Восставая из рабства. История свободы, рассказанная бывшим рабом - Букер Т. Вашингтон

это позор для страны».

Нат Тернер был человеком совсем другого сорта. Как я уже говорил, это был мечтатель, настоящий фанатик. Он сам настолько проникся верой в собственную богоизбранность, что его присутствие вызывало благоговейный трепет не только у черных, но и у тех белых, которые общались с ним после его ареста и накануне казни.

Тернера описывают как человека обычного роста, с «лицом истинно темнокожего человека». Мистер Грей, джентльмен, выслушавший признание подсудимого, рассказывает о нем следующее:

Ходили слухи, что он был невежественным и трусливым, а его целью являлись убийство и грабеж. Известно, что он никогда не имел ни доллара за душой, не был воцерковлен и не выпил ни капли спиртного. Что касается его невежества, то он, конечно, нигде не учился, но при этом умел читать и писать, а по врожденному уму и смекалке его вряд ли превзойдет кто-либо из тех, кого я знаю. Был ли он трусом? Причина, по которой он не сопротивлялся мистеру Фиппсу, говорит о решительности его характера. Увидев у Фиппса оружие, Тернер сказал, что понимает бессмысленность попытки бежать, ведь в лесу полно людей. В надежде спастись он принял решение сдаться и довериться судьбе.

Этот человек был абсолютным фанатиком, или же он прекрасно играл свою роль. В других вопросах Тернер обладал необыкновенной эрудицией, метким умом, который погубили глупые и опасные идеи. Трудно словами описать эффект, который производили его речи, произнесенные в тюремной камере. Хладнокровие, с которым он говорил о своих последних делах и намерениях, соседствовало со свирепым и одержимым выражением его лица в моменты, когда он впадал в исступление. Облаченный в окровавленные лохмотья, закованный в цепи, он, сверкая глазами, воздевал руки к небесам. Я смотрел на него, и кровь стыла в моих жилах.

История этих заговоров доказывает, что сами по себе отношения раба и хозяина порождали жажду вырваться на свободу. Каждый невольник, получивший достаточное образование, чтобы читать Библию или обычные школьные учебники, видел, как страна празднует собственную независимость, как любой человек стремится на волю. Он учился этому у своего белого господина. Фредерик Дуглас получил первые представления о свободе, прочитав знаменитые речи Уильяма Питта, лорда Чатема[61], Фокса и Шеридана[62] в книге «Колумбийский оратор», которая случайно попала к нему в руки.

Как только идеи о свободе проникали в сознание раба, обладавшего живым умом, они уже никогда не покидали его. Фредерик Дуглас, автор опубликованной в 1845 году «Автобиографии», рассказывает, как, еще будучи рабом в Мэриленде, он, сидя на берегу Чесапикского залива, часто наблюдал за проплывающими мимо кораблями и размышлял:

Вы отчалили от берега и свободны, я же раб, опутанный цепями! Вы весело движетесь под ласковым ветром, а я горюю под кровавым кнутом! Вы быстрокрылые вольные ангелы, летящие по миру, а я закован в кандалы! О, если бы я был свободен! О, если бы я был одним из команды и находился под защитой вашего корабля!

Отношения между представителями обеих рас развиваются вполне естественным образом, но этому прогрессу препятствует обезличенный страх, который белый человек испытывает перед темнокожим. Навязывание ненависти и противостояния отбрасывает нас далеко назад. После войны, например, нормальное политическое развитие южных штатов было заторможено страхом или его призраком. Белые боялись, что темнокожие вытеснят их с Юга и присвоят власть себе. На самом деле последние никогда не контролировали ситуацию. Ей управляли республиканцы Севера, которые приезжали в южные штаты, чтобы затем лоббировать свои интересы в Вашингтоне. Темнокожий человек не меньше белого желает наладить добрососедские отношения, чтобы представители двух рас жили в мире и согласии.

От временной власти, которую темнокожие удерживали во время Реконструкции[63], они получили так же мало, как и в результате успешных и не очень восстаний, путем которых они пытались обрести свободу до войны. Честно говоря, никому не хочется повторять этот эксперимент.

С тех пор как упразднили рабство, не проходит и недели, чтобы какая-нибудь газета не написала о том, что где-то вот-вот случится бунт темнокожих. Такого мятежа никогда не было. Подобие восстания темнокожих на Юге после отмены рабства произошло в конце семидесятых годов. Тогда, 7 мая 1879 года, в результате реального или воображаемого ухудшения ситуации делегаты из четырнадцати штатов собрались в Нэшвилле, штат Теннесси, и выступили с обращением к цветному населению Юга, порекомендовав темнокожим «уехать в те штаты, где они могут пользоваться всеми правами, гарантированными законами и Конституцией Соединенных Штатов». В результате в течение нескольких месяцев сорок тысяч человек переехали в Канзас. В основном это были выходцы из «черного пояса» Миссисипи и Луизианы. Произошедшее обернулось бедствием национального масштаба, спровоцировав острую нехватку рабочих рук в тех штатах, откуда бежали черные, а также смятение среди самих беженцев. Чтобы остановить этот процесс, пришлось вмешаться Фредерику Дугласу и другим правозащитникам, которые попытались остановить или хотя бы замедлить глобальное переселение.

Вероятность любого мятежа с каждым годом сокращается по мере того, как сами темнокожие восстают из рабства и заново обретают свои права. Они осваивают новые профессии, получают образование, становятся активными участниками общественной и политической жизни. Восстание могло бы произойти в регионе, где для темнокожего нет работы, но на сегодняшний день таких мест в стране практически не осталось.

Я могу проиллюстрировать это на конкретном примере. Осенью 1908 года я побывал в округе Маршалл у берегов Миссисипи. Черных людей здесь почти вдвое больше, чем белых, но со времен Гражданской войны тут не случалось ни одного народного волнения. Я поинтересовался у жителей, как получилось, что в их округе царят мир и гармония, и получил практически одинаковый ответ от представителей обеих рас. Его суть сводилась к тому, что темнокожие здесь являются значимыми членами общества. Они успешно занимаются фермерством, владеют ценными зданиями в деловых кварталах Холли Спрингс, главного города округа, ведут бизнес, торгуют продовольственными товарами, покупают и продают хлопок. Кроме того, для цветного населения здесь открыто несколько школ и колледжей. Восстание и беспорядки в этой местности для черных обернулись бы такой же трагедией, как и для белых.

Один из темнокожих, проживающих в округе Маршалл, мистер Маккиссак, работает бухгалтером в государственной организации «Одд Феллоуз», ежегодный оборот которой составляет порядка двухсот тысяч долларов. Эти деньги распределяются между различными банками в Холли Спрингс. Во