Восставая из рабства. История свободы, рассказанная бывшим рабом - Букер Т. Вашингтон

время моего визита я узнал, что при малейшей опасности расового конфликта в округе Маршалл наиболее уважаемые люди города, черные и белые, собираются вместе с целью разработать план, который будет содействовать поддержанию мира. Например, однажды, когда сын малоимущей белой женщины был убит цветным, темнокожие первыми провели встречу, на которой была собрана значительная сумма для матери жертвы.

В последние годы у нас случалось несколько расовых конфликтов на Севере и Юге. Однако есть существенная разница, между беспорядками, которые учиняют в южных штатах и на севере страны. Толпа на Юге более отходчива и менее кровожадна, если можно так выразиться. Этому есть причина: на Юге каждый, даже самый никчемный, темнокожий знает в городе одного белого, на дружбу и поддержку которого он всегда может рассчитывать. Они могли подружиться, потому что кто-то из членов семьи белого владел черным или его родственниками. Возможно, цветной жил на плантации этого белого человека или там работал кто-то из членов его семьи. Вероятно также, что однажды он оказал белому какую-то услугу. Здесь каждый белый, как бы он ни относился к черной расе, знает одного темнокожего, которому он готов доверить все, что у него есть. На Юге именно личный контакт удерживает две расы вместе, и именно этого так не хватает на Севере.

В завершение темы восстаний на почве расовых разногласий я не могу не сказать пару слов о мужестве темнокожих. В то время как одни без конца осуждают темнокожего за то, что он излишне амбициозен и отказывается оставаться, как они говорят, «на том месте, для которого его создал Бог», другие утверждают, что темнокожий слишком покорен. Последние настаивают на том, что если бы у цветного хватило смелости встать и обличить своих недоброжелателей в тех же резких и горьких выражениях, которые используются по отношению к нему, то через некоторое время он завоевал бы уважение всего мира, и единственное препятствие на пути его прогресса было бы устранено.

Порой любопытно, иногда забавно, а время от времени прискорбно наблюдать за тем, как при обсуждении расовых проблем кто-то использует понятия «храбрость» и «мужество». В течение долгого периода после провозглашения свободы, как, впрочем, и сейчас, любой чернокожий был готов публично проклинать и оскорблять белого человека. И это почитают за великое мужество. Тридцатиминутная речь подобного толка, и он уже яростный правозащитник. Другой же человек в течение многих лет усердно работал, преподавал в школе для темнокожих, но в итоге лишь заслужил обвинения в том, что его предки угнетали рабов.

Иные белые приобрели известность, оскорбляя темнокожих. Есть и черные, которые сделали себе имя на унижении белых. Эти люди не знают жизни южан. Не требуется особого мужества для того, чтобы встать перед сочувствующей аудиторией и осудить зло, совершенное людьми, находящимися за тысячи миль. Столько же отваги потребуется для того, чтобы пятьсот вооруженных человек вышли на улицу и убили одного безоружного.

Отрадно, что в Соединенных Штатах все большее число белых и черных понимают: наивысшая храбрость присуща мужчине или женщине, которые помогают кому-то стать полезным или счастливым. Мир более всего нуждается не в том мужестве, которое причиняет кому-то боль и несет разрушения, а в том, что поддерживает и созидает.

Глава V

Свободные темнокожие во времена рабства

Осенью 1828 года квакер-аболиционист Бенджамин Ланди[64] познакомился в одном из бостонских пансионов с молодым человеком по имени Уильям Ллойд Гаррисон[65], который в то время издавал газету National Philanthropist. На следующий год, вернувшись из колонии освобожденных рабов, которую ему удалось посетить на острове Гаити, Ланди объявил в своем издании, что Гаррисон присоединился к нему в Балтиморе, штат Мэриленд, и отныне они совместно будут выпускать газету Genius of Universal Emancipation, первое в Соединенных Штатах аболиционистское издание.

Судьбоносная встреча Бенджамина Ланди и Уильяма Ллойда Гаррисона и их последующее объединение в Балтиморе знаменуют собой момент, когда агитация за освобождение темнокожих была перенесена из южных штатов в северные, и проблема рабства впервые прозвучала на национальном уровне. После восстания в Саутгемптоне в 1831 году антирабовладельческие организации, которых долгое время было немало, почти полностью исчезли. Исключение составляли несколько отчаянных правозащитников, таких как Кассиус Клей[66], который в 1845 году издавал в Лексингтоне, штат Кентукки, еженедельник True American, выступавший против рабства. Нигде на Юге больше не было изданий, в которых бы публично транслировалась идея отмены рабства.

Движение против рабства на Юге существовало всегда. Иногда оно затихало, но никогда полностью не сходило на нет. Свидетельством тому были свободные темнокожие. Несмотря на усилия, которые предпринимались для ограничения и сдерживания попыток рабов освободиться, число таких темнокожих продолжало расти как в южных, так и в северных штатах. Существование этой категории чернокожих стало безмолвным протестом южного рабовладельца против системы, которую публично он защищал и поддерживал.

В условиях существования рабства в стране положение свободного темнокожего было очень сложным. Он в определенном смысле оказывался аномалией, поскольку не принадлежал ни к одному из классов. Белые люди не доверяли ему, а рабы смотрели на него свысока. Несмотря на это, случаи, когда рабов освобождали, встречались достаточно часто. Обычно для этого использовалось завещание, согласно которому после смерти хозяина раб получал независимость и мог уехать в один из свободных штатов или в Либерию[67]. Иногда белый человек давал рабу возможность выкупить себя. Среди наиболее известных людей, освободивших своих невольников, были Джордж Вашингтон[68], Джон Рэндольф[69] и главный судья Роджер Тони[70], автор знаменитого решения по делу Дреда Скотта[71].

Если хозяин отпускал рабов по собственной воле, это часто считалось протестом белого человека против института невольничества. Позволяя темнокожим выкупать себя, он практически признавал, что система рабства несостоятельна, так как раба, способного на такой шаг, невыгодно держать в абсолютном подчинении. Некий плантатор с берегов Миссисипи откровенно признавался, что ему выгодно давать своим рабам возможность обрести независимость. Придумывая способ, который мотивировал бы их выкупать себя, он предлагал им делать это в рассрочку. После того как они скапливали достаточную сумму за счет переработок на плантации, хозяин разрешал им приобретать один день свободы в неделю. Таким образом они постепенно становились свободными.

Похожий метод иногда применяли некоторые амбициозные вольные темнокожие, стремясь выкупить членов своей семьи. В этом случае отец вносил плату, например, за сына или дочь. Затем дети вместе с отцом выкупали других родственников. Господин Монро Уорк, который сейчас работает учителем в Колледже Таскиги, рассказал мне, что именно