Божественная комедия. Рай - Данте Алигьери

Песнь двадцать седьмая

Филиппика an. Петра против пап.[468]

1. – Хвала Отцу, и Сыну, и Святому,Божественному Духу! – гимн раздалсяСтоль сладкий, что я весь пришел в истому.

4. Казалось мне, вкруг мир весь улыбался;Святым восторгом перед ним объятый,И зреньем я и слухом опьянялся.

7. О, радость! О, блаженство без заката!О, жизнь в любви, отраде и покое!О, мир, отсутствием алчбы богатый!

10. Четыре светоча в прекрасном строеСияли дружно рядом; но светилсяВсех ярче тот, кто прежде был со мною.

13. Едва ли бы Юпитер с ним сравнился,Когда бы с Марсом, превратившись в птицы,Он перьями потом переменился.

16. И Провиденье, что своей десницейПредел кладет и срокам и занятью,[469]Молчанье их послало веренице.

19 – Дивишься ль ты, – был должен услыхать я,[470] —Что от стыда я цветом изменен?Но изменились со мной все братья.

22. Поруган на земле мой трон, мой трон,Мой светлый трон – Зане пустеет праздноПеред очами Божья Сына он;

25. И гроб мой сделался клоакой грязной[471]Убийств и скверны; те, кто с неба пали,Над оргией глумятся безобразной! —

28. И видел я – все небеса блисталиСмущенья краской, такою ж точно,Какой заря окрашивает дали.

31. Как та, чья добродетель безупречна,[472]Краснеет от стыда, когда известноЕй о падении другой – порочной, —

34. Так Беатриче страдала; небесныйВесь край затмился в тьмы густой покрове,Какой пал в миг: Господней муки крестной.

37. А Петр речь продолжал, столь грозный в словеИ голосом столь измененным дрожью,Что не был самый вид его суровей:

40. – Не для того супругу Сына Божья[473]Я, Лин и Клит, мы кровию питали,Чтобы срамить ее алчбой и ложью;

43. И не затем любовно проливалиСикст, или Пий, или Каликст с УрбаномИ кровь, и слезы скорби и печали,[474]

46. Чтобы питомцам нашим, христианам —Бесстыдством там воссевших вслед за намиНаправо и налево быть разодранным;[475]

49. Иль чтобы мне врученными ключамиПриосенивши их мечи, на брата,На христиан вражды воздвигнуть знамя;

52. Иль чтобы стал я оттиском печати,Скрывающей претензий лживых груду,Так что мне стыдно дара благодати!

55. Под пастырской одеждой волки всюдуСкрываются и истребляют стадо.О, Божий суд! Доколе ждать я буду?[476]

58. Кровь нашу пьет Кагор, Гаскони чадо.[477]Прекрасное начало! Для чего жеТебе прийти к концу плохому надо?[478]

61. Но славе мира прежде Промысл Божий,Пославший Сципиона для защиты,И ныне Риму, знай, поможет то же.

64. А ты, мой сын, коль скоро вновь к земли тыВоротишься, то возвести угрозу,Не скрой того, что мной тебе не скрыто. —

67. Как хлопья пара в воздухе с морозуВ снег превратятся в месяце, в которомНебесную обнимет солнце Козу,[479] —

70. Такое ж превращенье было с хоромСих испарений, полных ликованья,Что с нами обменялись разговором.

73. И я следил за формой их сияньяДо самой середины непрерывно,Где двигаться мешало расстоянье.

76. И голос Водчей слышал я призывный:Взгляни, взгляни, склонивши взоры ниже,Какой мы поворот свершили дивный!

79. Я опускаю очи в миг и вижу,Что всю дугу мы протекли обратно,Что первый климат делает, – не ближе!

82. Я вижу путь Улиса святотатный[480]И брег, где перед прочей ношей всякойЕвропа стала самою приятной.[481]

85. Немного больше б я узрел однако,[482]Но под моими солнце шло ногамиУж одного немного далей знака.

88. Влюбленный ум моей прекрасной ДамеВослед летел; в алчбе душа горела —Ее красой упиться вновь очами.

91. Когда природы иль искусства дело,В живом лице или в изображенье,Глазами душу изловить умело, —

94. То это все еще ничто в сравненьеС сиянием ее улыбки милой,Божественной отрады отраженья!

97. Улыбкой той дарованная сила,С гнезда подъемля Леды, верховодно[483]Меня к быстрейшей сфере устремила,

100. Которой так все части однородны,Что я сказать теперь не в состоянии,Куда меня ей было взнесть угодно.

103. Она ж, мое увидевши желанье,Рекла с такой улыбкой, что ВсевышнийКак бы сиял в ее ликовствованьи:

106. Движения природа неподвижноВ средине здесь источник свой имеет,Отсюда изливаясь сфере ближней.

109. Ни в чем другом то солнце пламенеет,Как в разуме божественном, откудаЛюбовь с движеньем, что любовь ту сеет.

112. Любовь и свет вокруг него отовсюду,Как этот круг вокруг всего – ЕдинымОбъят Творцом, Его созданья чудо.

115. Движенье то посредственным причинамНе подчиняется, но правит всеми,Как целое начальник половинам.

118. И можешь ты теперь понять, как времяСвои пустило в этом небе корни,Меж сферами листву имея теми.[484]

121. Что ж может быть презренней и позорней[485]Алчбы гой гнусной, жадности той гадкой,Влекущей вас к своей пучине черной?

124. Так воля расцветает в смертных кратко,[486]Но превращают скоро в вашем светеДожди в терновник, – плод сначала сладкий!

127. Невинность с верою хранят лишь дети:Чуть появился пух лишь у подбрадий, —Уж добродетели исчезли эти!

130. Тот чуть лепечет – и томится в гладе,[487]Не в силах будучи свою утробуНасытить всласть, разнузданности ради.[488]

133. Иной младенцем любит мать – и злобуТакую к ней возросши ощущает,Что рад ее скорей приблизить к гробу!

136. Так дочь того, кто свет нам доставляет[489]Пришедши, уходя же мрак оставит, —Лик белоснежный черным помрачает.

139. Чему ж дивиться? Кто землею правит?Затем то и ваш глаз так часто видит,Что род весь человеческий лукавит.

142. Но из зимы совсем январь не выйдетъВиною небрегомой вами сотой,Как ход иной на эти круги снидет;

145. Фортуной, жданною с такой охотойКорма на место носа повернется,И прямо будет направленье флота,[490]

148. И добрый плод за цветом разовьется!

Песнь двадцать восьмая

Иерархия небесных духов.

1. Так, истину о тягостной вскрываяНесчастных смертных жизни настоящей,Она мой разум возводила к Раю.

4. И словно ране в отраженьи зрящий, —Чем в мысль или в глаза ему явится, —Внезапно факел, в зеркале горящий,

7. Спешит взглянуть назад, чтоб убедиться,Что видимость с действительностью боле,Чем с музыкой напев пригодны слиться;

10. Так я от глаз прекрасных тех, – отколе[491]Меня любовь, в союзе с ними в сетиПоймала и мою связала волю, —

13. Взор отвратил и вот явились мне теЯвленья, что лишь внятны тем, кто самиПроникнуть были в силах в сферы эти.

16. Я в точке зрел пронзительное пламя[492] —И перед острием его ослепСожженными его огнем очами.

19. Мельчайшие из звезд небесных все б[493]Сияли, с ней поставленные рядом,Крупнее, чем перед звездами Феб.

22. Как вкруг луны блестящая оградаПоявится полуночной порою,Когда сгустится круг паров и чада, —

25. Вкруг точки круг вращался с быстротойТакой, что неба быстрое движеньеНаверно бы он перегнать мог вдвое.[494]

28. Другой за ним на том же протяженье,И третий, и четвертый вслед, и пятый;За пятым вслед, шестой сиял в круженье;

31. За ним седьмой, столь далеко разъятый,Что узкою посланница Юноны[495]В сравненье с ним казалась бы стократы.

34. Восьмой за этим, боле замедленныйВ движенье, и девятый – самый косный,Всех более от искры удаленный.

37. Всех чище свет в кайме огнеколеснойТой был, чьи удалялись обходыОт искры ближе всех огненосной.

40. Мадонна ж утолила мне невзгодыНеведенья; От точки сей срединнойЗависят небеса и вся природа.

43. Коль медленнее всех круг самый длинныйИ всех быстрей при этом самый краткий, —Их водчая – любовь тому причиной.[496] —

46. Я отвечал: Когда б в таком порядкеБыл зримый мир расположен, я верю,Мне эти объясненья были б сладки.

49. Но сферу тем верховной в большей мереМир чувственный показывает целый,Чем дальше путь от центра к этой сфере.

52. А потому, коль знанья жажде смелойЕсть утоленье в херувимском храме,Которому любовь и свет пределы,

55. То я узнать стремлюся тем упрямей,Что копию с своим оригиналомНесходной ныне вижу я очами. —

58. – Коль силы нет твоим перстам усталымСей узел развязать, тогда не диво,Что стянут он усилием столь малым, —

61. Она в ответ, – приемли ж мой нелживыйРассказ о том; но чтоб остаться сытым,Полнее напряги твой ум пытливый.

64. Что до миров вещественных – круги тамКольцом раздались, узким иль широким,Согласно силам, в тех кругах разлитым

67. И добродетель большая – истокомБлаг больших служит; благо же большоеВ пространстве боле действенно далеком,

70. И больше в круге, правящем собоюВселенной всей движенье и устройство,Любви и знания, чем в прочем строе;

73. А если ты в вниманье примешь свойство,А не пространство, то недоуменийВ тебе навеки стихнет беспокойство;

76. И ты увидишь ряд соотношений,Закону сочетания послушныхБольшого с большим, малых – с тем, что меней. —

79. Как в эмпсфере областей воздушныхНе тускнет свет созвездий вышних чистый[497]От веяний Борея меней душных,

82. Но лишь туман рассеян будет мглистый,То всею красотой на мир наш дольныйВдруг улыбнется свод небес лучистый, —

85. Так был и я, ответами довольныйПрекрасной Дамы; правда мне сияла,Как луч звезды в лазури неба вольной;

88. И лишь ее беседа перестала, —Вмиг, словно сталь, растопленная в горне,Система вся кругов блестящей стала.[498]

91. Рождали искры искры, к выси горнейВзносясь в таком числе, что сам шахматныеИзобретатель не считал проворней.[499]

94. Неслось от хора к хору перекатно«Осанна!» в самый центр, что, неподвиженСам, этот мир весь движет необъятный.

97. А зревшая, как разум мой принижен[500]Незнаньем, мне рекла: То херувимыИ серафимы, к коим центр приближен.

100. Чтобы с ним сходствовать, неодолимо[501]Влечет их цепь любви, столь близко дружнойС ступенью, в сходстве ими восходимой.

103. Наполнен сей триады круг наружныйПрестолами божественного взгляда,[502]Собой замкнувши первый ряд окружный.

106. Им в истину полней внедряться надо,Где мир себе приемлет пониманье,Чтоб испытать тем большую отраду.

109. Отсель поймешь ты – счастье в познаванье,А не в любви, которой появленьеЕсть следствие лишь в нем преуспеянья.

112. А познаванье есть вознагражденье,Которым небо подвиг награждает;Оно ж ведет ступень вслед за ступенью.

115. Другая тройца, что произрастаетСреди весны сей радостной и вечной,Ее ж ночной Овен не обнажает,

118. Осанна! воспевает бесконечно,Звучащее по трем различьям счастьяНа три напева радости сердечной.

121. Здесь три семьи Богов: сначала Власти, —А во втором кругу Господствий слава,И Силы пребывают в третьей части.

124. А в предпоследних двух – Начал держава;Архангелов вослед за ними домы;В кругу последнем – Ангелов забавы.[503]

127. Их взоры, кверху Господом зовомы,На дольный мир влияньем облеклися,Все за собой влача, одним влекомы.

130. Их различил и видел ДионисийС такою вещей; ясностью во взоре,Капая нам доступна в этой выси.

133. С ним разнился в порядке их Григорий,[504]Но над собою сам потом смеялся,Когда впервые стал он в этом хоре.

136. Я не хочу, чтоб так ты удивлялсяНа их познанья смертными пример:Ему открыл их, кто сюда вздымался[505]

139. И знал другие тайны этих сфер.

Песнь двадцать девятая