Божественная комедия. Рай - Данте Алигьери

Песнь двадцать первая

На Сатурне. – Духи в виде лестницы. – Петр Дамиани.

1. Уж я молчал, внимание и взорыВ лицо моей владычице вперяИ о всем прочем позабывши скоро.

4. Она не улыбалась говоря:Когда-б я улыбнулась, как СемелуУлыбкой в прах тебя сожгла бы я.[354]

7. И красоту, – что, как чрез путь свой целыйТы наблюдал в обители сей вечной,Росла сильней, чем выше я взлетела, —

10. Когда-б я не умерила, конечно,Разбит ты был бы, словно дуб столетний,В золу сожженный молньей быстротечной.

13. К седьмой мы сфере поднялись планетной,Чей свет к вам чрез созвездье Льва струитсяСвоих лучей семьею искрометной.[355]

16. Но духом тщись, как взором, возноситься,Да в духе отразишь ты, как в зерцале,Все то, что в сем зерцале отразится.[356] —

19. В ее глазах, что ярко мне блистали,Своим я стал искать приют прелестныйДля отдыха, чтоб вновь напречь их вмале, —

22. И радости для смертных неизвестной,Вкусить, в повиновении впиваяУсилию восторг противовесный.[357]

25. В кристалле, что объемлет мир, без края,Царю тезоименном, в чьем правленьи[358]И именем исчезла воля злая,

28. Я лествицы узрел изображенье[359]Из золота, проникнутой лучами,В высь простирающейся дальше зренья,

31. Усыпанной столь многими огнями,Что, мнилося, со всей округи дальнейИзлили небеса свое все пламя.

34. Как вследствие привычки натуральнойВороны скачут стаею крылатой,Чтобы согреться тем в час дня начальный,

37. А после – те умчатся без возврата,Те возвратятся к месту отправленья,А те на месте топчутся стократы;

40. В сияньях сих я видел то ж движенье,Что вместе с тучей двигались сначала,Пока не встал всяк над своей ступенью.[360]

43. И то из них, что ближе прочих стало,Зарделось так, что обратив вниманье:Вот как любовь тебя, я мнил, объяла!

46. Но та, чьей воли к речи иль молчаньюЯ жду, была недвижима, и благо,Что я молчал, хоть вопреки желанью.

49. Зане она, зря в Том, пред Кем все наго,Страдание неведенья недугомПобудила к решительному шагу.

52. И начал я: Не по моим заслугам,Но ради той, которая несытыйМой дух на круг возводит вслед за кругом,

53. Блаженный дух, в своем блаженстве скрытый,Открой, прошу, чем ты ко мне так тесноПриближен; и, молю, еще скажи ты,

58. Почто сей круг безмолвен и прелестной,Святой мелодии лишен, – которой,Проникнут сладостно весь край небесный? —

61. – Твой слух, – он молвил, – смертен как и взоры,Затем то и улыбки свет рассеян,Затем то и не слышны песен хоры;

64. И я к тебе спуститься вниз содеян, —Чтобы тебе доставить праздник словомИ светом ярким, коим я одеян, —

67. Не большею любовью готовым:Огонь любви сильнее там над твердью,Как по лучам узнать возможно то вам.

70. Нет! вышнее (сам зришь ты) милосердье,Что воле, миром правящей, угодно,Служить всему вселяет в нас усердье.[361] —

73. – Я вижу, свет святой, любви свободнойДовольно, – я ответил, – в сей палате,Чтоб быть слугою цели верховодной.

76. Но вот что свыше всех моих понятий:Зачем тебя, а не кого другого,Коснулося избранье благодати? —

79. Едва лишь я успел окончить слово,Свет сделал центр изо своей средины,Кружась быстрее жернова любого.

82. – В меня внедряется любви пучина, —Любви внутренне действие вещало —Пройдя сквозь ризу света ив едино

85. С моим прозреньем слившись, эта силаМеня собой настолько возвышает,Что зрю я сущность, что ее родила.

88. Отсель та радость, что во мне сияет,И ясность та, с какой все мною зримо,Во мне сиянья ясностью сияет.

91. Твои ж едва ль вопросы разрешимыХотя-бы зреньем в вышине надзвезднойПарящего всех выше серафима.

94. Зане они столь углубились в безднуРешений вечных, что их доискатьсяОчам созданий всяких бесполезно.

97. А час придет в мир бренный возвращаться, —Там объясни, да к столь непостижимымИ страшным целям люди не стремятся.

100. Дух, здесь светящий, там явится дымом;Что-ж может сделать смертный с бездной темнойИ недоступной даже херувимам? —

103. На то пришел я в ужас столь огромный,Что я с вопросом распростился прежнимИ кто он? духа вопросил я скромно.

106. – Меж тем и этим краем прибережнымТвоей отчизны выси есть такие,[362]Что молньям не подняться быстробежным.

109. Меж них есть холм, прозванием Катрия;[363]У ног его есть скит святой, где строгоУставы соблюдаются святые. —

112. Так он сказал и помолчав немногоДобавил третью речь скудно речивыйОгонь; Там я окреп в служеньи Богу.

115. И там, питаясь лишь плодом оливы,Я жил, терпел и хлад и жар несносный,Одним лишь созерцанием счастливый.

118. Тот скит, для нашей сферы плодоносный,Теперь стал столь бесплоден, что я стануЕще грозить измене сей поносной.

121. Я в мире прозван был Петр Дамиано,[364](А Петр Пеккатор жил у ПриснодевыВ обители Равеннской) и не рано

124. Приял я плащ, направо и налевоРазданный меж столь недостойным людомВо исполнение Господня гнева!

127. Апостол Петр на проповедь с СосудомИзбранья бедный шел и босоногий,И нет конца лишеньям их и худам!

130. Теперь от паствы просит пастырь строгийВесть под руки его, подперши сзади(Так он тяжел!), переставляя ноги.

133. Коня попоной кроют, в нарядеСуконном щеголяют два животных! —О, долго-ль Божьей ждать еще пощаде!

136. Потом я видел сонм духов бесплотных,Бежавший вниз ступень вслед за ступеньюГоря ясней в движеньях поворотных;

139. Став рядом с ведшим это рассужденье,Все подняли при том крик столь смятенный,Что для него нет на земле сравненья,

142. И я его не понял, оглушенный.

Песнь двадцать вторая

Св. Бенедикт. Его филиппика против испорченности монахов. – Восьмое небо – небо Неподвижных Звезд.

1. Объявшее мой разум удивленьеМеня к моей Вожатой обратило,Как к матери дитя бежит в смущенье.

4. Она ж ко мне, подобно маме милой,Слезами лечащей испуг дитятиИ голосом ему дающей силы,

7. Рекла: Иль ты не в царстве благодати?Здесь все, что деется из доброй воли,Все к доброй цели деется и кстати.

10. И почему ты не смутился болеОтсутствием улыбки с гимном ныне,Когда ты криком сим смущен дотоле?

13. Но знай ты крика этого причины,[365]Ты видел бы приготовленья к карам,Какие узришь до твоей кончины.

16. Не поспешает и не медлит даромМеч Божий, чьи возмездия навислиНа всех, дрожащих под его ударом.

19. Но на другое тщись направить мыслиИ, взор свой обратив сюда охотней,Духов сих славных множество исчисли». —

22. Я взоры обратил, узревт: несчетней,Чем искры в мраке рассыпает пламя,Друг друга крася, сфер блистали сотни.

25. Но, любознательности уязвлен шипами,Боялся я сказать, излишне смелоМое желанье выразив словами.

28. Тогда из этих перлов самый белый,[366]Приблизившись ко мне, полет оперилЖеланья, что во мне так пламенело.

31. – Когда-б любовь, нас жгущую измерил,Из ясности промолвил голос звездный,Ты мне свое желание б доверил,34. Да не придешь ты к цели слишком поздноТак долго ждав – отвечу я заранеСтоль бережно таимой жажде слезной.

37. Гора – оплот Кассины оснований[367] —До дней моих скужителям порокаОбманутым служила для собраний.

40. Впервые я Того явил их оку,Кто истину нам дал, богообразноПодъемлющую здесь нас столь высоко,

43. И благодать мне помогла от грязнойИсторгнуть нечисти весь край окрестный,Для гибели служивший и соблазна.

46. Все эти светочи зажег небесныйТот пламень, что, во век не угасая,И цвет растит, и плод дает прелестный.

49. Здесь Ромуальд, Макарий и святая[368]Семья отвергших мир ваш, добровольнойТемницей кельи сердце укрепляя. —

52. – Любовь, – я рек, – сквозящая невольноВ твоих словах, (а как узнал теперь я,Ее и в этих всех духах довольно),

55. Столь многое внушила мне доверье,Каким раскроет солнце в розе дикой[369]Все лепестки и все листочков перья,

58. Но взор мой твоего сподобив лика,Меня вволочь сообщником соделай,Коль милости я стою столь великой. —

61. – Коль так высоко жаждешь ты и смело, —Твое желанье всякое безмолвноВ последнем круге замолчит всецело.[370]

64. Там совершенно, цельно все и полно,[371]Все части слиты в вечном постоянстве,Всех – и моих – желаний стихнут волны;

67. Зане тот круг великий – вне пространства,Но наша лествица к нему стремится,[372]И внятны нам красы его убранства.

70. Вотще она могла когда-то сниться Иакову!Вотще он зрел со страхомНа ней духов блаженных вереницы!

73. Никто теперь поднять ноги над прахомУже не хочет, и мои законы[373]В писаньи упражнением монахам

76. Давно не служат, – нет! Давно в притоныСоборы обратились и карманомС мукою затхлой стали капюшоны.

79. Иуда с сердцем от стяжанья пьяным,Для Бога не явился б столь порочным,Как инок мой в стяжаньи постоянном!

82. Предписано законом церкви точным:Именье церкви нищим отдается, —Не братьям и не сыновьям побочным!

85. Но плоть слаба, и редко удаетсяТо семя, что от добрых сил зачато,Покуда в дуб сей желудь разовьется.[374]

88. Петр начал дело без сребра и злата;Молитва, как и пост, – мое начало,Смирение одно – Франциска брата.

91. А если посмотреть, уже не малоНачал прекрасных возросло на горе,И белое вначале – черным стало!

94. Но Чермное делящееся море[375]Есть чудо большее пред тем, которымИсправлены они б могли быть вскоре*'. —

97. Так дух изрек и вновь с блаженным хоромСоединился, и весь хор с исподуК вершине вдруг взметнулся вихрем скорым.

100. Мадонна воззвала меня к восходу,Восторжествуя над моей влекомойЕе призывом низменной природой.

103. Здесь, где падение быстрей подъема,Едва ль, читатель, было-бы понятноСтоль страстное влеченье к Божью дому;[376]

106. И – пусть, коль лгу, я не вернусь обратноНа это празднество, о коем страстноЛью слезы я и каюсь многократно,

109. Но тщился-б ты сравнять со мной напрасно,[377]Обжегшись, от огня перста отъятье, —Как над Тельцом достиг я сферы ясной.

109. О знак святой, отколе мог приять яВсе – много или мало их скопилось —Мой ум и силы все – все без изъятья!

115. Средь вас взошла, средь вас же закатиласьЖизнь земнородного всего творенья,[378]Когда впервой дыханье в грудь мне лилось.

118. Когда превознесен я в те селенья,[379]Верховной благодатью вознесенный, —Тому причиной – к вам мое стремленье.

121. Пребудьте ж и отныне благосклонны,К дальнейшему пути мне влив отвагу,К чему влеком я всей душей смущенно!

124. – К последнему настолько близясь благу, —Тогда мне Беатриче говорила, —Готовь твой взор к столь дерзостному шагу;

127. И прежде, чем твоя нога вступила,Взгляни сперва, как много сфер пройденныхУ твоего подножия почило,

130. Чтоб радостней предстать меж просветленных,Столь радостно несущихся в круженьеПод сводом сих небес превознесенных.

133. Я вниз взглянул и увидал вращеньеЗемли в столь жалком виде и ничтожном,Что даже улыбнулся от презренья,

136. И одобряю всех, красотам ложнымПрезренье шлющих, ум всегда вперяяСюда, в обитель истин непреложных!

139. Без пятен, на которыя взирая,[380]Я прежде заблуждался, дочь Латоны,И всю в сияньи видел здесь тебя я.

142. Тебя я видел, сын Гипериона,[381]И не поникнул взором; за тобоюВращались дети Майи и Дионы.[382]

145. Юпитер мне в точнейшем мерном строе[383]Предстал, отца умеривши и сына —Здесь ясно их движенье круговое;

148. И все семь сфер, широты их и длины,Их отдаленья, ход их непреложныйИ равномерности его причины —

151. Все видел я, – с той точкою ничтожной,Чей вид от вечных Близнецов явилсяС горами, с бездною морей тревожной,[384]

154. И вновь к прекрасным взорам обратился.

Песнь двадцать третья[385]