Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

class="p">Наверху сразу замолкли, и между зубцами стены появился страж, с красным плюмажем на острие шлема. Он долго разглядывал всех с ног до головы, потом молчал, хмуря брови, и о чём-то напряжённо размышлял.

Стоящие внизу терпеливо ждали, понимая, что сейчас от них ничего не зависит. Всё будет так, как решит этот воин, являющимся, скорее всего сотником.

Рутгер не видел стрелков с луками, или арбалетами. Он просто знал, что они есть, и готовы по первому слову своего сотника спустить тетивы, чтобы пронзить стрелами нежданных и странных гостей, пришедших со стороны Проклятых Земель. Может, они называют их как-то по-другому? Хотя, какое другое может быть название у земель, где обитают только мутанты?

Наконец сверху раздался хриплый голос, и вопрос, от которого смог бы растеряться любой:

– Вы – люди?

– Конечно! – С небольшой заминкой ответил Архорд. – Разве мы похожи на мутантов?

– Кто знает? – Многозначительно протянул воин со стены.– При-рода здесь богата на сюрпризы. Значит, вы говорите, что выдержали жестокий бой с тварями? Чтож, это возможно… Откуда вы пришли?

– С севера.

– Разве на севере есть земли, пригодные для жилья?

– Этот вопрос мы можем задать и тебе! Мы думали, что на юге нет земель, где бы ни бродила Невидимая Смерть!

– Здесь она везде. Только где-то мы чувствуем её слабое дыхание, а где-то она кого-нибудь касается своей рукой. – С грустью добавил сотник. Теперь в этом уже никто не сомневался, так как в голосе прозвучали властные нотки, что могут выработаться только у человека, у кого в подчинении есть сотня-другая воинов. – Сколько вас? Всего четверо? Как же вы смогли пройти через Проклятые Земли?

– Сначала нас было больше сотни, но после нескольких сражений осталось только пять десятков. Они ждут нас неподалёку.

– Что же молчат твои спутники? Они немы? Хорошо было бы услышать ваши имена, и кто вы такие!

– Конечно! Мы не делаем из этого тайны. Я – лорд Архорд, из страны Лазоревых Гор. Это – Рутгер, Стальной Барс, воевода клана Снежных Барсов. Лурфар – монах из храма Бессмертного Тэнгри, и Аласейа… – Разошедшийся было Архорд, получил весьма ощутимый тычок в бок от росса, и быстро сообразив, что от него требуется, продолжил: – Он вождь из Россы.

– Россы? Никогда не слышал о таком княжестве. Да и о стране Лазоревых Гор никто из нас не слышал! Ладно. Если вы люди, то милости просим! Скоро стемнеет, а ночью в Проклятых Землях совсем небезопасно. Где же ваши воины? Зовите их скорее сюда, а я прикажу приготовить подъёмник.

* * *

Микон отложил меч Рутгера в сторону, и проговорил с одобрением, ещё раз погладив блестящее лезвие клинка:

– Хорошая сталь. Как же вы её делаете? Наши мечи гораздо хуже. Хотя наши кузнецы и пытаются разгадать секреты древних, а всё равно ничего не получается. Чего греха таить, я и сам подолгу проводил время у горна, и многое умею, но такой упругости не смогу отковать, как бы ни старался.

Сардейл самодовольно усмехнулся, как будто он сам выковал меч воеводы, и снисходительно объяснил:

– Здесь нет никакого секрета! Виги уже несколько веков куют такие клинки, и уж поверь мне, им нет в этом равных! Всё дело в том, что наши кузнецы переплетают несколько прутьев железа, а потом каждый слой стали наковывают то, закаляя, то, оттягивая его.

– Это же, сколько времени уходит на один меч?

– Месяца два-три, но это того стоит!

– Да, это, правда. – Сотник немного помолчал, отхлебнул из кружки тёмного, горьковатого напитка, называемого пивом, несколько глотков, и словно с отчаяния, решился: – Я понимаю, что это может дорого стоить, и всё же, не могли бы вы продать мне один из ваших мечей?

Стальной Барс улыбнулся, и ответил:

– Зачем же покупать? Я думаю, что мы пришли к друзьям, а друзей надо одаривать. В нашем обозе найдётся клинок, достойный благородного воина. Можешь пойти и выбрать такой, какой придётся тебе по душе!

– Ты ещё очень молод, но уже успел достаточно пролить крови врагов. Так пусть эти ручейки превратятся в реки, и все твои недруги отправятся в ад!

Воеводе нравился Микон. Ему нравилось в нём бесхитростное простодушие, и то, что он говорил, не скрывая своего мнения. Хотя, по его рассказам, именно из-за этого он и попал на северные рубежи Ру́ссии, считающимися самыми опасными, и богом забытыми места-ми. За что его сослали сюда, Микон не говорил, и всё же из его недомолвок, когда разговор как бы сам перетекал на эту тему, Рутгер сделал вывод, что сотник смог уличить тысяцкого в воровстве, за что и был отправлен сюда, с глаз долой.

Странно было через много дней пути оказаться в стране, где говорят почти на таком же языке что и дома. Разница было столь незначительна, что её никто и не замечал. Складывалось впечатление, что здесь, в караульной башне собрались друзья, не видевшиеся несколько лет, и теперь наконец-то встретились после долгой разлуки. В основном все русы были голубоглазыми с такими же русыми волосами, как и виги. Поставь рядом, и ни за что не отличишь их, кто есть кто. Стальной Барс присматривался к русам, несущими здесь пограничную службу, и всё больше убеждался, что они приходятся дальними родственниками вигам. Скорее всего, в древности, ещё до Апокалипсиса, они были одним народом, и жили в одном государстве, и правил ими один Владыка. После того, как над миром пронёсся огненный смерч, они оказались разделёнными Проклятыми Землями, где бродит Невидимая Смерть, и многими враждебными племенами.

Микон почесал свой совершенно лысый череп, и с грустью проговорил, недовольно кривя рот, пересечённый давним шрамом, полученным ещё в молодости в битве с мутантами:

– Нам говорят – идите, сражайтесь за свою Родину, и вас никогда не забудет благодарный народ. На самом деле сюда просто ссылают неугодных! – Сотник поднял голову, и посмотрел воеводе вигов в глаза:– А вам здорово повезло! В последнее время мутанты стали подходить к самым стенам! Сколько раз я говорил имперскому тысячнику, что надо собрать войско и выйти вглубь Проклятых Земель, чтобы уничтожить логово тварей!

– Это не так-то легко сделать. – Заметил Рутгер, уже в сотый раз оглядывая каменные стены, увешанные доспехами и оружием. Несколько факелов, воткнутых в подставки, давали мало света, и что-либо хорошо разглядеть не представлялось возможным. Ему хотелось встать, подойти к стене ближе, и всё подробно рассмотреть, чтобы понять,