Сквозь испытания огнём - Дэвид Вебер

где замешана Церковь Харчонга.

— Я знаю, — печально сказал Уинд-Сонг, вспоминая, с каким рвением могущественное воинство Божье и архангелов выступило на защиту Матери-Церкви те десять или двенадцать долгих лет назад.

В то время он был моложе, преисполненный почти такого же рвения, но даже тогда он знал, что церковь в Харчонге очень мало похожа на ту, которую Лэнгхорн и Бедар установили перед восстанием падших. Сегодня эта разница была больше, чем когда-либо, и тот факт, что великий викарий Робейр и великий викарий Тимити Робейр так много сделали для восстановления видения Лэнгхорна и Бедар за пределами Харчонга, только сделал раскол еще более очевидным.

— До тех пор, пока они это помнят, — сказал он более оживленно. — Хотя, — его глаза сузились, — я тоже не хочу больше слышать никаких «слухов» о сожженных приходских домах или священниках, которые «исчезают», когда наши люди прибывают в приход.

— Снова принимаю вашу точку зрения, — ответил Ланг. — Имейте в виду, милорд, думаю, что многие из этих священников — те, кто достаточно умен, чтобы видеть молнию и слышать гром, — бросились бежать, как только услышали о нашем приближении. Однако это не значит, что многие из них не пострадали от наших парней. Я прослежу, чтобы доступ оставался открытым для любого из них, кто захочет сообщить об этом.

— Хорошо. Добрый Сийжян! — Уинд-Сонг похлопал молодого человека по плечу, когда поезд полностью остановился, и капитан в оранжевых цветах оруженосца викария спрыгнул с переднего вагона. — А теперь давайте произведем хорошее впечатление на нашего посетителя!

* * *

Жироми Остин спустился по ступенькам вагона, и в тот момент, когда его нога коснулась деревянного помоста, зазвучали ожидающие трубы. Вся станция пропахла пиленым деревом, смолой, креозотом и свежей краской, и он подозревал, что стук инструментов возобновится, как только он прилично уберет свое августейшее присутствие с дороги.

Восстание охватило Пять Островов, прежде чем смогли вмешаться граф Рейнбоу-Уотерс и его ветераны. Это было менее жестоко, чем в других местах, с меньшим количеством жертв, но в целом все равно погибло слишком много людей. Хуже того, сгорела большая часть городских складов и прибрежного складского района. С приближением зимы это было совсем бессмысленно и привело к гораздо большему количеству смертей от голода в течение суровых месяцев льда и снега. Но пожар также расчистил широкую полосу вдоль берега реки, и инженеры Рейнбоу-Уотерса тщательно выбрали место для станции Пять островов. Широкие улицы, которые веками обслуживали грузовые фургоны, запряженные драконами, сходились к тому, что раньше было складами, обеспечивая хороший доступ к остальной части города; планируемые пересадочные станции и грузовые дворы будут хорошо сочетаться с речными причалами; и со всех сторон строились новые склады. Груз, перевозимый по сверкающей линии рельсов, уже бросил вызов грузу, доставляемому по каналам и речным баржам, и эта проблема, вероятно, будет расти в ближайшие месяцы.

На данный момент Пять островов фактически были столицей Восточного Харчонга, хотя Рейнбоу-Уотерс был осторожен — до сих пор — чтобы избежать официального неповиновения Чжью-Чжво и правительству в Ю-кво. Все понимали, насколько маловероятно, что это может продолжаться долго, учитывая непримиримость, с которой Чжью-Чжво решил заявить о своей собственной позиции по отношению к «вторжению» Рейнбоу-Уотерса в его империю. Очевидно, император предпочел бы, чтобы целые провинции были сожжены дотла, чем чтобы его подданных спас кто-то столь же нелояльный, как Рейнбоу-Уотерс!

Возможно, ты оказываешь этому человеку медвежью услугу, Жироми, — напомнил он себе. — Однако, если это и было так, то это была очень незначительная медвежья услуга, поскольку перед тем, как отправиться в путь, он получил совершенно ясные инструкции викария Хааралда.

Но для этого будет достаточно времени, — подумал он, сияя от неподдельного удовольствия, когда барон Уинд-Сонг подошел к нему сквозь рев труб. Он протянул руку, и барон наклонился, поцеловав его кольцо, затем выпрямился.

— Мне приятно — мне и моим людям — приветствовать вас на станции Пяти островов, ваша светлость, — сказал он и улыбнулся, махнув рукой эскорту, стоящему по стойке смирно. Их униформа была безупречна, их оружие в идеальном состоянии блестело на ярком послеполуденном солнце, и у каждого из них был солидный вид ветеранов, которыми они и были. — Самая дальняя западная станция на линии Зион… на данный момент. — Улыбка Уинд-Сонга стала шире. — Пока мы разговариваем, повелитель конницы Рангвин изучает маршрут на Чизэн.

— Почему я не удивлен? — ответил Остин, восхищенно качая головой. — Я впечатлен, милорд. Очень впечатлен.

— Это было бы невозможно без Матери-Церкви, — сказал Уинд-Сонг гораздо более мрачно. — Поверьте мне, каждый человек в воинстве понимает, сколь многим мы обязаны великому викарию и викариату.

Его последняя фраза говорила больше, чем просто слова, которые в ней содержались, и Остин кивнул.

— Понимаю, милорд.

— Я рад. — Барон вздохнул, затем выпрямился и указал на ожидающие экипажи, запряженные лошадьми. — Мой дядя жаждет вас видеть, ваша светлость. Мне пришлось поспорить с ним, чтобы убедить его подождать нас во дворце.

— Он нездоров? — глаза Остина потемнели от беспокойства.

— Он не болен, ваша светлость, — быстро сказал Уинд-Сонг. — но… он тоже не так молод, как раньше. В апреле ему исполнился семьдесят один год, и мы беспокоимся о нем — каждый мужчина в воинстве. Он такой человек.

— Я понимаю, милорд, — тихо повторил Остин совсем другим тоном. Он подписал скипетр Лэнгхорна, затем мягко положил руку на плечо Уинд-Сонга. — В таком случае, давайте не заставлять его гадать, что сталось со мной!

* * *

Тейчо Дейяну было всего шестьдесят лет, когда он принял командование могущественным воинством Бога и архангелов. Это было довольно