скажешь, лорд Сатвел? И раньше тебе нельзя было верить, а сейчас и подавно. О каких переговорах с тобой может идти речь, если у тебя нет чести?

Сатвел, на лице, коего не дрогнул ни один мускул, взял из рук пермана мешок, и вытащил оттуда чью-то голову со свалявшейся, грязно-рыжей бородой. Фельмор пригляделся, и с содроганием в сердце понял, что это голова вождя клана Белых Быков, Зифтера. Сначала он не поверил в увиденное, но ведь вот она! В руке торжествующего предателя! Как же ему удалось убить самого отчаянного головореза страны Лазоревых Гор?

– Это голова Зифтера! Он не прислушался к своему здравому смыслу, и решил сопротивляться неизбежному! Если ты не сдашь замок, и не выдашь мне Альгара, то же самое ждёт и тебя!

– Чтож, пойди и возьми мою голову! – Крикнул Фельмор, чувствуя, что